Гидра-2. Криминальные истории 60-х

ЖЕСТОКОСТЬ

— Ты — бездельник и шалопай! Заниматься уроками не хочет, а с этой тварью готов возиться с утра до вечера! Чтоб не было этой гадости. Понял? Не то я сам с ним разделаюсь, — Юрий знал, что отец говорит правду, он действительно может запросто разделаться с щенком: возьмет за ноги, стукнет о стену живого Кузьку и отбросит его труп в сторону, как мусор. Такое уже было. Юра сам видел это. Отец так разделался с бездомной кошкой. Сначала он стукнул ее камнем, а потом схватил за ноги. Юра до сих пор слышит ее утробный вздох или стон. Он представил себе, как отец бьет головой об угол дома Кузьку. Нет, только не это. «Я его подарю кому-нибудь», — решил он.

В школе Юра спрашивал ребят, кто бы хотел иметь Кузьку. Но щенок не был никому нужен.

— А почему ты его даришь? — спросил Коля Иванов, в семье которого всегда была собака.

— Отец не разрешает его держать дома. Я даже не знаю, что теперь делать, — грустно ответил Юра.

— А ты его утопи, — подсказал Коля. — Отец всегда так делает. У нас бывает много щенят. Так он их соберет в сумку, пойдет на речку, и все. Я сам видал. Очень даже просто. Они слепые, ничего не видят и плавать не умеют. А твой умеет плавать?

— Не знаю, может, и умеет. Он уже смотрит и даже лает.

— Ну и что, все равно. Ты ему камень привяжи на шею. И все. Утонет.

После школы Юра не находил себе места. Он знал, что скоро придет с работы отец, и Кузьку нельзя было оставлять до его прихода. Будет скандал. Достанется и Юрию. Отец запросто может его побить, а Кузьке — не жить. Это точно.

Когда до прихода отца осталось меньше получаса, Юра, взяв Кузьку на руки, вышел со двора. Река текла за огородами. Юрий направился туда. Опустив Кузьку на землю, он сел на берегу. Щенок, весело повизгивая, носился по берегу, прыгал, наскакивал на Юрия, маленькими мокрыми зубами небольно кусал его за руку. Река текла плавно, спокойно. Ровная ее поверхность тускло блестела, отражая серое осеннее небо.

— Где Юрка? — услышал он вдруг голос отца, который доносился со двора.

Отец был, кажется, в нетрезвом состоянии. Юрка вздрогнул. У него похолодели руки. Схватив Кузьку, он прижал его к груди. Что делать? Рядом несся бесшумный поток реки. Щенок возился на руках у Юрия, тянул морду к его лицу, пытаясь лизнуть. Дрожащей рукой Юра достал из кармана веревочку, привязал к ней камень, обмотал ее вокруг шеи щенка и, закрыв глаза, бросил его в реку. Послышался всплеск. Когда он открыл глаза, река по-прежнему спокойно и плавно несла свои воды. Поверхность ее была ровной и отражала серое осеннее небо. Юрий понуро побрел домой.

— Ты где шляешься? — встретил его вопросом отец. — Где тебя носит? Почему не занимаешься? Опять хочешь получить двойку? Опять, наверное, возился с этим собачьим отродьем. Где щенок?

— Нет его, — глухо ответил Юра. — Нет и больше никогда не будет.

Отец вопросительно посмотрел на Юрия.

— Ладно. Это мы еще проверим. Марш за уроки. И чтоб двоек больше не было. Шкуру спущу. Понял?

Юрий пошел в дом…

…Однажды зимой, когда стояли сильные морозы, Юрий подобрал на улице полузамерзшего воробья и принес его домой. Тайком от отца он посадил его в ящик, который сверху накрыл сеткой, и спрятал под столом. Вначале воробей вел себя тихо, а когда отогрелся и набрался сил, в доме раздалось его бодрое чириканье. Юра испугался, что отец может обнаружить воробья, и тогда не миновать скандала, а то и побоев. Он достал из кладовой старое зимнее пальто и завернул в него ящик. Воробей, видимо, испуганный темнотой, перестал пищать. Под пальто он оставался всю ночь.

На следующий день утром, когда отец уже ушел на работу, Юра, собираясь в школу, снял с ящика пальто. Воробей лапками вверх, неподвижно лежал на дне. Юра достал его. Он был мертв. Юра держал его на руке, и голова воробья беспомощно свисала вниз. Затем он вышел на улицу и, размахнувшись, со всей силой бросил его в сугроб…

Весной мальчишки наделали «оружия». Кто смастерил пращу, кто — лук со стрелами, кто — резиновые самострелы. Устроили соревнование на меткость попадания в цель. Стреляли в коробку из-под стирального порошка. Особенно метко стрелял из резиновой пращи-рогатки Юрий. Вскоре коробка была разбита. Ребята начали стрелять по птицам. Попали в воробья. Он упал на землю и, волоча переломанное крыло, попрыгал в траву. Первым к нему подбежал Юрий и поймал его. Воробей пронзительно и жалобно пищал, широко открывая рот.

— Я его отнесу домой и вылечу, — сказал Юра.

— А отец его все равно выкинет или убьет. Он же не разрешает тебе иметь птиц, — сказал один из мальчиков. Юрий молчал, он знал, что это действительно так. — Брось ты его, и давай стрелять по нему. Все равно он подохнет.

Юрий опустил воробья на землю. И тотчас в него полетели камни, стрелы, комья земли. Через несколько минут воробей, разбросив крылья, неподвижно лежал на земле. Но ребята продолжали стрелять и по мертвому. Потом снова переключились на живых. И Юрий наповал убил еще одного воробья, попав ему камнем в голову.

— Ты очень точно стреляешь, как снайпер. Прямо в голову попал, — сказал один из мальчиков, глядя на мертвую птицу, лежащую на ладони Юрия. Размахнувшись, Юрий молча бросил мертвого воробья в кусты.

Все лето Юрий не расставался с резиновой пращей-рогаткой. Он научился очень метко стрелять. На довольно большом расстоянии он без промаха попадал в птиц, кошек, собак. Ни одно встретившееся ему живое существо не уходило безнаказанным. Особое удовольствие доставляло ему бить птиц. От удара камнем они, как правило, замертво сваливались на землю. Он нередко уходил «охотиться» в лес и стрелял там по синицам, дятлам и другим птицам.

Осенью, когда начались занятия в школе, Юрий принес в свой 8 «А» класс подстреленную им синицу. Во время перемены он вытащил ее из портфеля. Вокруг собрались ученики. Они с интересом рассматривали птицу. Синица мелко-мелко дрожала и жалобно пищала. Юрий щелкнул пальцем по ее голове. Синица клюнула руку Юрия.

— У, гадина, еще клюется, — сказал Юрий и, взявшись руками за ее лапы, потянул их в разные стороны. Синица громко и тоскливо запищала, но Юрий продолжал с силой тянуть, пока не оторвал напрочь одну лапу. Конвульсивно дергающееся тельце синицы он бросил на газету, завернул его и понес из класса. Ученики молча и испуганно смотрели на него…

— Чего орешь? Я и так из-за тебя дома сижу. Прекрати сейчас же! Навязался на мою голову. Замолчи! Все ребята на улице играют, а я с тобой должен сидеть дома. — Старший брат Виктор, мальчик лет десяти, бьет по голове младшего братишку, лет четырех. Тот начинает кричать еще громче. — Замолчи, а то убью! — И он вставляет в открытый в крике рот брата пластмассовый шарик. Мальчик давится шариком и замолкает. Затем выплевывает его, и квартиру оглашает еще более громкий крик. Виктор зажимает ладонями уши. — Ну, крикун. Когда ты угомонишься? Чего тебе надо, ты можешь сказать? Возьми мой пистолет. Можешь пострелять. — Виктор протягивает игрушку брату, но тот бьет рукой по пистолету, и он падает на пол. Виктор дает брату затрещину. — У-у, дурак. Ну и реви, пока не надоест.

Виктор подходит к окну и смотрит на улицу, залитую ярким летним солнцем…

… — Вовка, иди сюда! — кричит Виктор брату.

— Чего тебе? — спрашивает тот, боязливо глядя на брата.

— Иди, говорю. — Володя нерешительно подходит. — Ты зачем брал мой велик? Педаль погнул, идиот. — Виктор бьет брата. Тот бросается бежать. Виктор бежит за ним, догоняет, подставляет ему ногу, тот падает на землю. Виктор пинает его несколько раз. — Еще раз возьмешь — убью. — Виктор уходит.

Володя встает, отряхивает с брюк пыль, трогает ушибленный локоть. Затем хватает лежавший на земле камень и бросает вслед уходящему брату. Камень летит мимо, а Владимир быстрее камня бежит в другую сторону. Брат замечает брошенный камень, оборачивается и кричит:

— Ну, погоди, ты у меня наплачешься, я тебе покажу. — Владимир, отбежав на безопасное расстояние, показывает брату язык…

Идет группа подростков. На дорожке лежит утерянная кем-то зажигалка. Первым подбежал и схватил ее Володя, начал зажигать. К нему подошел Виктор.

— Ну-ка, дай сюда, — протянул к зажигалке руку.

— Не дам, — ответил Володя. — Я ее нашел.

— Давай сюда, — приказал Виктор. Володя спрятал зажигалку в карман. — Давай, а то худо будет.

— Не отдам. Она моя.

— Нет, моя, — ответил Виктор. — Я ее еще вон оттуда увидел, а ты первым хапнул. Давай сюда. — И он схватил Володю за рубашку, ударил рукой по голове и полез к нему в карман за зажигалкой.

Володя стал сопротивляться.

— Так нечестно, Вить, Вовка же ее нашел, — вступился один из мальчиков за Володю.

— А ты замолчи. Не твое дело. Пошел отсюда, — ответил ему Виктор, продолжая лезть в карман Володи.

Между ними началась возня. Виктор толкнул Володю, тот упал. Виктор сел на него.

— Отдай зажигалку по-хорошему, — сказал он.

Володя, пытаясь сбросить Виктора, ударил его случайно коленом. Виктор в ответ ударил его кулаком. Между ними началась драка. Виктор отколотил Володю и отнял у него зажигалку. Теперь он шел впереди, щелкал зажигалкой, и ребята смотрели, как вспыхивал огонь. А сзади, утирая слезы, плелся Володя…

Стоял тихий весенний вечер. Виктор вышел погулять. Ему встретился ученик из параллельного восьмого класса. Виктор его знал.

— Куда? — спросил Виктор.

— В магазин.

— Послушай, одолжи десять копеек. Мне на мороженое не хватает.

— Не могу. У меня нет лишних денег, мать дала точно, сколь надо.

— Подумаешь, скажешь, что потерял. А я тебе потом отдам. Ну одолжи десять копеек.

— Нет, не дам.

— У-у жадина, Рыжий Пес.

— Ты почему меня оскорбляешь? А ты лягушачий зад.

— Кто? — угрожающе спросил Виктор и стал надвигаться на подростка.

Тот не отступил, а приготовился дать отпор. Приблизившись, Виктор толкнул его в грудь, тот ответил тем же. Виктор понимал, что одному ему не справиться.

— Ну, ладно, погоди, я тебе покажу, — угрожающе произнес он и пошел своей дорогой.

На следующий день во время перерыва Виктор встретил в коридоре этого ученика.

— Пошли, поговорим, — предложил он.

Тот согласился. Они спустились в гардероб, спрятались за одежду. Там уже стоял друг Виктора. Виктор, ни слова не говоря, ударил противника кулаком и, подставив ножку, повалил его на цементный пол. Не давая ему подняться, Виктор начал избивать его ногами, стараясь попасть ботинком в лицо. Это ему удалось, и под глазом у подростка сразу образовалась опухоль синего цвета. В это время зазвенел звонок, и Виктор побежал в класс…

Жестокость, жестокий человек… Мы нередко употребляем эти слова, хотя, может быть, не всегда до конца осознаем их смысл. При этом одни и те же поступки можем оценить как жестокие и не жестокие. Большое значение при этом имеют условия, в которых они происходят, и люди, их совершающие.

Когда мальчик дергает за косу девочку, это жестокость? Трудно сказать. Все зависит от того, с какой силой он это делает. Такое действие может быть и выражением дружеского отношения. Но можно дернуть за косу так, что оторвутся волосы и девочке будет очень больно. Такой поступок можно оценить как жестокий.