Гидра-2. Криминальные истории 60-х

БЕЗ СОУЧАСТНИКОВ

Утром следователю районного отдела внутренних дел, старшему лейтенанту милиции Курову В.Л. передали рапорт дежурного по райотделу, другие документы с резолюцией начальника отдела: «Провести расследование».

Куров внимательно прочитал документы. В рапорте дежурный по райотделу писал, что в 22 часа 30 минут сработала сигнализация продовольственного магазина № 3. Затем позвонил директор магазина Торопов И.Д. и попросил отключить сигнализацию, поскольку он находится в магазине. Он также сказал, что сигнализацию можно включить минут через пятнадцать.

Через пятнадцать минут дежурный включил сигнализацию. Прошел сигнал, что объект вскрыт. Дежурный решил, что директор пока не ушел, и отключил сигнализацию.

Та же история повторялась еще через пять и десять минут. Дежурный позвонил в магазин, но никто не отвечал. Тогда он направил туда патрульную машину. Вскоре патрульные сообщили, что дверь магазина не заперта. В коридоре на полу лежал мужчина, оказавшийся директором магазина. Голова его была окровавлена. На полу — лужа крови. Дежурный вызвал на место происшествия оперативноследственную группу и «скорую медицинскую помощь».

В рапорте патрульных говорилось, что директору магазина было плохо, сидеть он не мог, его рвало. Но он рассказал, что на него напали, ударили сзади по голове. Он потерял сознание, упал. Кто ударил, не видел.

Куров внимательно прочитал протокол осмотра места происшествия и выяснил, что замок входной двери в исправном состоянии, повреждений не обнаружено. Рядом с потерпевшим лежал раскрытый чемоданчик-дипломат. В нем находились накладные, другие документы, триста пятьдесят рублей. Недалеко от входной двери валялся металлический прут от арматуры длиной 72 см и толщиной 16 мм. На нем обнаружено небольшое бурое пятно, похожее на кровь. Вероятно, удар нанесен этим прутом. Он изъят в качестве вещественного доказательства.

На полу обнаружены следы обуви с характерными поперечными широкими полосами. Следы сфотографированы.

В объяснительной записке заместитель директора магазина Проколов Н.А., который был вызван на место происшествия, писал, что в торговом зале ничего не нарушено, витрины целы, товары на месте. Замки и двери, ведущие в подсобные помещения и подвал, заперты и не повреждены.

«Ничего не понятно, — думал Куров, ознакомившись с документами. — Что там произошло? Нападение с целью ограбления? Дипломат открыт. Но денег не взяли. Может быть, с директором сводили личные счеты? Возможно. Но почему это произошло в магазине? Проще нападать на улице. Как преступник проник в магазин? Может быть, директор не запер входную дверь и в магазин зашел случайный человек? Откуда у него прут? Принес с собой? Значит, готовился к преступлению? А если директор запер дверь, значит, у нападавшего были ключи? Отмычки всегда оставляют повреждения». Одни вопросы.

Из своего следственного опыта Куров знал, что возможны самые невероятные совпадения событий. Может быть, здесь именно такой случай. «Нужно начинать что-то делать, искать ответы на вопросы. Прежде всего следует поехать в магазин», — решил Куров.

Около магазина было оживленно — шла разгрузка автомашины. Грузчики аккуратно катали бочки, по-видимому, с соленьями, перевозили картошку, другие овощи, ящики с яблоками, носили мясные туши.

Куров вошел в магазин и попал в коридор, знакомый по протоколу осмотра и плану места происшествия.

Куров обратил внимание, что дверь в кабинет директора находится за выступом стены и не видна от входа. Он ее увидел после того, как сделал несколько шагов по коридору. Она была открыта. В кабинете за столом сидел мужчина и, склонившись, что-то писал.

Куров вошел, представился. Мужчина оказался заместителем директора магазина Проколовым. Он извинился и попросил немного подождать: привезли продукты, их надо принять.

Вскоре разгрузка закончилась, и разговор состоялся.

— Вы по поводу Ивана Дмитриевича? — спросил Проколов. — Все работники магазина обсуждают это событие.

— И что говорят? — спросил Куров.

— Да разное. Кто во что горазд, — неопределенно ответил Проколов.

— А вы что думаете?

— Даже не знаю, что и думать.

«Что это он уходит от ответов?» — подумал Куров и внимательно посмотрел на Проколова. Лицо взволнованное, потное.

— Что делал директор ночью в магазине?

— Не знаю. Он утром уехал в деревню закупать продукцию. Это ее сейчас разгружали. Перед отъездом он мне сказал, что, наверное, не сможет вернуться. Обещал приехать сегодня к обеду. Почему он вернулся вчера, я не знаю.

— Кто вчера уходил из магазина последним и как все это происходило?

— Я уходил и уборщица. Она убрала в торговом зале, в кабинете, в коридоре. Я запер на замок кабинет, проверил, заперты ли подсобка, подвал и ушел около 9 часов вечера.

— Посторонний в магазине не мог остаться?

— Нет, совершенно исключено. Кроме того, я ночью проверял, все двери были заперты. А в коридоре спрятаться негде.

— А в торговом зале?

— Вряд ли. Продавцы, уборщица обнаружили бы его. Я думаю, что Иван Дмитриевич не запер входную дверь и какой-нибудь забулдыга забрался по пьяной лавочке, чтобы поживиться, натолкнулся на Ивана Дмитриевича, схватил прут и ударил его.

— Что значит «схватил прут»? — спросил Куров.

— Этот прут от арматуры всегда стоял у входа. Им грузчики дверь подпирают, чтобы она не закрывалась, когда они грузят продукцию.

— Но если допустить, что директор запер входную дверь, то преступник должен был ее открыть. Где он мог взять ключ? — Куров смотрел на Проколова. — У вас ключи не терялись?

Тот достал большой платок, вытер пот со лба.

— Нет. Ключи у нас одни, директорские. Он сам всегда запирает. Вчера он их передал мне. Вот они. — И Проколов показал рукой на связку ключей, лежащих на столе.

В это время наступил обеденный перерыв. Магазин закрылся. В кабинет заглянула молодая женщина, продавец.

— Николай Алексеевич, идемте обедать, — обратилась она к Проколову.

— Не хотите с нами чаю попить? — предложил он Курову.

— Спасибо. Чай пить не буду, — ответил Куров, — но с работниками магазина поговорю.

Продавцы обедали в небольшой уютной комнате. На столе лежали продукты, стояли чашки, закипал электрический самовар. Куров поздоровался, представился.

— Что думаете о случившемся? — спросил он. — Вы работаете в этом магазине, знаете обстановку и внутри, и вокруг него. Кто мог это сделать? — Некоторое время в комнате стояла тишина.

— Одному богу известно, — вздохнув, сказала пожилая полная женщина.

— Может, пьянчуга какой. Они вокруг магазина кругами ходят. Все норовят, как бы чего стащить, — высказала свое мнение вторая продавщица.

— Я думаю, не обошлось без наших доброжелателей из бывшего торга, — сказала молодая женщина, которая приглашала Проколова обедать. — Они не дают Ивану Дмитриевичу работать. Постоянно палки в колеса вставляют. ОБХСС, ревизоров на него натравили…

— Гудкова, — перебил ее Проколов, — ты думай, что говоришь. Здесь следователь из милиции, лицо официальное.

— Вот пусть и знает.

— Что это за работники бывшего торга? — спросил Куров Проколова, когда они вышли из комнаты.

— Да болтает, сама не знает, что. — Проколов некоторое время помолчал. — Торг у нас ликвидировали. Создали на его базе фирму. Работники — те же, руководят они нами по-прежнему. Вот все и злы на них.

— О каких ревизорах говорила Гудкова? — спросил Куров.

— Была тут недавно история. Пришли из торга ревизоры, сняли кассу, проверили наличные. Но ничего не обнаружили. Я деталей не знаю. Иван Дмитриевич знает все.

На следующий день Куров был в больнице. Прежде чем встретиться с Тороповым, он зашел к лечащему врачу. Тот сказал, что больной в тяжелом состоянии. В черепной кости трещина. Сотрясение мозга. Поступил в больницу в нетрезвом состоянии. Разговаривать с ним можно.

Когда Куров вошел в палату, Торопов лежал на кровати. Голова его была забинтована. Он рассказал, что магазин вообще запирается на два замка: врезной и висячий. Торопов запер дверь только на врезной замок. Удар получил, когда запирал дверь кабинета. И сразу почувствовал, как вырвали дипломат. В нем находилось около пяти тысяч рублей.

— Обнаружено триста пятьдесят, — сказал Куров.

— Отдельно лежали еще четыре с половиной, — ответил Торопов.

— Кто, кроме Проколова, имел дело с ключами?

Торопов задумался.

— Никто. — Некоторое время подумал. — Грузчики иногда брали, чтобы открыть подсобку или подвал. Вторые ключи лежат у меня дома.

— Расскажите об истории с ревизией.

Торопов посмотрел на Курова.

— Из торга пришли ревизоры, сняли кассу, проверили наличность. Никаких нарушений не обнаружили.

«Нужно выяснить, кто проводил ревизию. Может быть, возникнет необходимость их допросить», — подумал Куров.

— Кто конкретно проводил ревизию?

— Темнова и Сухарева, бухгалтеры-ревизоры торга.

— Какие у вас отношения с бывшим торгом, его руководством? — спросил Куров.

— С Лощилиным? — Торопов посмотрел на Курова, помолчал. — Непростые. Он возглавлял торг, потом работал в райкоме. А после ликвидации райкома вернулся обратно. Мы начали кое-какую коммерцию в магазине. Я лично закупал продукты в колхозах, у сельчан, и продавали через магазин. Мы же, как правильно говорит известный окулист Федоров, убогие. В магазине нет тары, ножей нормальных, топоров для рубки мяса, емкостей для хранения продуктов. Ничего нет. А интерьер магазина? Внешний вид? Все на грани нищеты. За счет заработанных средств кое-что улучшили. Отделали комнату для принятия пищи, закупили кое-что из оборудования, тары. Продавцам доплачиваем. А Лощилин был против, запрещал закупку продуктов у колхозов, граждан, считал это нарушением правил торговли, финансовой дисциплины. Дело в том, что первоначально я брал деньги для закупки продукции из кассы магазина. На следующий день их возвращал. Иначе на что я мог закупать продукты? Без оплаты колхозники ничего не дают. Ревизоры, наверное, и хотели установить факт изъятия денег из кассы. Но я не успел уехать, и деньги лежали у меня в кабинете, в сейфе. Поэтому обошлось, а то могли бы снять с работы. Сейчас это вроде не запрещено. Но я уже и не беру из кассы. Теперь есть свои оборотные средства.

— ОБХСС интересовался вами?

— Да, вызывали один раз по поводу приобретения мною у колхоза яблок, как якобы похищенных. Но я показал накладные, которые были оформлены по правилам, подписаны председателем и бухгалтером колхоза. Сейчас Лощилин и другие работники бывшего торга создали фирму, но по-прежнему стараются командовать, не дают прав юридического лица, задерживают продукцию, направляют в другие магазины. В общем, воюем… — Торопов устало и несколько виновато улыбнулся.

— Как вы думаете, кто мог совершить это преступление? Может быть, кто-то из работников бывшего торга, чтобы избавиться от вас?

Торопов посмотрел на Курова, помолчал.

— Не знаю. Зачем им это? Они и так меня могут убрать, если не успеем приватизироваться. Я ходил к руководителю районной администрации, он обещал помочь, но не знаю, чем это кончится. Надоело все. — Торопов отвернулся, задумчиво глядя в окно.