Улица Вокзальная, 120

— Коломер?

— Нет, тип, о котором здесь идет речь. Это — газетные вырезки, имеющие отношение к Жоржу Парри, международному преступнику, знаменитому похитителю жемчуга. Вы должны были его знать... Это — Джо Эйфелева Башня.

Знал ли я его! Мне довелось в свое время расставить Парри (который, будучи страстным любителем всякого рода ребусов, загадок, кроссвордов, каламбуров, игры слов и прочих детских забав, прилагал в конце своих писем вместо подписи виньетку с изображением Эйфелевой башни) западню, в которую он попал, несмотря на всю свою изобретательность, чем доставил мне живейшее удовольствие. Однако этому элегантному и образованному гангстеру, специализировавшемуся на краже жемчуга и ювелирных изделий, не суждено было сгинуть в тюрьме. Умение продумывать и безошибочно осуществлять кражи сочеталось в нем с редкой способностью проходить сквозь стены. Пенитенциарную службу Франции никак нельзя было обвинить в нерасторопности. Повсюду, будь то Лондон, Берлин. Вена или Нью-Йорк, Джо Эйфелева Башня безнаказанно выходил сухим из воды. Это был ас в своем деле. Он погиб в Англии в начале 1938 года. Его тело, наполовину обглоданное крабами, нашли на одном из пляжей Корнуэлла, где он отдыхал под чужим именем, в антракте между двумя ограблениями. Он утонул во время купания. Ювелиры и полицейские всего мира вздохнули с облегчением.

Зачем понадобилось Коломеру собирать материалы этого стародавнего дела? Я тщательно просмотрел статьи, опубликованные в свое время в местной прессе.

— Это открывает перед вами новые горизонты? — поинтересовался комиссар, наблюдая за тем, как я перебираю пожелтевшие вырезки.

— Нет. Во всяком случае, не Джо Эйфелева Башня повинен в смерти Коломера, — ответил я, постучав пальцем по фотографии гангстера, украшавшей одну из вырезок.

— Хе-хе-е! Как знать, — ухмыльнулся он. — Так ли уж невероятно появление призрака в таком городе, как Лион, кишащем спиритами, теософами и прочими мистиками?

Было уже поздно. Я поднялся со скрипящего стула.

— Перед тем, как зайти к вам, я побывал на Монетной улице, — сказал я. — Захотелось самому подышать этим воздухом. Ничего особенного я там не обнаружил и вполне мог бы утаить эту незначительную прогулку, если бы не был почти уверен в том, что хозяин гостиницы проинформирует вас о ней. Словом, не устремляйтесь по ложному следу. Я представился родственником Боба и довольно витиевато распространялся о его невесте, сестре, тетке, детской краснухе и т. п. И все это, как уже было сказано, довольно безрезультатно. Хозяин говорит много, чтобы не сказать ничего, и мне кажется, он в общем-то мало что знает...

— Благодарю вас, — многозначительно произнес комиссар, провожая меня до двери. — В наших обоюдных интересах ничего не скрывать друг от друга.

Я глубокомысленно кивнул. Что не помешало мне, когда я спускался по сырой лестнице, отдаться легкому приступу веселья.