Самый эльфийский поцелуй

Глава седьмая

Итак, подведем итоги глобальных неприятностей, в которые я угодила по собственной дурости.

За прошедшие сутки в академии было совершенно два покушения. И оба связаны с отравлением.

Одно на какую-то княжну, она же студентка. Об этом покушении знали все.

И второе, скрытное, на учительницу по зельеварению, она же элва. На ту самyю, что приготовила зелье, которым княжну и траванули.

Вопрос, который не даёт покоя всем в академии: кто это натворил?

Пытаясь сосредоточиться, я принялась мерить шагами комнату.

Вариант первый — тот самый отравитель, который купил у Катриэль яд, а потом одумался и решил отправить на тот свет еще и сообщницу. Лишний свидетель никому не нужен. А подбросив пузырек, можно сделать мертвую элву виновной. Честно говоря, самый правдоподобный вариант.

Еще бы узнать, кто этот заказчик.

К сожалению, память Катриэль открываться не хотела и облегчать мне жизнь не собиралась.

Вариант второй. А может, эти два покушения не связаны? Если подумать, то причин прикончить Катриэль более чем достаточно.

Например, из-за бриллиантов. Я не большой специалист по драгоценным камням, но уверена, что стоят они дорого. Отравил элву, получил сокровища.

Чем не повод?

Я замерла посреди комнаты, кусая губы от досады.

— И где эта Нэнна?

Служанка так и не вернулась.

Всё еще ищет конфеты? Или уже на полпути к границе?

«Ох, Катька, дура ты. Надо было нажать на служанку и всё у неё выведать, а ты поверила!»

От бессилия я даже ногой топнула.

Жаль, это не помогло.

«Как же всё сложно!»

А может, виной тому смазливый ректор, с которым Катриэль связывает довольно интересная история? В один прекрасный момент Артэо решил отомстить Катриэль за позорный отказ. Взял и убил вредную элву, которая к тому же чем-то его шантажировала. Узнать бы еще чем.

Кроме того, Артэо не только ректор, а еще и элв, то есть эльф. He стоит забывать о проклятом желании и чокнутой фее. Может, она решила, что зеленоглазый блондин и есть моя судьба.

Интересно, это является основанием для того, чтобы вычеркнуть его из списка подозреваемых?

Нет, торопиться не будем. Может, тут элвов как собак нерезаных, куда ни плюнь и так далее. А я уже уши развесила.

Вспомнив про свои новые уши и их размеры, я нервно хихикнула.

Плохо то, что список подозреваемых можно писать до бесконечности. Катриэль была высокомерной стервой, которую все ненавидели и которой многие желали смерти.

А кто-то просто превратил желаемое в действительное.

И какой способ интересный выбрал — яд. Явно плевок в сторону Катриэль. Убить элву её же собственным оружием. Попахивает личными мотивами.

Только легче от этого не становилось.

Но беспокоило не только это. Элва, конечно, стерва и симпатий даже у меня не вызывала, но она была мастером своего дела. И страшно этим гордилась.

Тогда почему Катриэль не проверила конфеты, прежде чем съесть? Откуда такая беспечность?

Ответ напрашивается только один: Катриэль знала, от кого эти конфеты, и доверяла этому человеку... или элву. Вроде так и было.

Я напрягла память и постаралась вспомнить содержание той глупой записки. Какой-то короткий, бессмысленный стишок.

Может, это шифр?

От этих мыслей и подозрений разболелась голова и слегка замутило.

А еще болезненно заныл желудок, напоминая о том, что завтрак был пропущен.

«Интересно, чем питается Катриэль? Надеюсь, не пылинками или росинками. Я бы не отказалась от хорошего куска прожаренного мяса.

Вот только где его достать? Из комнаты мне выходить запретили».

Может, попросить кого-нибудь?

Я перевела взгляд на дверь, за которой была ванная комната.

— Та домовушка! Люля!

Делать нечего. Надо пробовать.

Я вошла в ванную и сразу направилась к стене. Секундное замешательство, чтобы набраться смелости. Не просто так пришла — домовушку вызывать.

Только потом трижды постучала, не забыв выкрикнуть:

— Эй!

Тишина.

«Ах да, надо же имя назвать!»

— Люля! Мне нужна помощь.

Результат все тот же.

— Люля! — снова произнесла я, медленно покружившись на одном месте. — Вы меня слышите?

— Тута я!

Голос раздался откуда-то сверху, заставив меня испуганно подскочить и осмотреться.

— 3вали?

Домовушка расположилась в верхнем правом углу у самого потолка. Просто зависла в воздухе, и все.

Я сглотнула.

«Как бы поскорее привыкнуть к такому и не выглядеть при этом дурой».

— Да. Люля, вы не могли бы принести мне поесть? — попросила я и сопроводила это максимально дружелюбной улыбкой.

— Будет сделано! — отозвалась Люля и исчезла.

«Отлично, а мне пора двигаться дальше».

Я вернулась в спальню и вышла на середину. Осмотревшись, попыталась понять, что теперь.

Вариант был только один — обыск.

И я сразу перешла к его реализации.

Первым решила осмотреть комод.

В верхнем ящике были какие-то разноцветные тетради. Судя по всему, конспекты с уроками.

Рядом старинные книги в красивых кожаных обложках. «Зельеваренье. Курс академии», «Основы зелий и практика применения», «Простейшие зелья», «Как сварить зелье. Пособие для начинающих».

Сверху толстый ежедневник, титул которого была украшен выбитым гербом. Именно за ежедневник я и взялась.

Дневник?

«Господи, пусть это будет дневник!»

Конечно, глупо было надеяться, что Катриэль вела личный дневник, куда записывала свои пакости.

Но вдруг повезет?

Должно же в этом мире мне хоть раз повезти?!

С замиранием сердца я открыла первую страницу и увидела...

Еще бы понять, что я такое увидела.

Я перелистнула еще пару страниц.

Суть изменилась мало.

Если вспомнить уроки химии в школе, то это похоже на формулы. Только знаки непонятные. Крючки, закорючки, кружочки. С таким же успехом можно было записывать химическую таблицу с помощью египетского языка.

Много исправлений, помарок, пояснительных записок. Например, «пересмотреть расход», «заменить», " пересчитать», «ошибка».

Получается, это рабочая тетрадь Катриэль, в которую она записывала опыты и эксперименты. Значит, здесь должен быть рецепт того яда.

Я захлопнула книжку и прижала её к груди.

«Не стоит оставлять её здесь. А вдруг кто-то найдет?»

Под «кто-то» я, конечно же, подразумевала Эшфорта. Тот точно найдет, если задастся целью. А декан задастся.

«Надо перепрятать! Вот только куда? Может, здесь где-нибудь магический тайник есть? Вряд ли. Иначе Катриэль точно им воспользовалась бы».

Я повернулась к комоду.

«А может, не стоит прятать?»

Вздохнув, я положила дневник назад и принялась изучать тетради.

Почерк Катриэль был ровный и красивый, буквы круглые, с симпатичными завитушками.

Мне до такого расти и расти. Настоящее каллиграфическое чудо.

А еще элва была очень организованной, педантичной и дисциплинированной. Десять толстых тетрадей: желтые, голубые, зеленые, красные и синие — по две каждого цвета. Желтый — это первый курс, голубой — второй и так далее. В каждой лекции списки вопросов, примеры контрольных и прочее, прочее.

Катриэль очень хорошо подготовилась, ничего не скажешь. Если что, можно будет потом всем этим воспользоваться. Тем более что закладки есть. И план работ.

— Еда! — громко произнесла Люля, возникая у кровати с небольшим подносом в маленьких ручонках.

От неожиданности я вздрогнула и слишком резко захлопнула ящик, едва не прищемив себе пальцы.

Медленно повернувшись, я изобразила на лице вежливую улыбку, стараясь ничем не выдать своего волнения.

— Спасибо.

— Кушайте на здоровьице, — улыбнулась домовушка.

Она поставила поднос на столик и исчезла, не забыв подмигнуть напоследок. Именно это заставило тревожно нахмуриться.

«Неужели домовушка обо всем догадалась?»

— Перерыв на завтрак, — пробормотала я, потирая ноющие виски, и села на стул. — Наконец-то нормально поем.

Но радость моя была недолгой.

Зелень. Очень много зелени. Салатик, заправленный кисловатым соусом и украшенный крохотными красными ягодками, с виду напоминающими клюкву. Небольшая сладкая лепешка с нарезанными аккуратными ломтиками фруктами, сверху что-то похожеe на взбитые сливки.

И ни грамма мяса, даже курочки.

«Да, Катя. Ничему тебя жизнь не учит. Уже дважды наступаешь на те же грабли — неправильно формулируешь просьбы!»

Но исправлять времени не было. Придется грызть салатик.

Я подцепила ягодку и уже собиралась отправить её в рот, как следом пришла очень важная мысль.

А вдруг меня снова хотят отравить!

Ягодка до рта не дошла.

Отложив вилку, я сложила руки на коленях и задумчиво уставилась на тарелки.

— Ну и как проверить все это на яды?

Есть хотелось страшно, даже салатик без грамма мяса. Живот болезненно сжимался, а во рту накопилась слюна. Но мозг настойчиво твердил, что доверять никому нельзя. И есть непроверенное не стоит.

— Так и с голоду помереть можно, — вздохнула я. — Катриэль же специалист по ядам. Она же должна уметь как-то проверять их наличие.

Еще бы знать как.

Тяжело вздохнув, я поводила ладонями над тарелками.

— Ахалай махалай?

Ничего.

Да я и не рассчитывала на успех.

Поэтому и принялась трогать все предметы по очереди. Вилку, ножи, провела пальцами по краю тарелки, потерла поднос, надеясь, что вот сейчас память Катриэль вспышкой озарит и расскажет мне всё, что надо.

Но время шло, еда оставалась на месте, желудок все так же болезненно ныл, и ничего не происходило.

— Надо менять тактику.

Поднявшись, я вновь направилась к комоду.

— Должны же быть у Катриэль какие-нибудь черновики, баночки, склянки с катализаторами или противоядием.

Небольшой саквояж из коричневой кожи нашелся в нижнем ящике. Он был доверху наполнен какими-то баночками, колбочками, склянками, мешочками и пучками трав, перевязанных тонкой тесемкой.

Всё было подписано и аккуратно сложено.

Вот только я все равно ничего в этом не понимала.

— «От головной боли», «для желудка», «от тошноты», «морской игл», «пастушье гнездо», «заживляющее», «успокаивающее».

Я прочитала несколько бумажек, которые были надежно прилеплены к каждой колбе, и тяжело вздохнула.

— Мне нужна помощь.

Вот только где её взять?

Поднявшись с колен, я вновь открыла верхний ящик, беря одну из книг. «Зельеваренье. Курс академии».

Тут же должно быть что-нибудь.

Открыв первую страницу, я провела пальчиком по оглавлению и вновь вздохнула. В этот день уже раз в пятидесятый.

— Ну и где тут распознаватели ядов? — пробормотала едва слышно.

В ту же секунду книга в моих руках будто ожила. Дернулась и резко захлопнулась, заставив испуганно охнуть, а потом вновь открылась.

Страницы зашуршали, замелькали перед глазами, пока вдруг не замерли где-то на середине тома.

Несколько секунд я просто сидела, выжидая.