Самый эльфийский поцелуй

Глава тридцать первая

— Что?

Киной замер, сжимая мой локоть, за который поддерживал, не давая упасть.

— Поцелуй меня, — глухо повторила я, чувствуя, как разрывается сердце.

От жалости к этому сероглазому элву, который, кажется, всерьёз в меня влюбился. Именно в меня, а не в ледяную Катриэль.

От злости к себе, которая сейчас мало чем отличалась от истинной Алари Орэйо, используя несчастного парня.

От боли… ведь Грей всё видит. Каково ему? Каково смотреть, как меня целует другой? Почувствует ли Эшфорт что-нибудь, или для него это всего лишь рутинная операция с глупой подсадной уткой? И хочу ли я его боли?

Третий раз просить не пришлось.

Кино порывисто вздохнул, притягивая к себе и целуя так сладко и жарко, как мог влюбленный парень, стремящийся доказать объекту своих притязаний всю гамму чувств. А если коротко, то элв вложил в этот поцелуй всего себя.

Это чувствовалась в крепких объятьях, которые кольцом сомкнулись вокруг меня. В тяжёлом дыхании и гулком биении сердца, что билось под моими ладонями.

Да, целоваться Киной умел. Я еще в первый раз отметила.

Вот только как бы приятно не было, моё сердце не отозвалось. Голова не закружилась, а мозг продолжал хладнокровно оценивать ситуацию.

Врида увидела.

У меня меж лопаток аж засвербело от её полного ненависти взгляда.

«Отлично. Что и требовалось».

Киной ничего не замечал, сжал крепче, и его рука начала забираться под пальто, стремясь найти грудь. Это отрезвило.

— Не надо, — прошептала я, мягко отстраняясь.

Парень смотрел таким ошалелым взглядом, что накрыла вторая волна вины.

Надо было ему всё рассказать. Но, с другой стороны, если бы Мирэйо знал о нашем плане, то не смог бы так правдоподобно сыграть.

— Кати, — прохрипел он, продолжая обнимать и ласкать взглядом моё лицо, губы. — Кати…

— Всего понемножку, — улыбнулась я, ласково касаясь его щеки.

Со стороны это должно выглядеть очень мило и нежно. Надо показать Вриде не только его чувства, но и мои. Чтобы она поняла всю серьёзность происходящего.

Киной поймал мою руку и прижался к ней губами.

— Давай уедем отсюда, — вдруг произнёс он, отчего мои брови поползли вверх.

«Он что предлагает мне уединиться в отеле?! А так ли невинна Катриэль, как я думала? Вдруг они уже с ним… того, и не раз? А я не в курсе!»

— Куда? — настороженно спросила я, наблюдая, как парень целовал мои пальчики один за другим.

На главной улице, у всех на глазах! Поразительная смелость! А еще более удивительным было то, что я позволяла ему это делать.

Выглядело это очень сексуально. Да так, что даже меня проняло.

— В Вечный лес, — отозвался Киной. — Бросим всё и уедем. Сыграем свадьбу в тени Старого дерева…

— Минуя официальную помолвку? — нервно рассмеялась я, осторожно высвобождая ручку из его захвата и надевая перчатки. — Не думаю, что это хорошая идея. Представляешь какие слухи будут ходить?

— Мне всегда казалось, что ты выше слухов, Кати, — отозвался Киной, не сводя с меня серебристого взгляда.

А на нас всё продолжали таращиться.

Если раньше прохожие украдкой поглядывали, то теперь совершенно не таясь, да еще шептались так громко, что при желании можно было прислушаться и разобрать слова. Вот только я такого желания не испытывала.

Скользнув равнодушным взглядом по незнакомым лицам, я наткнулась на синее пламя знакомых глаз. Меня тут же обдало жаром, которого я не испытывала даже, когда целовалась с Киноем.

«Грей!»

Мгновение, и мужчина затерялся среди других прохожих, но я всё равно чувствовала. Что Эшфорт где-то рядом

— Моя мать этого не простит, — поспешно отворачиваясь произнесла я. — Да и отец тоже. Все обычаи и традиции должны быть соблюдены в строгом соответствии с нормами и правилами. Я хочу, чтобы наша свадьба запомнилась всем.

Киной тяжело вздохнул:

— Так долго ждать.

— Ничего. Ты как раз экзамены сдашь. Не могу я же стать женой студента, — улыбнулась я и направилась дальше по дорожке, припорошенной снегом, который мелодично скрипел под нашими ногами.

— Надеюсь, ты не собираешься и дальше преподавать? — вдруг спросил Мирэйо, подстраиваясь под мой шаг.

— А ты хочешь мне запретить? — ухмыльнулась я, бросив на него насмешливый взгляд.

Вот и авторитарный режим включился.

«Интересно, а Грей… он бы позволил мне работать, если бы?…

Ох, Катя, опять ты не о том думаешь!»

Элв не сразу ответил. Мы прошли уже десяток метров, когда он наконец осторожно произнёс:

— Ты же понимаешь, что после свадьбы всё изменится.

— Неужели?

Не знаю как Катриэль, а я менять не очень хотела.

Бросить увлечение зельями, науку и поселиться в Вечном лесу, чтобы изо дня в день изображать из себя благочестивую матрону?

Меня даже передёрнуло. Не очень приятная картинка получается.

— Да, — отозвался Киной.

— Что ж. — Я натянуто улыбнулась. — Тогда обсудим это позже. Сейчас я хочу развлекаться.

Сначала я потащила Киноя к ледяному парку аттракционов. Но он смотрел на меня такими удивленными глазами, что веселиться как-то сразу расхотелось. Для него я была порядочной элвой, которая никогда бы не опустилась до развлечений такого уровня.

А вот Грей видел меня другой.

Прокатившись с одной горки, я поднялась, стряхивая снег с юбки и взглянула на парня, который спешил ко мне, маневрируя между веселящимися.

— Ты в порядке? — быстро спросил он, помогая мне увернуться от ребятни, которая гурьбой и с громким смехом съехала с горки.

— Да.

— Не ушиблась?

— Это всего лишь горка.

— Да, я знаю, — замялся он. — Но всё-таки не стоит…

— Не стоит, — тут же согласилась я.

С ним не стоит. Нет того драйва и ощущения счастья, как было с Греем. С синеглазым деканом легко можно было быть самой собой. А с Киноем так не получалось. Он, сам того не понимая, зажимал меня в рамках Катриэль, не позволяя вырваться истинному «я» наружу.

Грей… он же всё время был рядом, следовал за нами незримой тенью, присутствие которого я ощущала так ярко и живо, кожей чувствуя взгляд.

Пару раз я резко оборачивалась, пытаясь найти среди прохожих его высокую, мощную фигуру. Пыталась и не находила.

— Как насчет перекусить? — с улыбкой спросила я, беря Киноя под руку и прогоняя мысли о синеглазом декане.

— Пойдем в «Гусь лапчатый»? — предложил он.

Сколько я уже слышала об этом гусе — не сосчитать. Но там Вриде сложно будет скрыться, а мне надо было чтобы она всё время была рядом и подкрепляла свою ненависть ко мне снова и снова.

— Не хочу. Сегодня такая замечательная погода. Легкий морозец, снежок. А давай поедим в одном из этих ларьков.

— Где? — не понял он.

— В лавке, — тут же поправилась я. — Не чувствуешь? Так вкусно пахнет.

— Вкусно, но…

Нет, я не хотела слушать о том, как это неприлично, неправильно и не позволительно элве такого уровня есть на улице. Мы еще не помолвлены, а Киной уже пытается навязать мне своё мнение.

Сначала решил лишить любимой работы, теперь, где и что есть. И ведь это только начало.

— Хочу попробовать! — упрямо повторила я и потянула парня в сторону лавок.

Пройдя мимо катка, я бросила на него взгляд, вспоминая как сама каталась здесь, выделывая па под внимательным взглядом синих глаз.

И опять в который раз подумала, что тогда всё было иначе.

Мы купили горячие бутерброды из тонкого теста с крупными кусочками мяса с кисло-сладким соусом и мелко порезанными овощами. Это было чем-то похоже на нашу шаурму, но очень вкусно и сытно.

Запивали мы всё густым ягодным чаем с невероятным ароматом лета и солнца, что в этот солнечный зимний денёк было особенно ценно.

— Вкусно, — сделав небольшой глоток, чтобы не обжечь рот, произнесла я, наблюдая за Киноем.

— Да, мы здесь часто с друзьями едим, — отозвался он. — Но я никогда не думал, что подобные заведения могут привлечь тебя.

— Всё меняется, — уклончиво ответила я.

Парень ел аккуратно, но капелька соуса всё равно осталась в уголке рта.

Я подалась вперед, осторожно и даже ласково стирая её краешком бумажной салфетки, не забывая при этом смотреть прямо ему в глаза.

— Ты тут немножко испачкался, — томно прошептала я и еще ресницами захлопала для пущего эффекта.

Нельзя же забыть, ради чего всё это было затеяно.

— Спасибо, — пробормотал он.

А в глубине серых глаз заплескалось расплавленное серебро, на которое моё сердце так и не отозвалось.

Да и не это сейчас занимало мои мысли.

Надо было каким-то чудом оказаться одной в каком-нибудь темном переулке. Вриде надо предоставить шанс придушить меня пока её эмоции и чувства особо яркие.

Только вот как это сделать?

Сомневаюсь, что влюбленный Киной оставит меня хотя бы на минутку.

Может, отправить его за чем-нибудь?

Мысль неплоха. Только сначала надо найти тёмный переулок, где можно быть в одиночестве. Грей же предлагал варианты. Надо только вспомнить и сориентироваться.

Делая еще один глоток, я медленно провела взглядом вокруг, размышляя, как же всё сделать, чтобы не вызвать ненужных подозрений.

И, кажется, придумала.

— Киной. — Я провела ладошкой, обтянутой кожаной перчаткой по груди парня, чуть нажимая на пуговицы и заглядывая ему в глаза.

«Зрительный контакт — это очень важно!»

Он тут же напрягся, не сводя взгляда с моих губ. Даже о чае забыл, который хотел глотнуть.

— Да…

— А ты уже купил мне подарок по случаю помолвки? — невинно спросила у него.

Отрезвило.

Мирэйо слегка дернулся, едва не расплескав чай, часто заморгал, пытаясь осмыслить сказанное и более внимательно на меня взглянул.

— Подарок? — переспросил он, поставив чай на небольшой столик рядом с нами.

— Да.

— По случаю помолвки?

Память Катриэль подсунула ответ на этот вопрос.

У элвов было всё иначе, чем я привыкла. Никаких свадебных колец. Элвы этого не признавали, предпочитая брачные браслеты. Больше, массивнее, и драгоценностей побольше да побогаче.

Брачные браслеты изготавливались в каждой семье отдельно и дарились юному элву или элве на её совершеннолетие. После чего они хранились в сокровищнице до самой свадьбы.

Подарки по случаю помолвки покупались заранее и хранились там же. Так что Киною совершенно было не обязательно было что-то мне дарить. Основные дары в виде сундучка с драгоценностями будут значительно позже.

Именно поэтому парень смутился, пытаясь понять, что именно я хотела от него.

— Конечно, — не очень уверенно произнёс Киной. — Всё будет в лучших традициях.

Катриэль любила драгоценные камни. Очень сильно любила.

Я отлично помнила, как сбивалось её дыхание, когда она держала в руках ашарийские алмазы. Наверное, впервые за все годы своего существования, элва готова была прослезиться от умиления и счастья.

— Я хочу подарок от тебя, — прошептала я, пробираясь ладошкой под его пальто и накрывая грудь как раз в том месте, где гулко билось сердце.

Киной сглотнул и тихо переспросил:

— От меня?

— Да. Знаешь, — я придвинулась ближе, так что расстояние между нашими губами сократилось до десятка сантиметров. — Тут в ювелирной лавке я видела та-а-а-а-акую интересную вещицу.