Зеркала. Дилогия

* * *

Дверь опять была заперта, когда Лоран взялся за ручку.

И снова это никого не остановило…

Правда, в этот раз, мужчина разулся, и проверял все перед собой. Да и окно было открыто, гостиную заливал лунный свет, и видно было, что ловушек нет.

Видимо, соплячка и правда расслабилась. Решила, что раз отбилась…

В спальне было темно, но не слишком, в занавешенной пологом кровати, кто-то сопел… вот и кружевной чепчик на голове… Попалась!!!

Лоран, недолго думая, сбросил с себя ночную рубашку и нырнул под одеяло. Скользнул руками, наваливаясь для гарантии всем телом, чтобы девчонка не удрала…

Не понял?

Ощущения были странные…

Мужчина пригляделся, сощурился…

Каким чудом не рассыпался Донэр — осталось навеки загадкой истории. Но визг поднял с постелей и гостей, и хозяев, заставил недовольно поморщиться Марию-Элену, так и не проснувшись, кстати, а слуг — подскочить в людской и опрометью ринуться в спальню хозяйки.

Какие уж тут дела… тут точно кого-то режут…

Нет.

Не резали.

Лоран Рисойский, совершенно голый, сидел на кровати племянницы и истошно орал. А вокруг него, по комнате, носилась средних размеров свинья, в ночнушке и чепчике, и тоже громко и вдохновенно визжала.

Привести хрюшку из свинарника было несложно, стоило лишь запастись вкусняшками.

Уложить ее в кровать и накормить снотворным — тоже.

А вот с дозой девушки не рассчитали.

Вдруг сдохнет? Или того хуже — не сдохнет, а сблюет в кровать?

Нет уж, лучше дать чуть поменьше, и поставить на пол еще кушанья, чтобы свинка не искала ничего лучше…

Груши в меду, еще кое-что…

Малена это все равно не ела, пусть на благое дело пойдет. Она без зазрения совести дала Ровене ключи от кладовки с едой, и та не постеснялась.

Одним словом, к полуночи, свинка уже спала не под снотворным, а просто так.

И тут…

Сначала она визжала от ужаса. Потом из солидарности с Лораном, который принял бедную хрюшку за прислужника Паука, подумал, что его сейчас заберут… да, именно туда, и заорал от искреннего, потустороннего страха. И если кто видел вблизи, ночью, в темноте свинячью морду… были у мужчины основания, были…

Лица у присутствующих были совершенно эпическими. И первым высказался Астон Ардонский, в изумлении глядя на Лорана.

— Скажите, а пригласить даму в свою комнату нельзя было?

Как писал классик — опустим завесу жалости над этой печальной сценой. И скажем только, что до рассвета обитателям замка было чем заняться, кроме поисков герцогессы. Никто о ней и не вспомнил.[24]