Болтливой избы хозяйка 2

* * *

Вечером наступившего денечка Степанида с трудом очи продерла. Приняла душ, спустилась вниз, движимая голодом, все еще пребывая в сонно-вялом дурмане.

За столом сидели все домашние. Веста и Беляна поприветствовали Степку теплыми, но грустными улыбками, пряча взгляды. Одна Ната в своем духе выдала:

— Здорóво, подруженция! Скажи адресок цирюльника, мотнусь руки ему в жопку запихну!

— Цыц, расщеколда! — шикнула на нее Лукерья и медово пропела: — кофей, хозяюшка?

— Не-е, спасибо, — ответила Степка, падая на стул, — нет ли у нас супчика легкого, или бульона куриного похлебать? Жрать охота и спать…

— Чичас организуем!

Через пару мгновений перед слагалицей стояла чаша с бульоном и горсть ржаных сухариков на блюдечке. Степка с наслаждением выпила предложенное и прикрыла очи. Ух, хорошо пузу.

— Что, не спросите ни о чем? — спросила, открыв один глаз. Говорить не хотелось, однако домашние заслуживали пояснений.

— Дык, это… сгораздишься, сама поведаешь, чаво в душу-то лезть?

— Да и ведаем мы, что стряслось, барышня! — добавил со вздохом Егорыч, — сожалеем…

— Ничаво-ничаво! — подключилась Лукерья, а Конопатка по торчащему ёжику погладила, — мы сваво не профасоним! А чужого нам ни нать!

— Мы эт к чему, — добавил Егорыч смущенно, — ежели чего, мы на вашему боке, барышня. Усё перемелется, перетопчется. Из проблем пыль будеть! Ежели понимаете, чаво сказать хотел.

— А я так ваще, за любой кипишь, лишь бы с тобой! — добавила русалка, помахивая хвостом, разбрызгивая хвостом воду из аквариума. У Степки от чувств аж в горле запершило.

— Кончай вертихвостить мне! — вдруг зашипела клецница, — чичас дам вехотку, пойдешь полы надраивать!

— Упс, — виновато улыбнулась Ната и нырнула на дно, скрываясь. Девчонки захихикали, а Степка улыбнулась.

— Господи, до чего хорошо дома! — выдохнула, — спасибо вам, родные!

— И вам благодарствуем, хозяюшка!

— А куда ж мы без тебя, — шепнула Лукерья так, чтоб слышала только она слова нежные, — роднюсенькая ты нам, теперича!

Тем вечером, чуть позднее, выпила Степа еще чаю успокоительного, любезно предоставленного охоронницей и отправилась снова спать. И спала до самого утра крепким, легким сном без сновидений.