Против течения. Книга 3

Глава 12. В Башне

Мира прищурилась: это была уже открытая угроза. Подчинись или мы отдадим тебя на растерзание толпе отчаявшихся мокрозяв. Мира вспомнила душные вонючие камеры, где люди не жили, а мучились и единственной отрадой для них были наркотические сны.

— Значит, вы пообещали им свободу взамен на мою несвободу? — спросила она срывающимся голосом. — А как быть с моими мучениями?

Колдун поднял брови:

— Разве ты мучилась, добыв воду из земли или заставив Реку отступить от берега?

Мира отвела глаза. Она на самом деле не мучилась, Да, уставала, слабела, но ничего похожего на скотское состояние мокрозяв не испытывала. В общем она была и не против являть азарцам чудо хоть каждый день, пока не иссякнут силы! Дело было в Абрахазе и конце света. Мира уже поняла, что если согласится на условия Колдуна и начнёт выдавать им откукренную воду, словно бездонная бочка, всё останется как прежде — пока не случится страшное.

Колдун смотрел на неё в ожидании решения.

— Давайте сделаем так, — сказала Мира, стараясь чтобы голос звучал ровно. — Вы заключаете союз с лесными и готовите армию для нападения на пришельцев. Я знаю, как их победить, но для этого нужны все силы Азара. Армия кукров тоже будет бесценна. А я взамен обеспечу всех чистой водой.

Колдун посмотрел на неё долгим взглядом. На некоторое время в зале воцарилась тишина, нарушаемая только людским дыханием. В тот момент, когда у Миры появилась робкая надежда, что здравый смысл победит, Колдун покривил губы и приказал:

— Уведите её на нижний ярус. Мокрозяве место среди себе подобных.

К Мире направились сразу несколько магов.

«Ага, щас!» — подумала она.

Зачерпнув воду со дна бассейна, стеной швырнула её на магов. Но Колдун выставил ладони вперёд, и вода вернулась в бассейн, по пути окатив Миру потоком брызг. Промокшая до нитки и униженная неудачей, она закашлялась, захлебнувшись попавшей в нос и горло водой.

«Их слишком много, — подавленно подумала она. — Мне с ними одной не справиться».

Тем временем, помощники Колдуна подошли к ней и подняли за руки с пола. Их магия сдавила ей руки, словно тяжёлые кандалы и пригнула к полу.

«Возвращаться в Элсар было ошибкой, — поняла Мира. — Следовало сбежать с ладьи, вернуться в Лес и подговорить лесных напасть на Элсар. Никогда этот город не заключит ни с кем союз. Всё, чего хочет Великий Хранитель, это истреблять и нагибать соседей. Когда же я перестану верить правителям?!»

Это были правильные мысли, но опять запоздалые. Осознание того, что она опять потерпела поражение оказалось так велико, что Мира перестала осознавать, где находится. Она как будто провалилась в чёрную дыру, края которой пульсировали: «Я упустила последний шанс. Всё напрасно. Опять всё напрасно!»

Маги вели её закрученными лабиринтами коридоров, переходам и лестницам, а она повторяла одно:

— Всё напрасно. Опять всё напрасно!

Они остановились. Будто сквозь плотный слой ваты до Миры долетали слова магов. Каждое слово было понятно, но общий смысл утекал, как вода сквозь пальцы.

— Вы ещё можете заставить её... Ваши жизни зависят от неё... Она не хочет, чтобы вы стали свободны... Ей нужны ваши муки...

Затем магические оковы упали. Сосредоточившись, Мира вернулась в беспросветное настоящее. Она увидела, что стоит, держась обеими руками за решётку, а по коридору удаляются фигуры магов в мантиях. Напротив была пустая камера — с распахнутой настежь дверью она особенно сильно напоминала загон для скота. Мира вспомнила, что в прошлый раз эта камера была забита мокрозявами. Она прижалась лицом к решётке так, чтобы рассмотреть как можно бОльшую часть коридора. Так и есть — другие камеры тоже были пусты.

«Мокрозяв становится всё меньше», — подумала Мира.

Тишина за спиной была живой, и Мире не хотелось оборачиваться. Она представляла, кого увидит и что ей угрожает.

Тем, кто за спиной только подарили и тут же отобрали надежду на свободу. И предъявили ту, которая в этом виновата. Она чувствовала, как в камере нарастает буря.

«Если я сама не повернусь, они заставят меня сделать это, — подумала Мира. — От нападения их удерживает только страх перед моей магией».

Мира медленно разжала пальцы, выпустила прутья решётки и также медленно повернулась. У неё появилось странное ощущение, что Башня поворачивается вместе с ней, словно Мира была осью. Перед ней стояли люди в рубищах. Их лица сливались в одну серую массу, а в глазах светилось всё то же ожидание, какое было на Острове Серой Хмари и на Больших кочках.

«Спасение! — выстукивали их сердца. — Дай нам спасение! Отдай себя — полностью, без остатка. Мы хотим быть счастливыми. Просто быть счастливыми. Все. Разом».

Не встречаясь ни с кем взглядом, Мира прошла между людьми к стене. Они пропускали её без охоты, но и не задерживали. Они пока не понимали, что она будет делать дальше, и тоже ничего не предпринимали. Дойдя до стены, она остановилась и сказала, глядя в пол и обращаясь сразу ко всем но в тоже время, ни к кому:

— Я была уверена, что Великий Хранитель бросится спасать мир. Но его как будто даже жизнь собственного сына перестала интересовать. А ведь он отправлял нас в Лес для его спасения. Что-то изменилось за то время, пока нас не было в Элсаре. Я всё поставила на его чувство патриотизма, на любовь к родному миру, но ошиблась. Грубо, фатально ошиблась. Что же изменилось? Он получил армию кукров. Но причина его равнодушия к судьбе Азара не может быть только в этом. Ещё Окато что-то говорил... Да, точно, он что-то сказал в ответ на мою пламенную речь... (Она сжала виски). Бедная девочка. Точно, именно так. Он сказал бедная... Вернее не сказал, а подумал...

Её грубо толкнули в плечо. Мира подняла голову. Над ней нависала женщина-гора. Огромные груди, мощные руки, монументальный торс, слоновьи ноги. На её лице тоже всё было крупным: толстые губы, большой нос.

— Мексиканка! — воскликнула Мира.

Она совсем не изменилась, разве что кожа стала ещё более смуглой, а на щеке появилось несколько родинок, напоминающих гречку. Как не дико прозвучит, Мира была рада видеть эту женщину. Хоть одно знакомое лицо! Пусть даже воспоминания, с ней связанные, были из тех, какие хочется забыть.

Мира заметила, что другие узницы Башни сбились в кучу, будто стая волчиц, и даже их приглушённые голоса напоминали теперь звериное рычание.

Мексиканка властно и сурово взяла руки Миры в свои и сжала, так что у той хрустнули кости.

— Не думала, что когда-нибудь вновь увижу тебя, — сказала Мексиканка.

— А где мадам Олсен? — спросила Мира, взволнованно осматривая толпу. — Я её не вижу.

По лицу Мексиканки прошла тень.

— Она стала кукром. Этот мир сразу был не для неё, — глаза женщины наполнились слезами. Она часто заморгала, и щеки прочертили дорожки слёз.

— Соболезную, — тихо сказала Мира. — Она была хорошим человеком.

Из толпы раздался женский голос:

— Здесь много хороших людей!

Мексиканка цыкнула на выкрикнувшую, приказывая замолчать.

— Так странно, — произнесла Мира. — Только сегодня я вспоминала слова мадам Олсен, что нужно верить в любовь. И вот, оказывается, её нет. Вы правы — этот мир слишком беспощаден, чтобы в нём выживали чистые души. Он будто специально создан для убийц, подлецов, насильников.

Мексиканка приблизила к Мире лицо и сказала очень тихо, чтобы услышала только она:

— Я хорошо отношусь к тебе, но не смогу их удержать. Слышишь?

Она красноречиво провела ребром ладони по своей шее. Да уж, куда понятнее?

Мира посмотрела ей за спину — озлобленные худые лица наркоманок, живущих от транса до транса, пока вода не заберёт их души.

Освободив руки из тисков Мексиканки, она громко сказала, обращаясь к толпе:

— Вас всё равно не отпустят!

Мексиканка взглянула на неё с тревогой.

— Вы сейчас совершаете ту же ошибку, какую совершила я, вернувшись в Элсар: верите обещаниям подлого старика! — продолжала Мира. — Не верьте, он их не сдержит. Вам сказали, что вас всех отпустят, а воду для всего Элсара буду добывать я. А вы думали, что будет, если я заболею и умру? Или моя способность пропадёт так же внезапно, как появилась? Запасы воды опять закончатся, а кроме вас других мокрозяв нет. Поймите же наконец — вас не выпустят отсюда в любом случае! Великий Хранитель никогда не останется без запасного варианта!

Но зря она пыталась пробиться к их здравому смыслу: её не слушали. Для этих людей она стала сосредоточением зла. Вся их ненависть, накопленная за годы заточения, ждала возможности выстрелить. И Мира стала идеальной мишенью.

Коренастая шатенка с заплетёнными во множество мелких косичек волосами достала спрятанную за спиной тарелку и метнула Мире в голову. Ожидавшая чего-то в таком духе, Мира взглядом отбила тарелку в стену. Тогда шатенка кинулась неё, визжа как взбесившаяся кошка. Мексиканка перехватила её, но следом за первой женщиной, на Миру бросились остальные.Чьи-то ногти оцарапали ей лицо и шею, чьи-то пальцы вцепились в волосы. Мира видела вокруг себя только искажённые бессильной яростью лица.

Несколько мокрозяв повисли и на Мексиканке. Она скидывала их с себя будто огромная бурая медведица.

Мира дала приказ концам платьев женщин связаться между собой. Мгновение — и мокрозявам стало уже не до нападения. Изумлённо пища, они стали отвязываться, но чем больше старались распутать узлы, тем сильнее те затягивались.

Тем временем к решётке уже подбежали стражи — три крепких парня. Наверняка караулили неподалёку — в планы Колдуна входило проучить и заставить Миру добывать воду, но не убить. Впрочем как раз Колдуну её смерть была бы весьма кстати, а вот Главный дед был пока заинтересован в ней живой. Не теряет надежды сделать её гидростанцией.

Ворвавшись в камеру, стражи руками оттеснили беснующихся баб к стене подальше от Миры. Она отметила, что оружия при них нет, петли для палок и ножны были пусты. Видимо их проинструктировали не брать оружие в самый последний момент. Мира тут же подняла руки ладонями вверх. Мол, я самая законопослушная мокрозява во всей Башне.

— Выходи, — приказал ей один из стражей. — Не умеешь себя вести, будешь сидеть отдельно.

Все женщины, кроме Мексиканки смотрели на неё с яростью. Мира широко им улыбнулась:

— Пока, девочки.

— Будь ты проклята! — глухо проворчала коренастая шатенка.

— Молчать или пропустишь свою очередь кукрить, — пригрозил ей страж.

Больше желающих проклинать вслух не нашлось.

Мира вспомнила свои наивные планы стать справедливой, доброй и всеми любимой магиней. На деле всё получалось с точностью до наоборот.

«Наверное это со мной что-то не так, — думала она. — Может, будь на моём месте другая, возможно, всё складывалось бы иначе».

Обернувшись, Мира увидела, что мокрозявы занялись развязыванием узлов на платьях, сцепивших их всех в одну связку. Страж легонько подтолкнул её в спину и она прибавила ходу. Вдоль стен на расстоянии десяти шагов друг от друга стояли маги, уничтожая малейшую надежду на побег. От одного мага к другому протянулись нити магии: будто кто-то натянул проволоку и пустил ток.