Против течения. Книга 3

Глава 14. Без надежды

Теперь у Миры появилось время, чтобы оплакать Гая, и она полностью отдалась своему горю, мгновение за мгновением вспоминая всё, что с Гаем связано. От первой встречи на Реке до того, как она открыла глаза и увидела их с Хадаром, сидящими в шатре бок о бок и о чём-то беседующими. Эти воспоминания, такие яркие, близкие и живые, выматывали её сильнее всего. Мира физически ощущала, как Башня жадно впитывает их каменными стенами, отчего те становятся ещё плотнее и толще.

Мира потеряла счёт дням, да и делить сутки на день и ночь тоже перестала. Ей приносили еду и воду. Она ела, пила, спала, выполняла прочие потребности организма, но если бы её спросили, живёт ли она, Мира ответила бы — нет. Стоило забыться сном, как ей казалось, что стены комнаты сдвигаются, и она задыхается между камнями. Мира просыпалась с криком вся в поту и долго лежала, глядя расширенными глазами на слабый огонёк масляной лампы и чувствуя, как бьётся о рёбра-прутья сердце. Она была уверена, всё дело в Башне. Это Башня вытягивала силы, делала Миру слабой и сонной. Всё чаще Мира думала о том, что скоро Башня сломает её, заставит делать то, что нужно Ордену.

Но пока она держалась. Умом понимая, что Колдун обрубил все её связи с внешним миром, Мира придумала себе красивую надежду, что из Башни её вызволит Хадар. А почему бы и нет? Она была уверена, что ему удастся так или иначе опровергнуть возведённые на него обвинения, Хадар выйдет на свободу и не забудет про Миру. Он ведь раньше постоянно её спасал: сначала из Лечебницы от кукров, которые хотели её растерзать, потом из тюрьмы, подключив Даяну, затем отправился вместе с Гаем, чтобы освободить её от Бренна. Значит, не забудет и на этот раз. Не спроста же он ободряюще улыбнулся ей на прощание! Мира старательно оживляла в памяти ту его последнюю улыбку и говорила себе: «Если бы он не был уверен, что выйдет, то вёл бы себя иначе».

В конце концов, она до такой степени убедила себя в том, что Хадар непременно придёт её спасать, что в каждом доносившемся из коридора разговоре слышала его голос — и подолгу не отводила взгляд от двери, ожидая, что он сейчас зайдёт.

Но время шло, а Хадара не было.

Зато время от времени к ней заходили маги и спрашивали, не передумала ли она насчёт воды? Мира отвечала им презрительным молчанием, и они уходили. Однако в душе признавалась самой себе, что скоро сдастся. Например, несколько свечей назад она вдруг с ужасом осознала, что не может вспомнить, для чего упорствует.

...

Она забылась коротким сном, когда дверь в камеру открылась, и вошёл Колдун. Мира села, опираясь на руки и молча глядя на него. Колдун был строг и официален: в чёрной, подбитой красной окантовкой мантии, на голове обруч из светлого металла. Закрыв за собой дверь, Колдун подошёл Мире и остановился возле кровати, глядя на неё сверху вниз. Она решила, что не заговорит первой.

— Ты плохо выглядишь, — сказал Колдун.

Она усмехнулась:

— Температуру будешь мерить, добрый доктор? Или, может, соберёшь консилиум с коллегами из Лечебницы?

— Перестань паясничать, — раздражённо перебил Колдун. — Я к тебе с серьёзным предложением.

Мира иронично подняла брови:

— Я вся внимание.

— Хадар признался во всех своих злодеяниях и через несколько свечей его казнят на площади Правосудия.

Мира вздрогнула всем телом.

— Признался? — переспросила она свистящим шёпотом. — В чём именно?

— О, во многом, — Колдун холодно улыбнулся. — Некоторые его злодеяния даже меня заставили содрогнуться. Я и подумать не мог, что всё это время рядом с нами жил человек, который так сильно ненавидит Азар. Он мечтал уничтожить наш мир ещё с тех пор, как был мокрозявом в Башне, и потом добравшись до вершин власти, использовал её для этой цели.

На лице Колдуна проступила печаль.

— Это ложь! — воскликнула Мира. — Хадар не мог в таком признаться! Он хотел совсем другого. Он ехал в Лес, чтобы заключить союз с лесными, он...

— Мира, перестань, — раздражённо перебил Колдун. — Ты порядком надоела своей наивной верой в благородство. Особенно в благородство тех, у кого его нет и никогда не было. Повторяю, Хадар сам во всём признался и понесёт кару за свои злодеяния.

Она сидела, потрясённая услышанным. Нет, она по-прежнему не верила, что Хадар мог наговорить на себя все эти ужасы, но другая мысль оглоушила её будто обухом по голове: «Он не придёт меня спасти! Никто не придёт!»

— В общем-то я к тебе по его просьбе, — продолжил Колдун.

Мира подняла на него глаза. По его просьбе? Представить, что Хадар стал бы о чём-то просить своего врага было также невозможно, как в то, что он наговорил на себя весь этот бред про уничтожение Азара.

— Хадар очень хотел, чтобы ты присутствовала на казни, — сказал Колдун.

— Зачем? — едва слышно спросила она.

— Сказал, ему будет легче, если перед тем, как отправиться в Закуполье, он увидит кого-то близкого. Вы, как я понял, сдружились во время путешествия в Лес.

Мира кивнула: сдружились.

— Хадар раскаялся в своих поступках, но зло, которое он совершал, давит на него тяжёлым грузом, — продолжал Колдун. — Может ему на самом деле станет легче, если он тебя увидит. Не отказывай в последней просьбе смертнику.

— Конечно, я... Да! — воскликнула Мира, испугавшись, что со стороны выглядит, будто она хочет оставить просьбу Хадара без внимания.

— Буду откровенен, Великий Хранитель Элсара против того, чтобы выпускать тебя из комнаты для чего-либо, кроме сама знаешь чего, — заметил Колдун.

— И? — спросила она слабым голосом.

— У меня состоялся с ним долгий разговор и, в конце концов, Великий Хранитель согласился, но с условием, что ты добудешь нам воды.

Мира горько усмехнулась: вот и закончилось её противостояние. Теперь, когда оказалось, что Хадар не поможет выбраться из Башни, ей совсем не на кого было надеяться. Оставалось лишь сидеть в этой проклятой комнате и ждать, пока Башня окончательно сведёт с ума.

— Хорошо, я добуду вам воду, — вытолкнула из себя Мира. — Но только ради просьбы Хадара. Один раз.

Во взгляде Колдуна сверкнуло торжество. Оба знали, что за первым разом последует второй, за ним третий и так до тех пор, пока возможности Миры не иссякнут. Потом её выбросят, словно сломанную вещь или, того хуже, сделают кукром. Но Мире даже хотелось, чтобы всё поскорее закончилось.

— Это правильное решение, — сказал Колдун и крикнул помощников.

Прибежали две стражницы. Миру отвели в зал с бассейном. Как и в прошлый раз, он был полон черничной воды.

— Выпустите эту воду, — сказала она, ни на кого не глядя. — Я наполню бассейн чистой.

Девушки в сомнении переглянулись.

— Делайте, как она велит! — прогремел за спиной усиленный акустикой голос Колдуна.

Мира вздрогнула — она не видела, как он пришёл.

Девушки начали спускать воду с такой спешкой, будто боялись, что Мира передумает. Она смотрела, как постепенно уровень воды снижается и становится видна мозаика на стенах: щупальца мифических существ, переплетённые между собой не то в схватке, не то в объятиях. А вот те тёмные шарики о множеством отростков, наверняка, газилинны. Мира невольно с теплотой улыбнулась: где сейчас её друзья? Смогли ли найти свои дома? И вспоминают ли хоть иногда о глупой неповоротливой двуногой, их полюбившей? Она поймала себя на том, что думает о себе в прошедшем времени.

За спиной раздались мягкие шаги Колдуна, Мира внутренне сжалась.

«Хоть когда-нибудь ты оставишь меня в покое?!» — хотелось крикнуть ей, но она сдержалась в отчаянной попытке сохранить лицо.

— Рад, что ты, наконец, приняла правильное решение, — сказал Колдун, встав так близко, что от его дыхания колыхнулись волосы у неё на виске.

Мира поморщилась, едва сдерживаясь, чтобы не отпихнуть его.

— Это только один раз ради Хадара, — повторила она исключительно по привычке возражать.

Колдун открыто усмехнулся. Мира знала, что значит его усмешка.

Одна из стражниц подошла к ним и, опустив глаза в пол, сказала, обращаясь к Колдуну:

— Господин, всё готово.

Он с улыбкой показал Мире на бассейн:

— Прошу. Яви нам чудо.

Чувствуя сильный внутренний озноб, Мира приблизилась к краю, простёрла над бассейном руки. Стражницы отступили к колоннам, глядя на неё с робостью и надеждой. Конечно всё слышали о том, что она сотворила на Больших кочках, но сомневались, сможет ли Мира это повторить. Она и сама сомневалась.

Время пошло. Мира стояла рядом с бассейном, но ничего не происходило.

«Тогда я была в трансе, а сейчас эта виллова Башня вытянула из меня все силы!» — подумала она.

— Мира, — осторожно сказал за спиной Колдун.

— Я пытаюсь! — воскликнула она. — Не надо было держать меня взаперти всё это время!

Тут же ей в голову пришло, что если Колдун увидит, что от неё нет никакого толка, всё закончится. На свободу её, конечно, никто не отпустит — таких не выпускают. Значит, всё правда закончится. Она опустила руки, ссутулилась, обронила:

— Не могу. Бог дал, бог взял.

Стражницы в смятении переглянулись.

Колдун помолчал, потом сказал со вздохом:

— Очень жаль. Хадар будет тебя ждать.

Мира сцепила зубы. Ради Хадара можно попробовать ещё раз. Она попыталась ввести себя в состояние спокойствия и счастья, которое охватило её в прошлый раз. Тогда ей казалось, что весь мир открылся навстречу — светлый, радостный, доверчивый. И она растворилась в его свете.

Нужно вызвать в памяти какое-то светлое воспоминание...

И оно возникло — то, как они с Гаем летели на канжди над Лесом и она увидела мохнатое азарское солнце, которое катилось по небу, словно бабушкин клубок. А внизу бегали с места на место яркие цветы. Даже сейчас, вспоминая об этом, Мира почувствовала, что улыбается: странный богатый на чудеса край, населённый дикими людьми, огромными добрыми канжди и девочками-кентаврами. И рядом Гай — живой, весёлый и любимый.

— Вода! — громко и восторженно прошептала одна из стоящих у колонн магинь, и её голос разлетелся под сводами.

Мира перевела взгляд на бассейн — он быстро наполнялся чистой прозрачной водой. Изображения мифических существ подрагивали в ней, отчего казалось, что они танцуют. Вальс её памяти — в последний раз.

Переведя взгляд на Колдуна, Мира увидела, что он стоит, опустив голову и мнёт в пальцах хрупкий цветок, похожий на хризантему.

...

После того, как бассейн был наполнен, Миру вновь отвели в её комнату. К ней пришли две магини, принесли новое тёмно-зелёное платье: из дорогой ткани, с открытыми плечами и расшитым узорами корсажем. Пока девушки подкрашивали Миру и укладывали ей волосы, пронзая их множеством шпилек, она сидела, безучастно глядя в стену перед собой.

Закончив, магини ушли, но Мира так и продолжала сидеть без движения. Она впала в оцепенение. Люди и предметы вокруг казались ей скрытыми за толстым стеклом, а сама она заключена в хрустальный куб, висящий в космической пустоте.

Затем дверь открылась, и в комнату вошёл Колдун.

— Так гораздо лучше, — одобрительно улыбнулся он, глядя на Миру.

Она молча подняла на него глаза. Колдун обошёл её, остановился за спиной и через пару мгновений шеи коснулось что-то холодное. Мира в испуге рванула вверх, но тяжёлая сила его магии заставила её вновь опуститься на кровать.