Невеста Карателя, или Краденная Весна

— Поцелуйте меня, Дейрил...

Никогда прежде не просила Невеста поцелуев!

Всегда ему приходилось делать это силой, либо полусилой, после крутя в памяти застывшее на лице Невесты выражение то ли покорности, то ли брезгливости.

Сейчас же, накрыв пухлые, приоткрытые губы девушки своими, жесткими и жгучими, впитав карамельную влагу полудетского рта, ощутил прикосновения маленького, теплого острого язычка к своему... мать его, раздвоенному!

Истинная Суть лезла наружу, чувствуя близость Пары, Зверь считал нужным очертить круг.

Пометить. Заклеймить. Присвоить.

Дикой Твари, всегда живущей по своим законам, не нужны, смешны и непонятны были законы человеческие. Здесь и сейчас была Пара. Самка, несущая Детеныша. Это и было самым важным.

Отчаянно прощелкав момент метаморфозы, как девственник частенько прощелкивает долгожданную, вынянченную в ночных, сладких мечтах секунду первого извержения, покрыл плечи плотной чешуей. И, уже откровенно не соображая, что творит, глухо зарычал, крепко прижав к себе Желанную, не разрывая поцелуя, рассекая плотную, бронзовую кожу спины невероятно острыми, золотистыми пластинами.

Амелла сдавленно вскрикнула, ощущая странный восторг, гул в висках, сладкие судороги внизу живота и приятный холодок в пальцах ног и рук.

— Аааахааа, — выдохнула, чувствуя на губах пряный, коричный вкус и широко распахнув глаза — Ахха...

Сразу же тело Невесты, скрученное ровно влажное белье сильными руками прачки, начал бить озноб. Жар, опаливший ладони, поясницу и грудь, расплавил и перемешал воздух, глубокую ночь, простыни, спальню, тела обоих любовников, собрался комком внизу живота наложницы и взорвался там, выдрав дикий, животный вопль из горла восхищенной и ошарашенной Радонир.

Окончательно вымотанная, она упала обратно в постель, тяжело, освобожденно дыша и принимая последние, быстрые движения тела Хозяина, глухое рычание и горячие, обжигающие, последние движения успокаивающейся мужской плоти.

...В купальню Амеллу Дангорт отнес сам.

Беспрерывно изливаясь реками отборной брани, привел и Невесту, и себя в относительный порядок.

— Так, всё, — резюмировал, закутавши девушку в чистую простынь — Пока окончательно не поправишься, пальцем тебя не трону.

Наглючка зевнула так, будто вознамерилась поглотить и спальню, и поместье, и Дангорт впридачу.

Тут же прикрыв рот ладонью, гнусно гоготнула:

— Так а пальцем и не надо, нейер! Что с того пальца проку — то?

И, едва дождавшись, когда Каратель закончит ржать сытым жеребцом на эту скабрезную, пакостную шутку, спросила:

— Дейрил, а вы... вообще — то кто? Сдается мне, не совсем вы... человек, вот так.

Прижав к себе спеленутое простынью, теплое тело Невесты, Каратель легонько куснул розовую мочку её уха.

— А я, — отчетливо прошипел он — Никогда тебе и не говорил, что я человек, Амелла Радонир.

Она кивнула:

— Ну да. Маг. Я знаю. Но у ваших же не бывает того, что я сейчас виде...

...Легким щелчком пальцев нейер погрузил Невесту в сон.

— Не твоё дело, Мелли, — буркнул, поудобнее устраиваясь рядом — Не твоё. Пока, во всяком случае. Считай, что тебе всё приснилось.

"Рано пока. Итак постоянно врет, вертится, как червяк на лопате, — подумал, уже засыпая сам — Вот, даже и сбежать пыталась! А узнает правду, так и ищи её. Неизвестно чем может всё закончиться, шахридские гнезда это ведь так... чепуха. Хватит пока с неё приключений. Их итак чересчур много."

Зерна разумности в этих доводах присутствовали.

Однако же...