Я просто тебя люблю (СИ)

Глава десятая

Глава десятая

Я знаю, как поступить с родственниками. Но не знаю, куда девать тела.

(Из дневника леди. Неизвестный автор)

Если замок лордов Сарреш напоминала скальный пик, а фамильная резиденция Нашкасов эдакий пустынный оазис-мираж, то твердыня Шаррахов попросту на сон походила — лёгкий такой, фантастичный, сказочный. Архе даже пришлось себя за руку ущипнуть, чтобы убедиться: не спит она. Запястье немедленно болью налилось, но реальнее мир от этого не стал.

Туман — ненормальный, слишком плотный, слишком живой, дышащий, совсем не похожий на предутреннюю дымку — по-прежнему клубился над морем степи. И не только не собирался рассеиваться, но делался лишь плотнее, рос шапкой, словно над котлом, в котором похлёбка закипала. А сквозь это марево, будто через толщу воды, проступали очертания. Сначала бледные, едва различимые между чуть колышущихся косм, они становились всё плотнее и плотнее, превращаясь в арки, шпили, башни и переходы. Впрочем, крепость и сама выглядела не настоящей, а нарисованной тусклым серебром на подложке едва светлеющего неба, ярко-розовой полосы ещё не взошедшего солнца.

Но стоило только светилу показаться из-за горизонта, и туман вспыхнул мириадами искр, рассыпался фейерверком золотой пыли, а потом затух — медленно, как затухают искры костра. Правда, замок — или такое чудо стоило уже дворцом называть? — остался. Теперь он казался не нарисованным, а будто из паутины сотканным: стены, перила, своды и колонны были не толще волоса. И всё это великолепие сверкало кристаллом на фоне восходящего солнца так, что глаза слезились.

— Ух ты! — оценила Арха, придерживая Ведьму, прикрыла лицо ладонью. Лошадь блеска не оценила: пятилась, недовольно щеря зубы, раздражённо вскидывая морду. — Впечатляет!

— Ну, это так сказать, парадный вход, — смутился Шай, дёрнув себя за мочку уха. — Ты просто магии не чувствуешь.

— А что не простые смертные видят? — поинтересовалась лекарка.

— До рассвета-то и после заката никто ничего не видит — защитные чары. А потом, собственно, всё то же, что и ты. Только не так… ярко. Просто в камне, из которого стены сложены, слюды много. Вот он и сияет.

— Но выглядит это всё равно как-то… не слишком по-хашрански, — хмыкнула Арха.

— Я тут не при чём, — развёл руками блондин. — Замку, считай, веков пять исполнилось. Все претензии к предкам.

— Которые охотились за архитекторами Светлых по всей границе. И сгоняли сюда же строителей. Тоже из Крылатых, понятно, — невозмутимо заметила Ирда.

— Зачем? — не поняла лекарка.

— Понты, — пожала плечами рыжая. — Ифоветы же. Не выстегнешься — соседи уважать не будут.

— И давно вы народ сменили, мистрис? — холодно поинтересовался Шай.

— Да, вроде, не меняла.

— Может, хватит? — ласково поинтересовалась ведунья. — Давайте вы свои отношения будете выяснять без меня и…

Что она там дальше сказать хотела, Арха как-то позабыла. Просто лекарка к Ирде обернулась, да так и осталась сидеть в седле с открытым ртом.

Не сказать, будто ифоветка сильно изменилась. Собственно, она вообще не менялась. Это если не считать золочёной, кажется, металлической полумаски, закрывающей левую сторону лица. Чего-то, смахивающего на перчатки до локтей, но тоже металлического, ажурного и с когтями. И, наверное, плаща из абсолютно прозрачной, дымчатой, мягко помаргивающей блёстками ткани. Из такой материи бельё для дам шить, а не плащи. Но татуировку на лопатках демонессы складки обрамляли живописно, тут не поспоришь.

— Кажется, про понты я поняла, — медленно кивнула Арха.

— Обычный наряд сагрешей, — равнодушно пояснила Ирда.

— Ага, — кивнула ведунья. — А кто такие эти самые?..

— Телохранители и компаньонки леди, я же уже говорила, — нахмурилась рыжая.

Точнее, одну бровь нахмурила, вторая-то под маской была — не видно её. Честно говоря, эта располовиненная физиономия смотрелась странновато. Если не сказать жутковато.

— Так, Арха, слушай меня сюда и запоминай, — Шай даже пальцем по лбу ведуньи постучал, привлекая к себе внимание. — И, пожалуйста, не спорь, а просто исполняй, ладно? Глаза держи опущенными, на мужчин не смотри, будто их просто нет. Если к тебе обращаются, не отвечай. Сама первая не заговаривай, лучше вообще молчи…

— Нет, я не поняла, а где феридже[1]? — возмутилась лекарка.

— Ифоветки не носят феридже, — поморщился блондин.

— Как же вы так оплошали? Глаз не поднимай, с мужчинами не разговаривай, а покрывал нету, — огорчилась Арха.

— Мой лорд, позвольте я объясню? — попросила Ирда. Правда, по тону просьба больше походила на рекомендацию блондину убраться куда-нибудь подальше. В Бездну, например. — Дело в том, что ифоветы… — эта самая сагреша, не смотря на свою готовность объяснить происхождение обычаев, замялась, явно пытаясь найти нужное определение.

— Обладают темпераментом кроликов? — помогла ей ведунья.

— Вот именно, — усмехнулась демонесса половиной рта. — Поэтому замужних женщин у нас просто держат взаперти. В их покои разрешается входить только мужу, сагрешам и служанкам. Собственно, для этого мы и нужны: никуда леди не выпускать и никого к ней не впускать.

— Совсем никуда не выпускать? — не поверила Арха.

— Совсем. Ну, если уж острая нужда припрёт, то пояс целомудрия цепляют. Я тебе потом покажу, — пообещала рыжая.

— Зачем такие сложности?!

— Так если какая неаккуратность случится, доказывай потом, что ребёнок не от тебя, — неопределённо повела плечом Ирда.

— Я уже беременная, — буркнула лекарка. — И ещё не жена.

— Слушай, давай ты спорить не будешь, а? — насупился Шай. — Как говорится: со своим уставом в чужой монастырь… Короче, разницы между невестой и женой тут почти нет. А любой твой взгляд или слово местные могут за приглашение счесть. И объяснять, что они ошиблись, потом придётся мне, потому как я за тебя отвечаю.

— Доказывать — это рожи чистить или сразу глотки вскрывать?

— Как получится, — огрызнулся блондин. — В общем, смотришь себе под ноги, рот держишь на замке и, вообще, ведёшь себя ниже травы, тише воды, прячешься за мистрис Ирду.

— Вот, кстати, да! — встрепенулась ведунья. — А она как? Тоже тише воды, ниже травы?

— Она сагреша, — сквозь зубы процедил блондин, — да ещё и воронья вдова. У ифоветов есть два типа женщин: жёны и шлюхи. Сагрешы жёнами не становятся. Всё понятно?

— Нет, — мотнула головой лекарка, искоса глянув на Ирду. Демонесса была безмятежна, как восход. Кажется, ифоветская классификация женщин её нисколько не трогала. — А как же дамы при дворе? Среди фрейлин полно ваших.

— Я говорю два, значит два! — рыкнул, нервно помаргивая третьим веком, Шай. — Жёны и все остальные! Ещё вопросы есть?

— Масса! — проворчала Арха. — Но я их как-нибудь потом задам и не тебе. Поехали уже, а?

Красавчик буркнул что-то неразборчивое, но очень недовольное. Правда, коня своего пришпорил.

***

Приказать не делать всегда легче, нежели этот приказ исполнять. Сказано: глаза долу! А как их вниз опущенными держать, если вокруг удивительное на поразительном и чудом подгоняет?

Ифоветская архитектура и издалека выглядела впечатляюще, а уж вблизи и вовсе поражала. Ведунья себя знатоком не считала, но такое великолепие и она оценить могла. Не камень кругом — кружево. Не арки — застывшая изморозь. Не колонны, а скульптуры. Всё лёгкое, светлое, едва ли не прозрачное. Любая более-менее ровная поверхность резьбой покрыта, а то ещё и посеребрена или золотом украшена. Впрочем, неровная тоже.

И зелень кругом. Причём сразу видно, что не просто так дерево выросло — его сознательно долго и кропотливо взращивали, может, и ни одно поколение, чтобы оно в результате оказалось именно в этом месте и именно такой формы. В общем, красота и богатство.

Тем страннее выглядели жалобы Шая на вечное безденежье. Да если бы он всё это серебрение с позолотой ободрал, легко смог год не только себя кормить, а ещё и друзьям одалживать.

Но отвести взгляд от великолепия и богатства всё-таки просто. Гораздо сложнее не таращиться на обитателей.

Несмотря на довольно раннее время, ифоветы сновали вокруг, как тараканы на кухне не слишком аккуратной хозяйки. Арха не заметила ни одной женщины, ребёнка или старика — исключительно мужчины, что называется, в самом расцвете сил — от бутонов, до «вот-вот отцветёт, но ещё ого-го!»

И действительно, ничего, кроме звуков из лошадиного репертуара для описания этого буйства мужискости у лекарки не находилось. Наверное, ощущения от посещения обиталища ифоветов стоило сравнивать с падением в ящик со сладостями. Куда не глянь, всюду не зефир, так пастила, не мармелад, так шоколадка. Вкусно, конечно, но через пятнадцать минут от сладости зубы ныть начинают. А глазами всё равно ешь.

Да и как не есть, когда под нос суют? Одеяние мужчин-ифоветов очень напоминали наряды шаверок. Нет, феридже тут никто не носил. А вот лёгкие, но узкие, будто прилипшие к рельефным мускулам, штаны и приталенные безрукавки на голое тело были представлены в изобилии. Кроме них местные демоны носили ещё короткие сапожки и ювелирные изделия всех мыслимых, а иногда и совсем уж невообразимых видов.

Кстати, декоративной косметикой ифоветы тоже не пренебрегали.

Шай на фоне своих вассалов смотрелся грубым, не изящным и даже почему-то грязноватым типом. Может, поэтому он особого уважения не вызывал? Ему, конечно, кланялись, но без почтительность, а так, по необходимости. Арха удостоилась гораздо большего и совсем недвусмысленного интереса, что, конечно, смущало. Но и льстило.

— Не обольщайся, — тихо посоветовала Ирда, когда ведунья всё же решилась кивнуть в ответ на откровенно восхищённый оскал золотоволосого юноши. — Ты для них, во-первых, экзотика. Во-вторых, запретный плод. В-третьих, ещё не опробованная женщина. Хотя нет, это как раз, во-первых, а то, что во-первых — это в-третьих.

— Смотрю, ты высокого мнения о местных, — буркнула лекарка.

— Я тоже местная, — едва заметно пожала плечами рыжая, — а вот ты нет. Отбивные любишь?

— Ну… в общем, — озадачилась ведунья.

— Так вот и представь: хороший такой кусок мяса, с тоненькой прослоечкой почти прозрачного сала, с румяной корочкой и поджаренными сухариками. Надрежешь — сок, как слеза. А сверху ещё веточка зелени и рядышком ма-аленькие картофеленки, на которых масло тает. Красиво?

— Допустим, — осторожно кивнула ведунья, сообразившая, что в последний раз ела сутки назад.

— Ну вот ты для них как эта отбивная, — спокойно заключила ифоветка. — Никакой романтики, сплошное удовольствие.

Образ жаренного мяса мгновенно померк. Правда, есть от этого меньше хотеться не стало.

Свернув в пару десятков арок, проехав штук пять крытых галерей и пересеча несчитано закрытых, полуоткрытых и подставленных всем ветрам двориков, Шай, наконец, на землю спрыгнул, бросив поводья невесть откуда материализовавшемуся ифовету. Другой демон галантно помог Архе спешиться. И эдак однозначно по бедру провёл, ухмыльнувшись нагло. Правда, пока лекарка соображала, что в данном случае уместнее: сразу по морде дать, возмущённо заорать или промолчать, красавец уже куда-то подевался, прихватив с собой Ведьму.