Попаданка. Иллюзия красоты

Глава 24

Не спрашивая разрешения, он стал поднимать мою юбку нахрапистыми движениями, и совсем скоро его теплая рука легла на мое бедро, укрытое одним нижним бельем.

— Эмиль! — возмущённо воскликнула я, хотя не только оно бурлило внутри. Вроде и хотела, и не хотела одновременно. Но не из-за отвращения к нему. Только беспокойство останавливало. — Ты же ранен! Для начала я должна хоть как-то обработать твои раны. Хотя бы на животе.

— Обработаешь, если моя теория о том, что мы выберемся отсюда, когда сон закончится, окажется не верна, — шептал он, уже не смотря мне в глаза. Одной рукой он жадно водил по почти оголенному бедру, второй — расстегивал пуговицы на моей груди. Удивительно, как у него получалось строить связные предложения в пылу страсти, потому что я уже постепенно переставала что-либо воспринимать, окутанная возбуждением.

— Эмиль… — жалобно попросила я.

Он больше не откликнулся. Впившись губами в шею, свел нас обоих с ума окончательно.

Я стала помогать ему снимать с меня одежду, а когда с верхом расправились, принялась за его. Он, жадно впиваясь в кожу с каждым разом все ниже и ниже, не давал мне нормально снять с него даже камзол. Трясущиеся от возбуждения пальцы не справлялись с застежкой, и, усмехнувшись, Эмиль разделся сам.

Несмотря на его прыткость, я заметила, что он действительно старался никак не двигать ногами. Боже, как это, наверное, больно…

Похоже, придется взять процесс в своих руки. Раз уж распалил, падлюка, во мне огонь, то смотри не обожгись теперь.

Слезла с него только для того, чтобы окончательно разобраться с юбкой и помочь стянуть с него штаны. Мельком глянув на ноги, никаких видимых повреждений все ещё не заметила. Фух. Но все равно нужно будет постараться аккуратнее.

Все время раздевания Эмиль пристально глядел на меня, будто старался не упустить ни одну эмоцию на моем лице. Такое ощущение, что он готов был все прекратить, если бы увидел хоть что-то, напоминающее недовольство.

— Какая ты красивая, — трепетно сказал он, когда я избавилась от белья, оставшись в костюме Евы. Ощутив искреннее восхищение в его словах, я почувствовала себя настоящей женщиной. Красивой, желанной. Такого никогда не случалось с бывшим. Да и вообще никогда раньше. Такое окрыляющее чувство.

Смущенно улыбнувшись, я залезла на него и почему-то не ощутила себя неловко от первого знакомства с чужим телом. С Эмилем было просто. Даже слишком… и от этого так легко и приятно, что я стала покрывать его лицо едва ощутимыми поцелуями.

Он уже был возбужден, но мне не хотелось переходить сразу к делу. Я уже и забыла, что мы делаем это ради того, чтобы, по его теории, выбраться. Я хотела просто насладиться его ласками и показать, что на самом деле к нему чувствую.

Влажные следы от поцелуев покрывали его лицо, шею и грудь, в ответ мужские руки хаотично бродили по моему телу, словно желая насладиться всем сразу.

— Ты сводишь меня с ума, — продолжал жарко шептать Эмиль, раззадорив меня еще сильнее. И как он догадался, что я не люблю заниматься любовью в тишине? Особенно, когда мужчина никак не показывает, что ему хорошо. Как будто с гигантским резиновым изделием совокупляешься.

Я спустилась чуть ниже и села на мужской пах, из-за чего Эмиль взбудоражено вздохнул и улыбнулся. Столкнувшись с его взглядом, я ощутила такой прилив возбуждения, что теперь внизу живота не просто тянуло, а почти болело от желания почувствовать его внутри.

Нечто странное промелькнуло в его глазах, когда я сама взяла его и направила в себя, после чего села и знакомыми движениями стала медленно подниматься и опускаться. Эмиль как будто не ожидал от меня такого, хотя знает меня буквально насквозь. Неужели не догадался, что я хоть и смущаюсь от знаков внимания, потому что мне их никогда не уделяли, но совсем не робка, когда дело касается любви и постели?

— Что такое? — кокетливо ухмыльнулась я. — Не нравятся женщины сверху?

Эмиль сглотнул, а его взгляд стал восхищенным. Надо же, впервые вижу, чтобы мужчина так на меня смотрел. Тем более, на голую. Тем более, что мое тело все еще испещрено язвами, которые для него словно не существуют. Иначе как объяснить этот взгляд?

— Нет, я… — впервые на моей памяти его тон стал сбивчивым, будто его переполняли эмоции. — Будто вижу сказочный сон.

Забавно, но происходящее, вероятно, в какой-то мере и было сонм. Только не его, а нашим общим.

Довольная его ответом, я чуть приподнялась и стала двигаться активнее. Закрыв глаза от волн возбуждения, накатывающих все сильнее и сильнее, вдруг вспомнила, что в моем сне все происходило именно так. Тогда я тоже его оседлала. Забавно. Неужели все и правда закончится, когда мы?..

Возбуждение переполняло нас обоих, но Эмиль, как и большинство мужчин, не смог продержаться долго в первый заход. Завороженный картиной перед глазами, он даже не снял меня с себя, видимо, полагая, что наша связь, как и весь сон, останется в памяти и больше никаких последствий.

Я поняла, что он получил наслаждение, лишь по протяжному стону, и вообще-то не хотела заканчивать, как вдруг пространство вокруг стало размываться и… черт, как же не вовремя! Еще бы минут десять потерпеть… Эх.

Оставшись наедине, я встала на ноги, почувствовав разочарование века. И дело даже не в том, что я не испытала оргазм — это классика моих развлечений с бывшим. Обидно, что не продолжили. Я бы хотела еще немного. Возможно, в другой позе…

Романтичные мечты разбились о новую реальность. Надеясь оказаться на сеновале, даже пусть в компании Геллы, я обнаружила себя в сыром и влажном коридоре. Совершенно голая, я ни на шутку испугалась. По бокам коридора висели редкие факелы и больше ничего. В голову пришло, что это очень похоже на место обитания какого-то монстра, а потому сухой кашель откуда-то сбоку заставил меня метнуться к ближайшей стене.

Грязная и холодная… черт. Лучше бы оставалась там, в хижине. Там хоть был мой сон. Теперь я вообще ничего не понимаю.

Кашель то усиливался, то стихал, то вновь накрывал кого-то неведомого мне. Кроме него и треска ближайшего факела я ничего не слышала. Нечто холодное капнуло мне на плечо, заставив пискнуть и отпрыгнуть подальше.

— Кто здесь? — услышала я вопрос, заданный слабым, охрипшим голосом. Далее последовал шорох, и со стороны, откуда шел кашель, я услышала стук металла о камень. Приглядевшись, я заметила решетку, за которую схватилась чья-то рука.

Неведовая сила потянула меня туда. Ноги будто не слушалась, хотя разум кричал “не надо”.

— Гелла? — изумленно спросил некто. Приглядевшись, я узнала серо-зеленые глаза, но просто не могла поверить, что этот истощенный больной человек в рваном сером балахоне передо мной — Эмиль. Что с ним случилось? Что вообще надо делать с человеком, чтобы он выглядел так?

В груди все сжалось от боли. Я хотела помочь, но вдруг вспомнила, что сама нахожусь без одежды, и кто бы мне подсобил…

— Ты теперь тоже здесь? — продолжал он. — Что же, хоть одна хорошая новость.

Его губы искривились в злобной ухмылке.

Сама того не желая, я приблизилась вплотную к решетке, и если бы Эмиль хотел, то мог бы расцарапать мне лицо или вцепиться в шею, но он продолжал стоять и смотреть. В его глазах я прочла искреннее желание сделать вышесказанное, но это же “нечто” сдерживало и его.

— Любовь моя. Боль моя.

Эти слова были адресованы не мне. Они никак не откликнулись в моей душе.

И тут меня осенило. Будучи в моем сне, Эмиль рассказал о своем. О том, что я, вернее, Гелла ему снилась один раз. Как раз там вроде было про тюрьму и… так. Надеюсь, моя память сплоховала, ведь я вспомнила о том, что она во сне вырвала ему сердце. Нет, я точно не сделаю этого. Я не хочу делать ему больно…

Решетка сама собой отворилась, и меня будто потоком воздуха втянуло внутрь. Моя рука, но по ощущения, чужая — потянулась к балахону, подняла его, и меня затрясло от ужаса. В груди торчало сердце. Ледяное сердце… Уставившись на него, я больше не могла отвести взор, хотя очень хотела. Другая рука потянула к органу, который должен биться не переставая, и обхватила его. От ужаса мое сердце сжалось так, как ладонь на чужом. Потянув со всей силы, я услышала крик, но стук в ушах заглушал и его.

Взгляд перебрался на лицо Эмиля, искаженное болью и таким же нечеловеческим ужасом. Он, словно покорная кукла, стоял и ничего не делал, будто мог только кричать. Мне стало так больно, невыносимо больно видеть его таким, что из груди вырвался отчаянный шепот:

— Я подарю тебе свое.

Вспышка яркого света ослепила меня. Получив полный контроль над телом, я зажмурилась и закрыла глаза руками. Одно мгновение — и вновь тьма.

Теперь я оказалась в лесу. И вновь он казался мне настолько знакомым, что уже даже не смешно. Как в том сне с Геллой, которая была в моем теле, и которая обернулась мелкой собачкой. Черт, надеюсь, в круговорот снов меня отправила ведьма, а не мой внезапно открывшийся из-за стрессовой ситуации магический дар. Когда же это все, наконец, закончится?!

Вновь я прошла по дорожке и вышла в поле, посреди которого стояла темная фигура. Почему-то мне не было страшно подходить к ней, даже чувствуя, что Гелла может быть опасна.

— Наконец-то… — прошептала она, посмотрев на меня через плечо. Я заметила злорадную улыбку, но все еще не боялась. Страх будто исчез из моей души, оставляя место для железного спокойствия. — Наконец-то я расправлюсь с тобой!

Гелла повернулась всем телом, и я в который раз поняла, что яркий макияж в темных оттенках мне не идет.

— Правда, что ли? — усмехнулась я. — И как же?

Гелла насупилась, не ожидая подобной реакции, а я решила ее добивать хотя б словесно.

— Здесь у тебя нет власти. Это же мои сны, ведь так? Это все — иллюзия моего воображения? — не знала точно, но решила идти ва-банк. Если я права, то выиграть она могла лишь задавив меня морально, что я не позволю ей сделать.

— Как ты догадалась?.. — ошарашенно спросила она. — Впрочем, не важно. Моя ошибка в том, что когда ты мне приснилась в первый раз на этом же поле, я решила, что это просто ночной кошмар. Ведь ты уже должна быть при смерти. И к твоему сожалению, у тебя не будет возможности как следует разобраться с этим и научиться обращаться с магией иллюзии как положено. Потому что…

Гелла подбежала ко мне, сбила с ног и вновь сомкнула руки на моей шее. Было больно, а потому я закрыла глаза и представила, что вместо ладоней мою шею обвивают две нежнейшие шелковые полоски ткани, после чего я услышала истошный крик. Гелла слезла с меня и ошарашенно уставилась на свои руки, которые теперь были шелковой тканью.

— Убери! Убери это! — крикнула она. — Ненавижу кошмары!

Знала бы она, что я тоже. Однако никакой жалости Гелла во мне не вызывала. Да и вообще никаких эмоций. Сейчас, после всех снов, мне хотелось лишь лечь и уснуть, чтоб разгрузить голову, но намного сильнее я желала бы вновь оказаться в своем теле. И вроде бы понятно, как это можно сделать во сне — я зажмурилась и представила себя в родном теле, а Геллу — лежащей замертво. Открыв глаза, увидела напротив себя фигуру с внешностью Геллы. Лицо ее побледнело — я с удивлением наблюдала, как она растворяется прямо передо мной, словно ненужный мазок на картине. В страхе она начинает шептать заклинание на незнакомом мне языке, успевает произнести его целиком, после чего исчезает насовсем.