За краем небес

— Будем в город спускаться? Жителей расспрашивать? — эльф уточнил.

— Об чем их расспрашивать? — я спросила.

— О том, как они город под водой выстроили. О том, почему чертово озеро порталом оказалось. А еще про то, как отсюда выбраться. — Не иначе злился диор. Вместо того, чтобы послание им перехваченное истолковать, в таком клубке запутался, за год не размотаешь.

Послушала я черноволосого и вздохнула. Нехорошее такое предчувствие вдруг накатило. А что если те, кто сюда прежде попал, тоже выбраться хотели, а когда не смогли, тогда и дома себе отстроили. И если их полубог тут живет, то почему и он до сих пор озеро не покинул?

Пока я своим мыслям предавалась, Тальраир ближе подсел и палец к губам поднес. Видать, услышал что-то. Я оборотилась, ближе к дереву прижимаясь, и выглянула осторожненько из-за ствола.

Три девчонки-подружки по холму взбирались, на лицах улыбки цветут, на головах венки из цветов, не утопленницы и даже не полуденицы, живые, девы, настоящие. Я к лицам присмотрелась, пытаясь по губам прочесть:

— Если меня король выберет, — одна говорила, — тогда я во дворце жить останусь. А вас так и быть, к себе в служанки возьму.

— Какая ты добрая, — другая, смеясь, отвечала. — А я если его избранницей стану, то велю каждый день мне на завтрак сладости необычайные приносить.

— Разжиреешь, — заметила третья, — тогда король тебя быстро на другую красоту заменит.

Вот так смеясь, они нас, в кустах притаившихся, миновали, пошли вперед по тропинке лесной, корзинками помахивая. Диор с эльфом неслышно поднялись. Мне Тальраир пальцем погрозил, а после они тенями невидимыми следом за подружками скользнули. Мне тоже любопытно было за ними податься, поглядеть, чего они там провернут, а потом передумала.

Еще под ногами запутаюсь ненароком, пускай сами разбираются, а мне не помешает на солнышко выбраться, одежду получше просушить. Присмотрела я место, зарослями со стороны пригорка закрытое. На том пятачке как раз солнечные лучики плясали. Перебралась ровно на середину, косу мокрую распустила, куртку стянула, юбку расправила, из сапог воду вылила и села поудобнее.

Глаза прикрыла, греясь в тепле, а перед взором мысленным разом все замелькало, что со мной приключилось. Пока одно происшествие другим сменялось, и времени все обдумать не было, одним забытьем отделалась. А тут… тут накатило. Затрясло меня крупной дрожью, ни слезы не набежали, ни сознание не покинуло, а трясло, не отпускало.

Как же к матушке вернуться теперь, как обещалась? Прийти и облик на ее глазах сменить, а потом рассказать, как саму меня заклинанием убило? Сказать, чтобы новую дочь принимала, какая она теперь есть? Ведь погонят тогда всей деревней, как нечисть мерзкую, огнем и вилами, чтобы подальше от дворов людских. И хорошо, если сбежать успею.

А в теле этом, слухом обделенном, как теперь жить? И Тальраиру каково? Смотрит ведь внимательно, точно вторую душу рядом с моей в привычном теле увидеть хочет. А нет тут никого кроме меня, смотри, не смотри. Хотя порой чужие воспоминания проскальзывали, но я боялась свои мысли отпускать, а вдруг как совсем разум помутится?

После всех происшествий только тревога за Тинара и желание поскорее про тварей этих людям донести держали. Еще и путники такие попались, которые ни минутки свободной, чтобы лишний раз задуматься, не давали. Подгоняли вечно, направляли куда-то, но и не оставляли. Разные оба, а с обоими надежно и верится, что ни в какой беде не бросят.

Тальраир вон помягче, он лишний раз приобнимет, слово ласковое скажет, улыбнется или интересное что поведает, чтобы отвлечь. А диор тот сам в себе, как шкатулка закрытая, поязвить всегда может, ну или из топи вытащить, спиной там своей от волкодлака закрыть, а лишнего доброго слова от него не дождешься.

Мне уж порой хотелось, чтобы все путешествие сном чудесным оказалось. А только хоти, не хоти, суть от того не меняется. Я теперь по эту сторону озера, а твари страшные по ту, а людей других предупредить некому, и граница королевства эльфийского совсем рядом, а еще люди эти, элдары…

Эх, не сиделось мне с такими мыслями на месте. С горьким вздохом открыла глаза, как только озноб отпустил, из кустов выглянула осторожно и спутников моих увидела. Подошли они к дереву, где меня прежде оставили, и по сторонам озирались. Я встала поскорее, чтобы приметили, и сразу увидела, как обоих точно отпустило. Эльф прямо взглядом впился, осматривая, все ли в порядке, а диор, напротив, глаза отвел.

— Вызнали что-то? — торопливо их спросила, и оба кивнули. — А подружки эти что?

— Уснули, — эльф ответил, — полежат немного на поляне, а когда проснутся, нас не вспомнят.

— Что сказали то?

— Рассказали про того, кто в этих местах заправляет, — заговорил эльф, а Эртен остановился чуть подальше и исподволь меня разглядывал.

— Девушки эти живут в том городе, который внизу раскинулся, а еще говорят, что всю жизнь здесь провели, ни о каком другом мире не знают. Либо внушение сильное, либо и правда здесь родились. За городом, в дне пути, на острове выстроен дворец, там их монарх обитает. Но подданным своим он за воротами почти не показывается. А еще периодически созывают во дворец на бал юных дев, чтобы новую пару королю составить.

— Каждый раз новую жену берет?

— Не совсем жену, — эльф замялся.

— Фаворитку он себе выбирает из самых красивых, — помог диор слова найти.

И ведь прежде ни о каких фаворитках я не ведала, а тут сразу поняла, о ком речь, опять чужая память подсказала. Ишь какой сластолюбец у них в королях ходит.

— А прежних куда девает?

На это Тальраир плечами пожал. Ясное дело, про такую мелочь не выясняли. Какое им, мужам, дело до прежних.

— И часто он свои покои новой полюбовницей пополняет?

— Как небеса на душу положат. То есть как сам решит.

Значит, пока старая не надоела, смотр не проводится.

— Будет вскоре в дворце том прием, снова девушек соберут.

Эльф замолчал, будто обдумывал что-то, а Эртен все глаз с меня не сводил.

— Ты ж лучше сразу скажи, чего удумал, — я диору велела, — а то смотришь, смотришь, никак не насмотришься.

Только черноволосый рот открыл, как эльф взвился, точно ужаленный.

— И не предлагай, дар Астелло. Шеаллин и шагу туда не ступит, мы сами способ найдем во дворец проникнуть.

— Проникнуть одно, а вызнать, что нам нужно, — это совсем другое. И не Шеаллин это твоя, смирись уж.

Может эльф что-то ответствовал, я не знаю, спиной он ко мне оборотился. Ишь ястребы, распушили перья, того и гляди дело до драки дойдет или снова что друг другу в еду подмешают.

— Ну довольно гонором меряться, — встала между ними и для пущей верности руки в стороны развела, — что я дитя, чтобы за меня решали, или не выросла еще, чтобы таким мужам слово поперек говорить?

По росту-то и правда выше плеча обоим не дотягивала, а потому их речь моя громом небесным не поразила, новой мудростью не озарила.

— Мне не меньше вашего отсюда выбраться надо, целое королевство спасти предстоит. Ежели король этот голова здесь всему, ежели он знает, как обратно попасть, тогда нужно мне во дворец. Явлюсь эльфийкой золотоволосой пред очи его, он сразу меня полюбовницей назначит.

Как-то после моих слов оба разом нахмурились. Эльф смурнее тучи грозовой сделался, точно свою Шеаллин в покоях короля видеть не желал. Но я же не взаправду, и чего только удумали?

— А еще лучше снова собой обернусь, чтобы ничего не заподозрил, чтобы не шибко от местных отличаться. Своих подданных в лицо всех не помнит, раз из дворца не выходит. Да чай не молодой супружник, чтобы разом деву в опочивальню тащить, ведь сколько их там уже перебывало. Пока суть да дело, я от дворцовых вызнаю, что нужно. И вам вместе со мной туда проникнуть проще.

— Слушай, лучница, — диор решил слово взять, — с твоей помощью во дворец проникнем, чтобы выяснить больше об этом месте, их короле, а главное, откуда здесь люди, почему не помнят о другом мире и как нам обратно попасть. А вот фавориткой становиться не будешь. Нам только до этого смотра дотянуть, а потом будем выбираться.

Да я и сама не шибко стремлюсь в фаворитки. Может этот их король своим бывшим полюбовницам головы рубит, а потом прячет в какой-нибудь тайной комнате, от которой ни у кого ключей нет. Подумала и сама поежилась. Бррр. Вот же страшный какой король.

Диор все от меня ответа ждал вместе с эльфом.

— Так я сама…

— Согласна?

— Так…

— Да или нет?

Смотри ж ты какой, и слово сказать не дает.

— Согласна я.

— Хорошо.

Все, согласие получил и отвернулся. Стал свой меч к поясу прилаживать, а эльф к земле склонился, ладонью над травой водил, а потом рвал отдельные пучки и в коробочку небольшую складывал. Не иначе снова начнет с зельями колдовать.

Мне особо собираться не нужно было, подсохшую куртку только натянуть, да мешок с платьем эльфийским и туфлями на спину приладить, еще лук свой верный захватить.

— Корзинку здесь спрячем, — то Тальраир диору сказал.

— Как здесь? — я чуть лук не выронила.

— Не спорь, Мира, во дворец с собой не понесем.

— Да как же здесь оставить? Под присмотром всегда лучше. Ведь если очнется ненароком или его кто отыщет? Уж прятать, так прятать вблизи дворца.

— А еще лучше в покоях, под кроватью, — эльф хмыкнул.

— Или в кровати, под одеялом, чтоб совсем незаметно было, — а это Эртен присоседился.

Значит и правда надумали с собой не нести.

— А по вам, так лучше в яме его прикопать, здесь, в лесу. Да землицы сверху побольше присыпать, чтобы уж точно не вышел.

Сложили руки на груди, смотрят на меня, а решение не меняют. А я же думала, если к месту нормальному выйдем, то я Тинара из корзины достану. Ну сколько можно живому существу в такой неволе томиться? Пока спит, пусть спит, иного решения еще не придумано, а вот скрюченным да скомканным, крышкой сверху придавленным, этак совсем нехорошо получается.

Стало быть, не понесут. Ну пускай, сама поволоку.

Отвернулась от них, подошла к корзинке, потянула… ага, как бы не так, у Шеаллин этой, что ножки крохотные, что рученьки тоненькие, а если в себя обернуться, так магам потом еще и меня тащить ко дворцу придется.

— Что ж ты такая неподъемная, — погладила я корзинку, а она в ответ меня погладила, прутиком по руке, ласково так. Я чуть на месте не подпрыгнула. Не иначе эльф балуется. Оборотилась к ним, а они уж снова делами своими занялись, пережидая, пока я брошу глупостями заниматься.

Тогда я снова руку к плетенке протянула, но коснуться не решилась. Может озерная вода чего почище умеет, чем просто в ином мире путников выкидывать, может она вот такие корзинки оживляет?

— Ты не балуй, слышишь? — погрозила я пальцем, а плетенка в ответ точно также веточкой помахала. Что за чудеса?!

Я всей пятерней на нее махнула, а она на меня, и вот тогда вдруг вспомнилось в чьем теле я нахожусь. Подняла руку и поманила корзинку к себе, для верности еще и позвала ее ласково:

— Иди сюда, хорошая.

Она и пошла. Скрутились нижние веточки в пружинки и пошагали ко мне.

От радости я засмеялась, а потом повернула голову, взглянуть на спутников моих. Заметили или нет?