За краем небес

Глава 11. Зачарованное озеро

Добрели мы до озера, хотя путь этот больно долгим показался. На берегу уж корзина с Тинаром ожидала, а рядом диор мешок заплечный скинул, из которого край лука моего показался.

Стало быть, взяли-таки мои вещи. Может и одежу стянуть не побрезговали? Я пока шла за ними по кустам, все платьем за колючки цеплялась. Невеста Тальраирская в походные сапоги и куртку не обряжалась, юбку с широким поясом не носила. Платьишко летящее по земле следом тянулось, ножки изящные в эльфийских туфельках уместились. Я в таких и ходить толком не умела.

Подошла к провожатым своим поближе и только сейчас их хмурые лица рассмотрела. Прежде своих чувств хватало, а теперь припомнилось, как диор сокрушался, что девочку не уберегли, и как Тальраир бледнел, когда в невесте чужую душу признал. Может это мне не повредит по макушке луком постучать, накинулась на них почем зря, сама ведь забрела не в ту сторону, а небеса мне гостинец аккурат вовремя преподнесли. Как хоть выгляжу теперь? Подойти ли к озеру, не подойти? Если в нем отражений нет, то я и себя не увижу.

Решилась-таки, подошла и обомлела. Сказания сказаниями, но когда и взаправду себя не видишь, жутковато становится. Вот вода, вот рябь на ней, блики солнечные играют и плещутся, камушки на дне виднеются, но ни неба над головой, ни деревца высокого, ни травинки на поверхности не проявляется.

Отвернулась и снова к путникам. Сперва к диору обратилась:

— Ты боле ничего не взял?

Черноволосый головой в сторону эльфа качнул, а сам мимо меня вдаль уставился.

Тальраир вздохнул только и свой мешок наземь скинул. А в нем и рубаха, и куртка, и юбка моя с поясом. Эх, привычные мужи. Сразу видать, что наперед у них голова работает, а уж потом все остальное. Схватила одежу и в кустах спряталась. Как разделась до нижней рубахи, стала поскорее вещи натягивать. В своем привычнее, здесь и запах родной, и каждая складочка точно по телу ложится. А хотя не совсем. Пояс на юбке по тонкой талии затянуть удалось, а рукава чуток закатала. Прежде высоким ростом не хвасталась никогда, а тут еще ниже оказалась. Про стопу у этой девы и вовсе говорить незачем, она в сапог мой бывший скользнула точно в калошу. И вот такими ножками по земле ходить? Мои прежние на два размера больше почудились.

Волосы светлее моих оказались, золотистые и мягкие, а длиной чуть не до пяток. Ругалась я себе под нос, пока их в косу заплетала. Потом еще скрутила покрепче на затылке, чтобы змеища эта блестящая впредь за кусты не цеплялась. Закончила обряжаться, смахнула пот со лба, погнала прочь мысли ненужные и стала из кустов выбираться.

Путники мои на бережку вытянулись, по виду, уснули крепко, а стоило кустами зашуршать, как мигом уши навострили. Я до покрывала расстеленного дошла, опустилась на него и взгляд на небо перевела. Теперь уж и сна ни в одном глазу и усталости прежней не ощущалась. Она вся в другом теле осталась.

Тихо было вокруг для меня, а потому я ничего не расслышала, зато как диор с эльфом с лежанок разом повскакивали, мигом приметила. Я на живот крутанулась, чтобы до рюкзака с луком дотянуться, и обомлела. Выходили из кустов по бокам и позади нас твари прежде невиданные. Было у них что-то общее с Тинаром в зверином обличье, только людей они ничем не напоминали. Изогнутый хребет, лапы вытянутые, скрюченные пальцы и когти длиннющие. Зубастые морды исходили слюной, глаза алым переливались, а носы втягивали в себя воздух, и звери эти один за другим к нам оборачивались.

Тальраир впереди нас с диором встал и руки раскинул. Зашевелились все растения по краям, потянулись ветвями-корнями до нежданных гостей, стали хватать тех и пеленать, а звери ощерились, отгрызали вцепившиеся в них ветки, откусывали гибкие плетуны. Мы с диором спина к спине встали, я лук наизготовку взяла, стрелу на тетиву бросила, прищурилась и вдруг услышала шум вокруг: и яростный хрип, и треск и жуткий вой страшных существ. И снова глаза о косу мою родную зацепились, в ладонь толщиной и русую. А ведь я оборачиваться не собиралась, само так вышло.

Первая стрела пропела, рассекла воздух и воткнулась в глаз одного из вырвавшихся из объятий лесных чудовищ. Упал он и прокатился вперед, сдохнуть должен был в тот же миг, а он зашевелился. Тут его синей волной накрыло, а я узрела, как диор вскинул руки и сияние вокруг них разлилось. Сказывал же Эртен Тальраиру, что боевая магия ему еще подвластна.

Тварь на земле застыла, а тут уж две другие к нам рванулись. И стрелы свистели, и синие молнии сверкали, и кусты с деревьями клонились вперед сцапать добычу, а все равно теснило нас зверье жуткое к самому краю воды. Откуда-то со стороны полезли новые оборотни, и тут вдруг мимо меня пронеслась черная тень. Прорезал воздух птичий резкий крик, а кречет сделал круг над нашими головами, точно приготовился вниз рвануться, и рванулся: сложил крылья и камнем упал на водную гладь неживого озера. Мне в сей же миг на вой звериный оборотиться пришлось, чтобы снова тетиву спустить, а перед глазами стояло, как ястреб в воде канул.

Что за магия у этого места, какие чары? Неспроста в воде отражений не видно. Может птица мне сигнал подала, подсказку какую открыла? Как ответ на мысли эти кусты вновь затрещали, и выкатились из зарослей новые перевертыши. И день им не был помехой, и солнечный свет не мешал, а ведь по преданиям они силу в лунном находили.

Тальраиру пришлось вплотную к нам подступить и застыли мы втроем у самой кромки воды. С трех сторон ни одного прохода не осталось. И не знаю, что дернуло меня крикнуть: «В озеро прыгнем, нет другого спасения». А когда твари разом к нам рванули, я ногой корзинку, рядом стоявшую, на бок опрокинула и в воду загнала, а сама следом кинулась, по отмели, все глубже и глубже. Диор с эльфом за мной, а зверье взвыло разом, застонало, скоками к самой воде приблизилось. Лапы замочив, зафыркали точно псы, заскулили, попятились. И нам бы с попутчиками на месте замереть, а не смогли. Закружилась вокруг вода, забурлила и повлекла вперед не хуже речной стремнины. И помню, как еще пыталась на поверхность рвануться, как неумело гребла, боясь лук выпустить, прочь от огромной воронки, и как всем усилиям вопреки меня первую в нее утянуло.

Со стремниной ли, с водоворотом, как ни борись, а толку никакого. Успеешь воздуха набрать, пока под водную гладь не затянуло, и продержишься дольше. Но если вода закружит, заболтает, а потом как швырнет волной высокой на твердь каменную, все равно тот воздух в себе не удержишь, вышибет вместе с духом.

— Мирка, — позвали.

Ты гляди-ка, и здесь мое имя знают. А вот где здесь, непонятно.

Разлепила веки, а надо мной диор склоняется. Жалко даже его стало, и себя жалко, ну сколько на свете пожили, чтобы в самом расцвете сил на небесах очутиться. И что теперь на этих небесах делать?

— Мирка, ты голоса со слухом вместе лишилась? Неужели меня такое счастье посетило?

Гляди-ка, этому хоть бы что, притопило его, а язвит.

— Снова она в облик свой вернулась, — пробурчали над головой, — я ведь предупреждал, теперь еще без сил окажется. Говори ей, не говори, все без толку.

Что на земле, что на небе — везде пилят, будто не Мирка вовсе, а чурбан деревянный. Всякого я чем-то не устраиваю, всякий под себя кусочек отпилить норовит, меня такую корявую обтесывая. Запрокинула голову, а там эльф нависает, мною любуется, и на лице выражение умильное, на волчий оскал похоже. Вот так компания подобралась, и на том свете, стало быть, покоя не дадут.

— Так, Мирка. Пора в себя приходить, — встряхнул меня диор, — и облик прежний возвращай, а то побледнела, чуть краше утопленницы сейчас.

— Утопла ведь, вот и лицо такое.

— Да ты живее всех живых, — черноволосый хмыкнул, и в подтверждение меня за руки потянул, на земле усаживая.

Села. Берег кругом, тот самый, с которого мы в воду сиганули. Деревья и трава по берегу, и только тварей не видно, точно испарились разом. А вверху вдруг птичий крик раздался. Я голову запрокинула, в небе ястреб кружит, перья на ветру развеваются, а над ним небо… сине-зеленое небо, и солнечные лучи с него льются, а солнца не видно. Нет круглого шара золотого, а лучи есть. Точно так солнце под водой светит, когда вода прозрачная, неглубокая, и солнце до дна достает.

— И что это было, портал? — эльф спросил. Не меня спросил, а диора, и тот задумался.

— Странный портал, необычный. И место странное. Словно по ту сторону отражения оказались.

— Мираж?

— На реальность похоже. Только кто эту реальность создал? В чьих силах целый мир по ту сторону озера сотворить? Магу такое не под силу.

— Божество может, — Тальраир ответил, — никак легенды правдой оказались, и сын девы Луны здесь поселился. Уму непостижимо, как подобное создать можно было.

И они вдвоем на ноги поднялись и давай по сторонам осматриваться.

— А люди здесь есть, как думаешь, Эртен?

— И не знаю, что думать. До сих пор глазам своим не верю. На разведку стоит сходить, осмотреться кругом.

— Я пойду, — эльф заявил. А вы с Мирой здесь ждите, она все равно сейчас далеко не уйдет.

— Отчего не уйду, — я на ноги поднялась и покачнулась, а Эртен быстро плечо подставил, — еще как уйду. Не хочу на берегу оставаться, вдруг твари надумают за нами в воду кинуться и их прямо ко мне вынесет.

— Тогда снова заставишь корзинки плести? — эльф вопросил, а я подбоченилась в ответ, чтобы убедительнее казаться, и снова косу увидела, только была она теперь длиннее прежней и цвета другого.

— Вместе пойдем, — решил черноволосый, а я снова его не услышала, только по губам и прочла. — Лучше друг друга держаться.

Склонилась я за луком, на плечо его вскинула, глазами берег обежала, корзинку разыскивая. А Тальраир уже ладонями повел, плетенку подзывая. После крышку откинул, внутрь заглянул и мне кивнул.

— Ничего с твоим Тинаром не случилось, ничто его не берет.

Показалось или взаправду сожаление на лице промелькнуло? Видать, после встречи с остальными тварями еще больше волкодлака моего невзлюбил. Я сразу поближе к корзинке шагнула, а эльф только рукой махнул. И снова у плетенки ноги отросли и зашагала она следом за нами.

— В какую сторону пойдем, Тальраир?

— В ту, где на земле поселение было, — и направление ладонью указал.

Вытянулись мы в рядок и пошли сквозь кусты: сперва эльф, за ним я, с луком наперевес, следом Эртен, с мечом своим неразлучным, а позади всех Тинар.

Шли мы шли, крались между деревьями, чтобы ненароком в этом мире непонятным врагам себя не выдать. Осторожно ступали, чтобы лишний раз веточка под ногами не хрустнула, а когда до края лесной полосы дошли, так и обмерли, рты пораскрыв.

Сбегал вниз пригорок лесной, а в широкой долине, пред нами расстелившейся, целый город сверкал в лучах водного солнца.

— Да чтоб небеса разверзлись! — диор вымолвил. — Поселение, говоришь, Тальраир?

Эльф отмер, а язык его нет, только и смог плечами пожать.

— Город больше королевской столицы, — черноволосый пробормотал. А потом поманил нас за собой, обратно за деревья. Вот тут мы и присели на травку, чему я очень обрадовалась. Храбриться, храбрилась, а видать и правда превращения эти силу забирали.