Инферно

— Я не хочу останавливаться, — связь пульсировала внутри меня, требуя ещё больше сократить расстояние между нами. Моё тело оказалось прижато к нему, моя руки на его спине, но этого всё ещё почему-то было мало. Внешний мир был полон боли, глаза Трейса маячили на краю сознания. Я не хотела чувствовать ту боль.

Я не хотела видеть тех глаз…

Мои руки вернулись на его пресс и скользнули вверх, пока не обхватили шею. Ещё один стон сорвался с его губ, когда он прижался своим лбом к моему, в глазах полыхало пламя.

— Я должен подпитаться, ангел, — его голос прозвучал низко и хрипло, выдавая жажду.

Моё сердцебиение ускорилось от одного только упоминания этого процесса. Меня это не удивило. В конце концов, именно на это я его и провоцировала. Именно этого я и добивалась. Никогда не признаюсь при свете дня, но именного этого я хотела.

— Тогда пей, — я перекинула волосы через плечо, расчищая ему путь.

Он отстранился немного, чтобы внимательно посмотреть на меня, как если бы не верил своим ушам.

Я уже хотела оправдаться, что это идея Габриэля — взять связь под контроль, утолять желание маленькими порциями, чтобы ослабить эффект, но поняла, что Доминик видит меня насквозь. Может, я и согласилась с доводами Габриэля, но это не главная причина, почему я пришла сегодня к Доминику, и мы оба это знаем. Поэтому я поджимаю горло и проглатываю все оправдания.

— Так чего же ты ждёшь? — спросила я, пока он продолжал молча на меня смотреть.

И больше он не терял ни секунды.

Его клыки удлинились, а зрачки расширись, из-за чего тёмные омуты его глаз казались бездонными. При виде них моё сердце пропустило удар, а затем забилось с двойной силой. Страх, предвкушение… восторг — всё это кружило по моему телу, подобно степному скакуну, привыкшему бегать на свободе, а теперь запертому в загоне.

Теперь это уже не остановить, да я и не хочу.

Тень страсти и желания промелькнула на его лице, стоило ему обхватить рукой мой затылок и наклонить голову к моей челюсти, скользя губами по коже на пути к его любимому местечку под моим ухом.

Я задрожала от нетерпения, но всего на пару секунд, перед тем как его клыки пронзили кожу. Он поглощал мою кровь так жадно, будто у него есть на это все права — будто я ему принадлежу.

Возможно, в какой-то мере так оно и есть.

Я крепче обхватила его за шею, поскольку ноги уже меня не держали от чистой эйфории, расходящейся по моей кровеносной системе. Удовольствие и боль. Когда дело касается Доминика, это всегда одно и то же. Чем дольше он пил, тем дальше от меня ускользала реальность, и каждое мгновение было восхитительно, как мне и было нужно. С каждой последующей секундой я становилась всё ближе к своему извращённому раю на земле, всё ближе к самодельной тюрьме, где никому не хватит сил добраться до меня.

Даже самому дьяволу.

4. ИСХОД

Я проснулась на следующий день в гостевой спальне, не помня, как туда попала. В голове промелькнули яркие вспышки моментов прошлой ночи — пальцы Доминика в моих волосах, его губы на моей шее, — но я быстренько задвинула их подальше, в потаённые уголки сознания, где я храню все неловкие воспоминания, с которыми мне не хочется разбираться.

В общем, вчера я сдалась. Позволила кровной связи взять надо мной верх. Подчинить меня. Уже не в первый раз и вряд ли в последний. Так или иначе, это не должно встать у меня на пути.

Включив в голове автопилот, я приняла быстрый душ, оделась и спустилась вниз. Габриэль и Доминик уже сидели в общей комнате, их голоса разносились по всему дому, как шепот призрака издалека.

— Доброе утро, ангел, — сказал Доминик, стоило мне только заглянуть в комнату. — Выглядишь посвежевшей.

Габриэль тут же отвёл взгляд, и у меня прилила краска к лицу, как если бы на моей одежде была вышита алая буква. Нам реально надо как-то по-тихому наладить всю эту кровавую диету, иначе подобные неловкие сцены будут повторяться каждое утро. А мне, уж поверьте, одного раза хватило выше крыши.

— Что-нибудь слышно про Трейса? — спросила я со скрещенными руками на груди, попытавшись тем самым возобновить разговор.

— Нет, — Габриэль покачал головой. — Ну, не совсем.

— Не совсем? — повторила я, считавшая, что мой вопрос предполагал однозначный ответ. Напряжение в воздухе было почти физически ощутимо. Я не заметила этого, когда вошла, но определённо чувствовала теперь.

— Габриэль всё утро был на связи с Советом, — пояснил Доминик, приподняв брови.

— В связи с чем?

Габриэль жестом сказал мне сесть, и я так и сделала, опасаясь, что ноги подведут меня, если у нас снова плохие новости.

— Ладно, я села. Что такое? Что происходит? — нервно выдала я, пока он медлил с ответом.

Наморщив лоб, он посмотрел на меня тяжёлым взглядом.

— За ночь существенно возросло количество замеченных демонов. Слишком много, чтобы считать совпадением, — подчеркнул он, чтобы я поняла, к чему он клонит. — Насколько мы можем судить, они постепенно собираются в Холлоу Хиллс.

У меня в горле образовался огромный ком, не дающий дышать. Если демоны внезапно направились сюда, это не спроста. Что-то манит их.

— Но защита же ещё действует, да? — обеспокоенно спросила я, пытаясь вспомнить, что он уже рассказывал мне о демонах на наших занятиях.

Из того, что я помню, борьба с демонами идёт по двум направлениям: полное уничтожение хорошо обученными Воинами-убийцами, которые не боятся запачкать руки на передовой, и применение защитной магии, отгоняющей демонов и низших тварей от определённых мест, иногда даже целых городов. Предотвращение нападения казалось столь же эффективным методом, как и истребление.

— Не совсем, — его голос охрип от напряжения. — Печати им нипочём.

— Как это возможно? Я думала, что печати может сломать только Заклинатель, сделавший их?

— И да, и нет.

— Ты серьёзно? Выбери что-нибудь одно.

— Ну, так было раньше. Но уже нет.

— Твою мать.

Если демоны каким-то образом преодолевали печати Ордена, то мы уже потеряли первую линию защиты. Никто из нас больше не был в безопасности. Не то чтобы мы когда-либо были, но теперь стало ещё хуже.

— Окей, и как нам их остановить?

— Совет уже мобилизует свои лучшие отряды, но это в лучшем случае временное решение. Демонов слишком много, а нас слишком мало. В чём бы там ни было дело, это связано с Люцифером, и Совет об этом знает, — Габриэль сделал краткую паузу, как бы подбирая следующие слова с особой осторожностью. — Они хотят поговорить с тобой, Джемма. Это уже не просьба.

— М-м, — отозвалась я, проглатывая ком в горле и судорожно пытаясь найти выход из всей этой ситуации. — Пока нет. Сначала я должна найти Трейса.

Я ни за что не пойду на встречу с Советом, пока не разберусь, с чем мы имеем дело или каковы их намерения. Меньше всего мне сейчас было нужно зависеть от их воли, особенно когда на кону жизнь Трейса.

Насколько я знаю, они хотят посадить меня под замок и выбросить ключ.

— И как именно ты собираешься искать его? — спросил Доминик с отчётливым раздражением в голосе. — Если даже Совет ещё не установил его местонахождение.

— Честно? Не знаю.

Единственное, что я знала наверняка, так это то, что мне нужна информация и поддержка. Мне нужен тот, кто будет готов помочь мне найти ответы — кто-то, кто поставит жизнь Трейса превыше собственной. Орден этого не сделает… А вот отец может.

Надо же с чего-то начинать.

— Но у меня есть идея, — продолжила я, вставая с дивана. Колени дрожали от нетерпения. — Мне нужно в бар «Всех Святых».

— Куда? — Доминик поспешил за мной, когда я пересекла комнату и схватила свою куртку.

— Ты слышал.

Он схватил меня за локоть и развернул.

— Сейчас не самое лучшее время, чтобы напиваться, любимая.

— Неужели? — я вырвала руку из его хватки. — Я должна поговорить с Питером.

Потому что если у нас есть хоть малейший шанс спасти Трейса, Питер Макартур мне в этом поможет.

По крайней мере, я надеюсь на это.

5. ПРИКОСНОВЕНИЕ ЗЛА

Бар «Всех Святых» в обед был набит толпой сомнительных личностей, радостно набивающих рты, как будто и нет никакого конца света. Давненько я сюда не заходила, и почему-то это ощущается как возвращение домой. После всей этой истории с Энгелем я как-то не могла представить себя беззаботно разносящей куриные крылышки, как если бы мне не было предназначено судьбой стать виновницей Апокалипсиса.

Доминик вплотную следовал за мной, пока я пробиралась между довольными посетителями к служебному помещению в дальней части бара. Габриэль решил остаться дома и продолжить свои исследования, что меня абсолютно устраивало. Мне всё равно нужен был только один Хантингтон.

«Так какой у тебя план, любимая?» — мысленно спросил меня Доминик. Его голос обволакивал мой разум, подобно шёлку.

— Его нет, — ровно ответила я. Несмотря на играющую музыку и болтовню множества посетителей, я знала, что он услышит меня. Воскрешённые могут уловить писк мыши на расстоянии пяти кварталов, а мы с Домиником ещё и связаны друг с другом. Он был настроен на мою звуковую частоту, которую не мог слышать никто другой.

Он обнял меня одной рукой за талию и притянул к своей груди. Я попыталась не придавать значения тому, как легко откликнулось моё тело, словно искало убежище в его объятьях.

— Может, лучше всё-таки его придумать, прежде чем идти туда? — прошептал он мне прямо на ухо, его ладонь легла на мой живот.

— Мне не нужен план, — отрезала я, игнорируя жар внутри меня на том месте, где он касался меня. — Я просто скажу ему правду.

Ну а что ещё я могу сделать?

— Уверена? Напомни, это когда-нибудь срабатывало?

Блин, это чертовски верный вопрос.

— Никогда, — честно ответила я. — Но что ещё нам остаётся? — я медленно развернулась к нему лицом, едва не скользнув губами по его коже. — Если для того, чтобы он помог своему собственному сыну, я должна что-то врать и выдумывать, то мне такая помощь не нужна.

Не обращая внимания на мурашки, пробежавшие по моему телу, я сбросила его руку и пошла дальше.

Он не стал больше возражать.

Взявшись за дверную ручку, я сделала глубокий вдох и вошла в кабинет.

Питер Макартур сидел за своим столом, говорил с кем-то по телефону. Его рот открылся, когда он заметил меня.

— Я тебе перезвоню, — пробормотал он в трубку и завершил звонок.

— Джемма, милая, не ожидал тебя здесь увидеть, — он улыбнулся во все тридцать два зуба. — Какой приятный сюрприз.

— Простите, что так внезапно, мистер Макартур, но нам нужно поговорить.

— Хм, звучит серьёзно, — он посмотрел на Доминика, с молчаливой угрозой стоявшего сзади, и затем снова на меня. — Ох, где же мои манеры? Присаживайся, — предложил он, указывая на стул перед своим столом.

Я села и заправила волосы за уши, выигрывая себе пару секунд времени, прежде чем начать объяснять, что случилось с его единственным сыном. Увы, я могла бы потянуть и сто лет, но всё равно не была бы готова к этому разговору.