Зеркала. Дилогия

Мария-Элена Домбрийская.

Никогда Малена не думала, что так поступит. Но…

Она сама оделась, умылась холодной водой — и спустилась на кухню. Берты Ливейс там не было, зато была пожилая кухарка, которая сейчас жарила яичницу на большой сковороде.

— А омлета у вас не делают? — Матильда искренне заинтересовалась процессом.

— Нет… мы яйца варим в вине, и…

— Понятно. Пустишь меня на пару минут?

— Давай…

Малена привычно отошла в сторонку. И Матильда широко улыбнулась.

— Доброе утро, уважаемая…

— Ох. Ваша светлость…

— Сковорода!

Малена подхватила тряпку и ринулась на помощь.

А нечего отвлекаться, когда открытый огонь, и сковорода с яичницей… какие тут герцогини? Какие ритуальные приседания?

Яичницу спасти удалось общими усилиями, хотя пару ожогов на пальцах Матильда заполучила. И теперь сидела с рукой в ледяной воде. Кухарка хлопотала вокруг, но потом услышала про новый рецепт, и…

Омлет решили не делать. А вот яйца Пармантье[15] пошли «на ура».

Отварить картошку было делом несложным, сделать из нее пюре — тоже. А вот добавить всяких вкусностей, залить яйцом и запекать на углях (за неимением духовки), тут пока еще не догадались.

Главное, что это требовало времени. И Малена могла сидеть за столом, отмачивать ожоги в ледяной воде и сплетничать.

О самом городе.

О кораблях в порту.

О градоправителе и короле (кто бы отказался?).

И — о наемниках. О последнем — как бы вскользь, но оч-чень внимательно.

Картофель пармантье как раз успел приготовиться, Малена щедрым жестом пригласила кухарку присоединиться к трапезе, та поотнекивалась, но под доводом: «мы никому не расскажем» сдалась, и разделила трапезу с герцоогессой.

Может быть, где-нибудь в фамильном замке такое и было неуместно. Но здесь и сейчас — вполне.

И яйца пошли просто замечательно, и наливочку к ним извлекли чудесную, вишневую… Малена хотела отказаться, но Матильда цыкнула на нее.

— Тебе надо знать, сколько ты выпьешь. А то могут и нарочно подливать. А здесь — что? Проспишься без последствий…

— Никогда не думала…

— А у меня бабуля подумала, вот!

Бабушка Майя считала, что сладок только запретный плод. Поэтому в доме на пианино всегда лежала пачка хороших сигарет и зажигалка. Хочешь — кури, но смолить бычки на лестнице — это вульгарщина. Так что курить Матильда и не пробовала.

Один раз показала одноклассникам, самоутвердилась — и успокоилась.

Алкоголь?

То же самое. Пей, что и сколько хочешь, но не по подворотням. Хочешь — с друзьями. Но уберете за собой — сами. И вообще… попробуй, сколько ты можешь выпить. Свою норму знать надо. А то пойдешь на работу, там начнутся корпоративы, или еще какая пакость…

Матильда вняла. Она точно знала, что для опьянения ей надо двести грамм водки. Или сто пятьдесят коньяка. А с вином было вообще никак. Две бутылки — и хоть бы в одном глазу. Только стошнило.

Малена попробовала наливку.

Сладко…

Матильда рассыпалась в похвалах цвету и вкусу, запаху и виду, попросила рецепт, получила его… слово за слово…

А потом выплыло то, что ей и нужно было. Девочки и не надеялись на такое стопроцентное попадание, но это случилось.

Да!!!