Сказка о Шуте и ведьме. Госпожа Янига

Это не Джастер. Так, мальчишка какой-то…

Странное что-то это зеркало мне показывает. Никогда такого леса и такой одежды не видела.

Тем временем юноша вышел на крохотную полянку и поднял к небу бронзовое от загара лицо. На губах блуждала улыбка, а в ярко-зелёных глазах мечтательное выражение.

Я вздрогнула, а сердце снова забилось от волнения.

Это был Шут. И не Шут.

Тонкий, звонкий, влюблённый юноша, ещё совсем мальчишка — он ничем не походил на Джастера, которого я знала. Только вот этот взгляд… и улыбка… Вчера Джастер также подставлял лицо солнцу, когда мы возвращались из ратуши…

Тень мелькнула в зеркале, и мечтатель упал на землю. Из разорванного горла хлестала кровь, а в нескольких шагах от него, почти спиной к умирающему, возник статный мужчина в белых просторных одеждах. Белые прямые волосы касались широких плеч. Он стоял неподвижно, словно статуя из камня или снега, только с точёных длинных пальцев в зелёную траву капала кровь.

В ужасе я зажала рот ладонью, судорожно стиснув ручку зеркала.

Великие боги… Что же это?!

Как так можно убить без оружия, без…

Откуда он вообще взялся?!

Юноша скалился, зажимая шею левой ладонью. Правую он сжимал в кулак, не желая терять то, что нёс. Несмотря на смертельную рану, взгляд зелёных глаз полон гнева и мечется в поисках врага.

Беловолосый мужчина покосился через плечо.

Холодное точёное лицо больше всего напоминало каменную маску. Глаза в этой маске были чёрные и совершенно… безразличные. Ни гнева, ни ярости, ни торжества, ни презрения…

Ничего. Совсем ничего. Полное бесчувствие.

И от этого взгляда меня пробрала дрожь ужаса.

Джастер умел убивать, но никогда не оставался при этом равнодушным.

А этот…

— Шиии хо сса… — прошипел умирающий. Весь его вид говорил, что он желает сражаться, а я поражалась тому, что он ещё жив. — Шии…

Беловолосый развернулся и шагнул к нему. Глаза раненого изумлённо распахнулись, и тут же снова сузились от ярости и бешенства. Зелёный огонь полыхал так знакомо, что я прикусила кулак, чтобы не закричать от отчаяния. В следующее мгновение мне показалось, что беловолосый просто чуть шевельнул окровавленной ладонью, но юноша выгнулся в немом крике и почти безжизненно упал снова, резко побледнев и закрыв глаза. Рубаха и жилетка на животе окрасились кровью. Крепко сжатый кулак раскрылся, и в траву с ладони что-то соскользнуло.

Беловолосый перевёл взгляд на упавший предмет, сделал шаг, и я услышала негромкий, но отчётливый хруст. Юноша вздрогнул и приоткрыл глаза, но больше сделать ничего не смог. Кровь уже не пульсировала на шее. Зелёный огонь в глазах угасал.

— Ксо, брэн. — негромко и невыразительно упало с едва дрогнувших губ, и в следующее мгновение убийца исчез, оставив свою жертву на солнечной поляне.

Зеркало давно погасло, а я так и сидела, глядя в тёмное стекло и пытаясь прийти в себя после увиденного. Я не верила тому, что мне открылось прошлое Джастера.

Когда-то я представляла Шута наивным и влюблённым менестрелем, но сейчас не могла поверить, что он и в самом деле мог быть таким. Этот мальчишка совсем на него не похож! Ничем! Джастер очень умён и осторожен! Он сам говорил, что его учили убивать с детства! Это не может быть он! Он же убил целую деревню взрослых охотников! Шут не мог так… так глупо попасться и проиграть!

«Когда один силён и опытен, а другой молод, глуп и самоуверен…»

Но это… Это не поединок! Это подлое убийство, нападение из засады!

«Ты мантисов видела?»

Нет, Джастер, даже если этот страшный тип сидел в засаде, как твои любимые мантисы, как вообще можно выжить с такими ранами?! У тебя же ни одного шрама нет, только те, которые оставила я!

Это воспоминание привело меня в чувство, и я даже негромко рассмеялась от облегчения. Конечно, это не Джастер. Это какой-то несчастный, который просто немного похож на него.

Шут же сам говорил, что для пряток от своего врага не пользовался магией. Он мог покрасить волосы краской, которая смывалась за несколько раз, и отрастить бороду, чтобы стать неузнанным. Только вот глаза у него всегда оставались серыми. Живая сталь лишь темнела или светлела, завися от настроения Шута, но не больше.

А я опять напридумывала всякое, и переволновалась из-за ерунды…

Эх, Янига, глупая ты ведьма. Джастера всего день нет, а ты уже с ума сходишь. Готова в каждом встречном-поперечном его увидеть. Ладно бы, мальчишка хоть светловолосым был! Так ведь нет, ничего общего с Шутом.

— Глупости ты мне показало! — Я сердито бросила волшебное зеркало на кровать. — Глупости! Это не Джастер! Этот мальчишка на него совсем не похож! Ничем! У него даже волосы и глаза другие!

Зеркало молчало.

Убрав волшебную вещицу обратно в шкатулку, я затушила свечи и легла спать.

32. Возвращение Шута

Утром мне полегчало.

День стоял погожий, после сна и завтрака тоска отступила, и я думала, чем себя занять, пока Микай работает в кузне. Читать не хотелось, зелья продавать пока некому…

Мои размышления прервались неожиданным стуком в дверь. Пришёл человек, назвавшийся слугой господина Горицупа, и передал кошель с золотом. Хотя я не сомневалась в честности главы совета, но не поленилась пересчитать деньги. Слуга всё это время ждал у двери. Но, к моему удивлению, не ушёл, когда я сказала, что всё в порядке, а кланяясь, испросил для хозяина лекарственное снадобье от боли в коленях и спине, ежели у госпожи ведьмы случаем таковое найдётся.

Услышав просьбу, я поняла, что Великим богам этот старик почему-то по душе. Никак иначе я не могла объяснить очередное везение главы совета: лекарственные составы я только вчера переписывала из фолианта Джастера. И нужное средство среди них было.

Всё, что мне требовалось, — отправить Микая за всем необходимым. Лечебные травы обычными сорняками росли на огородах, дорогах и за городской стеной. Но, вспомнив, что парень ушёл ковать наших лошадей, я решила, что могу прогуляться сама. Всё лучше, чем просто так в комнате сидеть.

Назвав цену за целительное снадобье, я велела слуге приходить завтра и стала собираться на прогулку.

Оба моих платья были выстираны, высушены и заштопаны умелыми руками хозяйки «Золотого яблока», и я без раздумий надела чёрное.

В нём мы с Джастером сражались с разбойниками. В нём я доказала свою силу ведьмы сначала на Гнилушке, а затем и в городской ратуше. Вот и сейчас мне хотелось снова ощутить эту уверенность.

Как будто Шут где-то рядом.

Переодевшись и причесавшись, я взяла сумку и едва не оставила Живой меч висеть на стуле. Но Игвиль напомнил о себе, чувствительно ткнувшись под руку рукоятью. И сразу же появился, заняв едва ли не всю комнату.

— Прости. — Я смущённо погладила драксу по голове. — Я не привыкла всё время ходить с оружием.

Змей насмешливо приоткрыл пасть, показав длинный язык, словно говоря: «Привыкай теперь».

— Зачем мне привыкать? — Не понравился мне его намёк. — Джастер же вернется. Он же вернётся?

Игвиль широко зевнул, всем своим видом давая понять, что ни на мгновение не сомневается в своём настоящем хозяине. Конечно, Шут вернётся. Он же ушёл всего на два дня.

— Я очень по нему скучаю.

Дракса не ответил, устраиваясь в полуножнах на моём поясе.

Закрыв комнату на ключ, под удивлёнными и испуганными взглядами прислуги вооружённая госпожа ведьма отправилась на прогулку.

После вчерашнего происшествия Шемрок заметно изменился. Я не поленилась дойти до спуска к берегу и некоторое время смотрела на царившие здесь суету и оживление. Река пестрела от рыбацких лодок. Лишь несколько человек возились у перевёрнутых посудин, просмаливая днища. Небольшие торговые корабли спущены на воду, и возле них царила суета. Да и сам спуск был многолюден.

Ехали пустые и гружёные телеги, женщины несли корзины с бельём и вёдра с водой, мельтешила ребятня, помогая взрослым…

Горожане спешили наверстать упущенное время.

Меня видели и обходили, вежливо здороваясь и кланяясь. На многих лицах даже появлялись улыбки.

— Доброго здоровьица вам, госпожа ведьма!

— Да благословят вас боги, госпожа!

Женщины, нёсшие полные вёдра воды, с улыбками поклонились и продолжили путь вверх по улице, не дожидаясь моего ответного кивка.

Шемрок снова ожил.

Я вздохнула и пошла в сторону городской площади.

Крытая колоннада хорошо защищала от жаркого летнего солнца. Я неторопливо шла вдоль прилавков, с вежливой улыбкой кивая торговцам. У мясного прилавка я задержалась, спросив нутряного сала или заячий жир. В ответ на просьбу торговец тут же позвал мальчишку-помощника и велел тому ветром бежать к хозяйке и принести с ледника нужное. Мальчишка бросил нож, которым обрезал мясо с костей, и, на ходу вытирая руки о передник, помчался с площади.

Пока я ждала заказ, прогулялась по остальным рядам и угостилась за несколько медяков пирогом с грибами и ягодным квасом. Горшочек с нутряным салом взъерошенный и мокрый от бега мальчишка принёс мне прямо в руки, и я вместе с ним вернулась к прилавку, чтобы рассчитаться с хозяином.

Сало я купила про запас. В дороге всякое может случиться, целебная мазь по рецепту Шута очень сильная. Конечно, заячий или медвежий жир лучше, но зайцы да медведи жир только нагуливают. Да и пойди, поймай их в лесу…

Господину Горицупу и лечебного зелья хватит.

Стражники в воротах при виде меня вытянулись в струнку. Одеты они были по форме и, судя по мрачному виду, в кости больше не играли.

Жалоба Шута на их безделье не осталась без внимания магистрата.

— Никак уже уходите от нас, госпожа ведьма? — скалясь в вежливой улыбке, поинтересовался Заруба. — Пешочком да в одиночестве?

— Прогуляюсь по делам и вернусь, — холодно ответила я, игнорируя недобрые взгляды стражи.

Сами виноваты: надо работу свою по совести делать, а не пиво на посту пить.

— Приятной прогулки, госпожа, — выдавил из себя Заруба, пока стражники придирчиво допрашивали какого-то беднягу, несущего в город большую корзину, завязанную сверху тряпицей. В корзине кудахтало и квохтало, но стражники требовали показать, что там, проявляя невиданное прежде рвение. Хозяин корзины ругался, отказываясь выпускать кур на волю, охрана не оставалась в долгу, и стало ясно, что стража нашла себе новое развлечение.

Слушать их перепалку я не стала и пошла по дороге в сторону леса, решив, что сверну с дороги подальше от любопытных глаз. Мне всего-то нужно пройти по задам огородов да нарвать крапивы и лопуха.

Пройти незамеченной мне не удалось. Новости здесь тоже знали и про меня слышали. Женщины здоровались из-за заборов, парни и девушки смотрели вслед, мужчины вежливо кланялись, снимая шапки, и снова возвращались к своим делам. Миновав несколько домов, я решила, что проще пройти к огородам напрямую и свернула с дороги в ближайший проулок.

Идти между домов оказалось не так жарко. Земля не пылит, под ногами мягко от вездесущего конотопа, среди которого ходили куры, склёвывая семена и букашек. Пахло травой и скотиной. За заборами росли яблони с бисерной россыпью мелких яблок на ветках. Вишня и даже смородина вырывались в щели между досками, превращая проулок почти в лесную тропинку. Только крапивы и лопухов здесь не росло. С сорняками у забора хозяйки нещадно боролись.