Осколки тьмы

— По-моему, его больше всего расстраивала потеря человеческого облика, — хмыкаю я.

— Да, пожалуй, это расстраивало его больше, — насмешливо соглашается Тэан. — Человеческий облик он потерял не сразу. Кое-какие остатки дарованной Высшими магии еще сохранялись, и Хельфион старался их беречь. Когда же он отыскал способ не только отомстить Высшим, но и попытаться вернуть себе былое величие, он существенно растратил оставшуюся магию и начал терять человеческий облик.

— То есть, он хотел отобрать у меня тьму и отомстить Высшим? — спрашиваю я.

— Да, в некотором роде. Тьма достаточно сильна, чтобы противопоставить ее силе Высших. Он бы стал представлять для них угрозу и, возможно, Высшие пошли бы на компромисс, согласившись вернуть ему человеческий облик и не только. По крайней мере, на это Хельфион надеялся. Однако у него ничего не получилось. Ты, Алиса, не отдала ему тьму. Остальные тоже не отдали бы, он это отчетливо понял и решил найти другой способ. Этим способом стала Пустота. Вот только Пустота овладела им сразу же, а не постепенно, как с вами поступает тьма. Хельфион лишился своей воли, растворившись в Пустоте, но кое-что от него все-таки осталось. Его желания оказались настолько сильны, что Пустота принялась за их исполнение. Демону был возвращен человеческий облик, затем он отправился на поиски вас, собираясь отомстить. Следующими на очереди были Высшие, ну а потом гибель настигла бы Вселенную.

Некоторое время мы сидим молча, переваривая полученную информацию, слишком неожиданную, слишком шокирующую.

Теперь многое становится ясным. Тхавианту удалось добраться до Священного Сосуда благодаря тому, что он овладел умениями Последователей Тьмы. Выходит, нам действительно может пригодиться помощь Лоя в осуществлении нашей задумки. А Хельфион собирался сразиться с Высшими, используя тьму. Насколько же она могущественна, если способна противостоять самим Высшим, создавшим Вселенную! Это открытие поражает больше всего, но думать и анализировать полученные сведения очень трудно.

Присутствие Тэана путает мысли, и я сдаюсь, позволяя себе погрузиться в восхитительные ощущения. Склоняю голову ему на плечо, вновь прикрываю глаза, наслаждаясь таким знакомым, таким родным теплом. Как же хочется, чтобы этот момент длился вечно!

— Еда готова, — сообщает Стас, прерывая сладкую полудрему. Приходится перебраться на расстеленное рядом покрывало, чтобы спокойно пообедать, но после снова возвращаюсь на колени к Тэану. Тот остается доволен впервые полученными вкусовыми ощущениями. Жаль, мы можем предложить ему лишь столь простую походную пищу.

— Ты так беспокоился о благополучии Вселенной, потому решил нам помочь? — вдруг спрашивает Альрайен, до этого момента задумчиво молчавший и бросавший на Тэана недобрые взгляды.

— Пустота коснулась бы и моего мира, но дело не в этом.

— А твой мир — это Первозданная Тьма?

— Да. То место, куда попадают все души, поглощенные Тьмой.

— Так для чего ты помог нам? — еще больше мрачнея, спрашивает Альрайен.

— Я помог не вам, — усмехается Тэан. — Я помог Алисе.

— А как ты смог покинуть свой мир? — задаю очень важный вопрос. — Ты ведь говорил, что его почти невозможно покинуть.

— Почти невозможно. Я сумел воплотиться в мире аллиров, но на это ушло очень много сил, потому что действовал я вопреки воле Высших.

— А как же теперь?..

— О, Высшие будут вне себя от ярости! — весело смеется Тэан и притягивает меня к себе еще ближе, так, что я утыкаюсь ему в шею. — Но мне все равно, что они думают.

— Они же могут… — испуганно восклицаю, поднимая голову и глядя на Тэана, но он не дает договорить:

— Не бойся. Высшие ничего мне не сделают.

— Значит, теоретически ты можешь воплощаться в этом мире? — я оживляюсь, с надеждой всматриваясь в такие близкие янтарные глаза.

— Высшие не позволяют мне здесь появляться, потому что мое появление нарушает так любимое ими Равновесие. А против их воли… теперь смогу воплотиться лишь через лет пятьсот-шестьсот…

— Нет, эти Высшие вообще нормальные?! — возмущаюсь, начиная злиться, то ли из-за осознания того, что вновь смогу увидеть Тэана лишь во снах, то ли из-за вселенской несправедливости. — Разве они не понимают, что Равновесие и без того нарушено? Пустота собиралась уничтожить все, что они создавали! Это, значит, можно допустить, а тебе появиться здесь, чтобы остановить исчезновение Вселенной, нельзя?!

— Высшие считают, что не должны столь кардинально вмешиваться в жизнь миров. Такую мелочь, как благословение брака между аллиром и человеком, они могут себе позволить, но не более того. Именно поэтому они ничего не предприняли, когда Священный Сосуд с Тьмой был похищен. И сейчас они не собирались вмешиваться, полагая, что, если это произошло, так тому и быть.

— Ну да, пусть Вселенная погибнет, а Высшие на это посмотрят. Ненавижу!

— Успокойся, — тихо говорит Тэан, легонько касаясь пальцами моей щеки. На душе действительно становится спокойней, злость куда-то улетучивается от одного-единственного прикосновения.

— Я одного не пойму, — наконец заговаривает Стас, — как Хельфион умудрился добраться до Пустоты? О ней ведь ничего неизвестно!

— Хельфион сумел раздобыть необходимую информацию, а чтобы призвать на помощь Пустоту, использовал силу своего желания. Демоны, исполняющие желания, прекрасно разбираются в энергии желаний и не только могут исполнять чужие желания, но также умеют направлять свои в нужное русло. Пустота… она нигде не существовала и явилась из ниоткуда, стоило ему ее позвать.

— Да уж, в пору заводить Хранителя Пустоты, — хмыкает Стас.

— У Пустоты не может быть Хранителя. Невозможно охранять то, чего не существует.

— Как же все это сложно! Неужели теперь придется постоянно ожидать очередного нападения какого-нибудь сумасшедшего, накаченного Пустотой?

— Не думаю. Хельфион был слишком самоуверен, но это всего лишь последствия власти, которую он получил от Высших. Пустотой невозможно управлять, она подчиняет мгновенно. Кто же еще решится на то, чтобы связаться с тем, что противоречит всему существующему?

— Будем надеяться, что никто…

— Единственный, кто мог бы — это Тхавиант, — продолжая размышлять, вдруг говорит Тэан. — Но, полагаю, он уже знает о судьбе Хельфиона и не рискнет использовать Пустоту после того, как она завладела демоном.

— А при чем здесь Тхавиант? — удивляется Стас.

— Он помог Хельфиону с необходимой информацией.

— Что?! — восклицаем мы с Линой одновременно, а Стас, быстро справившись с изумлением, нетерпеливо спрашивает:

— Но как они могли сотрудничать, если Тхавиант и есть причина того, что случилось с Хельфионом? Да и Тхавианту было невыгодно, чтобы мы погибли. Ведь тогда он потерял бы тьму из виду еще на неопределенный срок.

— Они о чем-то договорились, но подробностей их договора я не знаю. Изначально Хельфион не собирался нападать на вас, но им завладела Пустота, вытащившая наружу желания ею же уничтоженной личности, и принялась их исполнять.

— Ты ведь можешь видеть все, что происходит в этом мире, — говорю я. — Как же получается, что ты не знаешь подробностей?

Нет, я не обвиняю и ни в чем не подозреваю Тэана, однако мне хочется понять. Ведь это действительно странно!

— Да, я могу видеть, — соглашается Тэан. — Но я не могу наблюдать за всеми одновременно. — Его взгляд при этом отчетливо говорит, что в тот момент все внимание Тэана было направлено на меня. От осознания, что он может наблюдать за мной, когда ему вздумается, становится как-то неловко. Интересно, что он успел увидеть и когда именно он смотрел на меня?

— Теперь, когда мы все обсудили, — говорит Альрайен, глядя на Тэана с недоброй улыбкой, — может, тебе пора отправляться обратно в свой мир? А то Высшие ругаться будут…

— Не стоит беспокойства, — усмехается Тэан, и я отчетливо ощущаю всплеск его силы.

Красочный день тускнеет, воздух сгущается, наполняясь напряжением. Все чувства буквально вопят, что нужно бежать отсюда, как можно скорей, как можно дальше! Вот только я не боюсь, продолжая нежиться в объятиях Тэана. Остальные же разом встряхиваются. Терран явно мечтает оказаться где-нибудь в другом месте, впервые ощущая свою слабость перед другим. Лой хватается за кинжал, готовясь в любой момент броситься в атаку. Состояние Альрайена выдает только взгляд, который становится жестче.

— Я сам решу, когда мне пора уходить.

Испытывая неловкость перед друзьями, которые опасаются Тэана, а может, действительно боятся, я выбираюсь из его объятий и поднимаюсь на ноги:

— Прогуляемся? Ты хотел посмотреть на мир. К сожалению, я не так уж много могу тебе показать, но…

— С удовольствием. — Плавным, неуловимым движением Тэан встает, словно и вовсе не обретал человеческого тела, оставаясь неосязаемым, как сама тьма. — Есть одно место, где я хотел побывать…

Глядя на Лину и Стаса, ободряюще им улыбаюсь:

— Скоро вернусь.

Тэан обнимает меня. Чувствую, как нас обволакивает тьма. Окружающее пространство смазывается, превращаясь в одно сплошное пятно.