Самый эльфийский поцелуй

Я снова горела. Только на этот раз жар был совсем иным, сладким и таким приятным. Он с невероятной скоростью распространялся по телу, заставляя меня изгибаться на темных простынях и шептать только одно:

— Грей… Грей… мой Грей…

Всё-таки Катриэль оставалась девушкой.

Эта короткая вспышка боли лишь отрезвила на мгновение, заставив изумленно охнуть, но дальше мой странный элв заставил меня позабыть обо всем на свете.

Мы уснули уже под утро, измученные, уставшие, но такие счастливые.

— Завтра отправимся в храм, — сообщил Грей.

— Зачем? — сонно спросила я, устроившись прямо на нём и вслушиваясь в гулкое биение сердца, звук которого убаюкивал еще сильнее.

— Угу…

Особого энтузиазма я не выдала, уж слишком сильно хотелось спать.

А утром… утром нас разбудил гневный оклик.

— И как это понимать?!

От неожиданности я охнула и спряталась под одеяло, не сразу поняв, что говорила…

— Люля? Добрый день, — прокашлявшись, произнёс Грей.

— Люля?

Я всё-таки высунула голову из-под одеяла и смущенно взглянула на домовушку, которая сейчас выглядела очень грозно.

— И как теперь быть? Дан Эшфорт, вы вообще собираетесь делать из алари порядочную женщину или как?!

«Ой, эту фразу я дома слышала».

Я едва не расхохоталась, но тут же прикрыла рот руками, натолкнувшись на серьёзный взгляд Грея.

— Собираюсь. Мы с алари Катриэль сейчас оденемся и отправимся к ректору.

— А зачем? — поинтересовалась я.

— Заключать брак.

— А при чем тут ректор? Ты же вроде что-то говорил про храм.

«Или мне это приснилось?»

— Ректор нас и поженит в храме. Как глава учреждения, он имеет право заключать союзы.

— Оу.

Люля довольно кивнула.

— Вы бы поторопились, дан Эшфорт. Родители алари всё утро трезвонят. Кажется, собираются явиться в академию. Могут воспользоваться порталами.

— Ой!

Про порталы я слышала.

Очень дорогая и редкая вещица. Но родители Катриэль могли себе позволить такое, особенно когда дело касалось их единственной дочери.

— Тогда нам стоит поспешить, — произнёс Грей.

— Я доставлю сюда платье для алари, — тут же засуетилась Люля. — Найду самое подходящее для свадьбы.

Домовушка тут же исчезла, а Грей начал выбираться из постели, накинув на себя темный халат.

— И что? Мы так просто возьмем и поженимся? — недоверчиво спросила я, прижимая к груди одеяло.

— Да, так просто возьмем и поженимся. Ты против?

— Нет. Просто это немного неожиданно.

— Теперь я тебя точно никуда не отпущу, Катя.

— Я и сама не хочу уходить. Но ты прав, надо спешить. Если родители Катриэль сюда явятся… К этому времени нам лучше быть женатыми.

Я выходила замуж в платье светло-лимонного цвета, которое щедро было украшено по подолу белоснежным кружевом, а тугой лиф инкрустирован крохотными жемчужинками. Люля убрала мои волосы в косу и украсила живыми цветами бело-желтого цвета.

Не знаю где, но Грей нашел у себя в шкафу не черные вещи. Когда он вышел в темно-серых брюках и камзоле, я даже глазам своим не поверила. И, кажется, влюбилась еще больше.

Но времени на восторги не было.

Нам пришлось минут пять доказывать ректору Артэо, что мы не сошли с ума и действительно хотим пожениться. Причем элва больше беспокоило душевное состояние моего будущего мужа, чем моё. Артэо явно считал меня чокнутой.

— Ты уверен? — стоя в дверях собственных покоев, продолжал допытываться он, глядя на Грея, который отвечал ему широкой улыбкой.

— Да.

— Ты что, его опоила?

Ректор пристально взглянул на меня.

— Ничем я его не опаивала! — возмутилась я.

— Ты говоришь о моей будущей жене, Эрион, так что выбирай выражения, — рыкнул Грей.

— Успокойся, дорогой, — произнесла Дейра, вдруг возникнув за спиной ректора.

Кажется, не только мы предавались греху этой ночью.

— Разве ты не видишь? Это не зелье, а любовь.

— Хорошо, — нехотя согласился Артэо.

Я думала, в храме, который располагался на краю утеса, мы будем одни.

Но вместе с ректором пришла и Дейра. Кутаясь в белоснежные меха, она криво мне усмехнулась:

— Хочу это видеть. Катриэль Орэйо и Грей Эшфорт — такое нельзя упустить.

Конечно, мы никак не могли без Люли. Домовушка принарядилась для такого случая и всю церемонию утирала слезы платочком и всхлипывала.

Совершенно неожиданным стал приход Пруф и Бри, которые притащили с собой и Тамиллу. А та зачем-то позвала первокурсников, а те еще кого-то.

Как-то так получилось, что на нашей скромной церемонии присутствовало полсотни гостей.

— Видишь? — шепнул мне Эшфорт. — Они пришли.

— И что? — растерянно спросила я.

Все происходило будто во сне.

Маленький храм, продуваемый насквозь всеми ветрами на краю утеса, в который бились серые воды моря. Но здесь было неожиданно тепло и уютно.

На улице светло, а здесь сумрак, который разгоняли лишь специальные свечи, которых было около сотни. Они стояли везде, создавая уютную атмосферу. А еще в храме было много цветов, и от сладких ароматов кружилась голова.

Или причина была совсем другая? Например, ощущение безграничного счастья и восторга. Синева родных глаз и прикосновение нежных рук.

— А то, что ты изменила отношение к себе, Катя. Ты смогла сделать то, чего так и не добилась Катриэль.

— И что же?

— Тебя любят. Я тебя люблю.

— И я тебя…

Но это оказались не все сюрпризы.

То, что у нас нет брачных браслетов, я поняла только в самом конце. И когда Артэо взглянул на нас, даже растерялась.

Неужели свадьба не состоится?

Я в панике взглянула на Грея.

— Совсем забыл, — пробормотал мужчина, доставая из нагрудного кармана небольшую коробочку.

Сомневаюсь, что браслеты смогли бы там поместиться.

Ректор принял её, с любопытством спросив:

— И что это?

— Замена браслетов.

— Если ты уверен…

Там лежали аккуратные обручальные кольца. Такие родные и знакомые, что я даже сначала не поверила своим глазам.

— Откуда? — ахнула я.

— Последний подарок от феи, — улыбнулся Грей, надевая мне на палец тонкий ободок колечка. — Её благословение для нас.

— Кольца? — переспросил Артэо, недоуменно нахмурившись.

— Создаем новую моду, — улыбнулась я, надевая кольцо на палец своего почти мужа.

— Что ж. Тогда данной мне властью объявляю ваш союз заключенным. Отныне и вовек.

— Отныне и вовек, — синхронно произнесли мы, глядя друг в другу глаза.

И теперь никто нас не разлучит.