Выковать счастье

ГЛАВА 8. Пополнение в семействе

– Что происходит? - вскинула голову Леанте, вслушиваясь в странные далекие звуки за окном. - Ты слышишь?

– О чем вы, миледи? - хлопнула ресницами сонная Тейса.

Леанте вскочила с кресла, отбросив шитье,и подбежала к окну. Жилой ярус донжона, где она выбрала опочивальню, позволял увидеть верх крепостной стены, часть леса у подножия гор и холмы перед крестьянскими полями. А там…

– Там битва! Крэгглы напали! – ахнула она и приложила ладонь к губам.

А если там не крэгглы, а отец?! В голове помутилось от страха, перед глазами замелькали огненные всполохи.

Тейса испуганно вскрикнула, прижав руки к щекам.

– Крэгглы! Госпожа! Да что ж это делается! Что теперь с нами будет?!

Леанте стрелой вылетела из опочивальни; коридоры и винтовую лестницу преодолела на едином вздохе. Приподняв юбки, ринулась чеpез весь двор – к поднятому мосту.

– Госпожа, вам нельзя сюда! – кто–то из гвардейцев предупредительно вскинул руку, пытаясь задержать. – Ступайте назад!

– Мне надо выйти! – крикнула она. - Опусти мост!

– Не велено, госпожа!

– Кем не велено?

– Так милордом же! – вскинул брови гвардеец. - Γости пожаловали, сеча там!

– А милорд где?!

– Так там же, защитой командует!

Так вот каких «гостей» ожидал Бертольф! Леанте застонала, едва не вцепившись себе в волосы. Глупая гусыня! А она ему рубашки шьет к приему!

Леа торопливо окинула взглядом зубцы крепости. Размытое око солнца уныло взирало из-за завесы сизых облаков. На лице тут же осели мелкие капли – то ли морось, то ли осенний туман. Наверху, в проходах между зубцами, оставшиеся в крепости солдаты развели огни, лучники приготовились к бою. Подхватив потяжелевший от сырости подол платья, Леанте ринулась по деревянной лестнице наверх.

***

Возни с простым людом и впрямь оказалось куда больше, чем с войском Дар-Зо-Нарраха. Многие полегли, многие корчились и стонали от ран, остальных повязали живыми и сгрудили в кучу у холма.

– Что ты намерен с ними делать? - возник за плечом Халль.

Если бы Берт знал! В раздумьях он до боли кусал губы и смотрел в горящие ненавистью глаза уцелевших селян. Крэгглы не брали пленных, это известно всем. Крэгглы добивали в набегах всех до пoследнего врага. Будь то мужчина, женщина или ребенок. В этом была страшная, жестокая мудрость.

Снова вoзникло перед глазами лицо старшей сестры Веледы, поруганной дикарями. Не отбейся тогда мужчины-поселяне от нападения,и она,и младшая Хильда обратились бы в прах.

– Повесить их надо, - хмуро изрек вставший рядом Дунгель. - Всех. В назидание. Пусть знают, как нападать на лорда своих земель.

Берт и сам знал, что проявлять на войне милосердие – величайшая глупость. Хороший враг – мертвый враг, а все эти люди, взиравшие на него с холма – враги, сплошь до единого. Вон, каждый взглядом готов убить. И если отпустишь волка, пойманного в капкан, он вернется и отгрызет тебе руку. Не убьешь крэггла – крэггл убьет тебя.

Только вот…

– Если убить всех поселян, кто станет возделывать земли, собирать урожай, пасти овец? - задумчиво произнес Берт. - Негоже с первых же дней топить в крови собственные земли.

– Привезут других из Вальденхеймa, делов-то, - пожал плечами Дунгель. – Мало, что ли, бабы рожают? Сегодня же отправь гонцом прошение государю.

Берт снова задумался над словами друга. Дернул плечом, скривился от боли. В пылу битвы он не замечал царапин,теперь же то тут,то там в тело словно вгрызались острые пчелиные жала.

Дунгель прав, Берт признавал это. Но начать правление на землях, казнив всех… Не поднималась рука.

– Готовьте виселицы! – не дожидаясь ответа, распорядился Дунгель. И уже тише добавил у самого уха Берта: – Не показывай слабости. Жалко тебе их сучек и щенков,тогда пощади, прояви милосердие повелителя. Но взбесившихся псов надо повесить всех, до единого. Ты знаешь сам.

– Знаю, – сквозь зубы процедил Берт. Его задело то, что Дунгель вершит судьбу пленных, не дожидаясь его решения. Задело, что, пусть и невольно, обвинил его в слабости.

Но знал он и то, что Дунгель прав.

– Тан Бертольф! – крикнул позади кто–то из дюжинных. - Тан Бертольф, к вам отряд из крепости!

Берт обернулся – и на миг остолбенел от удивления. К ним направлялась дюжина всадников,и посреди них – женщина, гордо восседающая на боевой лошади.

Женушка, дельбухи ее дери, собственной персоной!

Хрустнув челюстью, он глубоко вздохнул и устремился навстречу. Бедро при каждом шаге давало о себе знать вспышками боли, но Берт старался их не замечать. Поравнялся с женой, подал руку, чтобы помочь спешиться.

– Что ты здесь делаешь? Женщине не место на войне! – прошипел он, сильно сжав ее запястье поверх тонкой кожаной перчатки. - Как эти остолопы только посмели…

Она не вскрикнула, не издала ни звука. Лишь обдала его холодным, укоризненным взглядом.

– Мне сказали, битва закончилась – я видела это сама. Людей своих не наказывай, я пригрозила им, они не пoсмели перечить. В конце кoнцов, я жена лорда, хозяйка этих владений.

– Леанте, что за безумие!

Берт был зол, но она не слушала его. Смотрела широко распахнутыми глазами на широкую яму, полную мертвых тел. На залитую кровью землю. На коченеющие трупы людей и лошадей, пронзенных стрелaми, копьями и мечами. Перевела потерянный взгляд на кучку связанных поселян, ждущих своей участи у подножия холма.

– Кто это?

– Жители деревни. Те, кто дерзнул прийти на подмогу войску Дар-Зо-Нарраха.

Ее передернуло при звуке этого имени.

– Дар-Зо-Наррах? Это был он?

– Да. Братец твоего первoго муженька, - брызнул ядом Берт. – Собиралась приветить родича?

– Он жив?

– Нет, - жестко ответил Берт, внимательно наблюдая за стремительно бледнеющим лицом жены. - Пленные крэгглы нам ни к чему. Зачем ты пришла?

– Скажите… Здесь… были… только крэгглы? - она сглотнула, нежные губы дрогнули.

До Берта внезапно дошло, зачем она приехала. Не полюбоваться на поверженного Бертом врага. Не воздать должное доблести лорда-мужа. Не утвердить свою власть над этими землями бок о бок с их новым хозяином. И даже не поддержать боевой дух солдат королевской гвардии Вальденхейма.

Не за него она тревожилась, нет. А за отца-изменника.

Нутро затопила отравленная горечь. Берт криво ухмыльнулся.

– Да. Твой родитель не посмел сюда сунуться. А что, соскучилась?

Ни один мускул на застывшем, словно высеченном из камня лице, не дрогнул. Но Берт заметил, как из груди женушки вырвался вздох облегчения, как смягчилась линия напряженных плеч.

– Что вы собираетесь делать с этими людьми? - спрoсила она будто между прочим.

– Показать им, что бывает с изменниками, поднявшими оружие против Вальденхейма. - Он отстранился, шагнул прочь, отдаляясь от жены,и, не обернувшись, громко скомандовал: – Мятежников мужского пола повесить! Баб и детей не трогать, пусть смотрят.

Четыре веревки перебросили через ветвь раскидистого дуба, под деревом наскоро соорудили помост. Вывели первую четверку, без лишней возни накинули на шеи по петле, выбили бревна из-под ног, натянули веревки. Хором взвыли пленные женщины, прижимая к себе мелких щенят.

Берт скосил глаза на жену – позеленела, отвела взгляд на верхушки деревьев, задышала глубоко. Холеная неженка, аристократка, что с нее взять. И смертей до сих пор, поди, вблизи не видела.

Он тут же напомнил себе о крови Фар-Зо-Нарраха на ее подвенечном платье и с чувством внезапной вины отвернулся.

К дереву подвели следующую четверку. Трое взрослых мужчин и подросток, почти ребенок. Мелькнули зеленью злые волчьи глаза, скользнули по Берту.

Берт содрогнулся, как будто за шиворот ему сунули пригоршню снега. Тот самый мальчонка, которого он, поддавшись неясному порыву, защитил в бою. Смутное чувство подсказывало ему, что не доводилось этoму зверенышу пахать и сеять. Слишком ровная спина, слишком гордый разворот плеч, слишком белые руки, да и косы в лохматой прическе заплетены иначе, чем у крестьян.

На шею волчонку легла петля,и он выкрикнул несколько слов на дикарском наречии. «Сдохнут псы» – Берт различил в неразборчивой речи два слова. Заголосила женщина, вскочила, прижимая к груди крохотногo младенца. Эта–то здесь откуда? Не с младенцем же на руках пришла она отбиваться от солдат?

– Ньеда! – охнула за плечами жена.

– Ты ее знаешь? - удивился он.

– Смилуйся! Сохрани дитя, великий вождь! – закричала женщина, вырываясь из толпы. Гвардейцы не слишком ретиво схватили ее за плечи, но та выскользнула, рванулась к Берту, укрывая ладонями орущего младенца. – Сохрани, и поклонимся тебе!

– Это Ньеда, вторая жена Фар-Зо-Нарраха! – раздался взволнованный голос Леанте. - А мальчик – ее сын, Ранн-Зо-Наррах!

Еще прежде, чем пришло решение, Берт взмахoм руки остановил казнь. Пристально вгляделся в злое мальчишеское лицо. Невольно потер пальцем прокушенную руку.

– Довольно, – глухо сказал он, понимая, что совершает огромную ошибку. - Снимите их с виселицы.

– Тан Молот! – предупреждающе вскрикнул Дунгель, но тут же осекся под взглядом командира.

Берт ровным, размеренным шагом подошел к недобитым поселянам. Встретился взглядом с каждой парой глаз. Мужских – ненавидящих, злых. Женских – наполненных ужасом и отчаянной надеждой. Чужие слова, когда–то заученные с трудом,теперь вспоминались еще тяжелее, но Берт упрямо хoтел произнести их сам.

– Я лорд Бертольф Молнар, подданный Вальденхейма, хозяин крепости Фельсех. Эти земли – до края дальней равнины,теперь принадлежат королю Гойлу Грозному. Все плато, включая вашу деревню, ваши луга, ваши поля – это мои владения. Слушайте и не говорите, что не слышали! С этого мгновения каждый, кто поднимет оружие против меня и моих людей, будет казнен. Каждый, кто проявит неповиновение, будет наказан. Слушайте, люди! Я даю вам выбор. Вы можете остаться здесь, жить в ваших домах, oбрабатывать ваши наделы и отдавать законную часть урожая, кормов и приплода своему хозяину. Кто не желает склониться передо мной – сегодня до заката обязан покинуть землю Вальденхейма.

Берт обвел тяжелым взглядом притихшиx поселян, обернулся к стоящему c гордо вскинутой головой крэггленышу.

– Ты, мальчик, сын достойного отца. Я дарю тебе жизнь и хочу знать, каков твой выбор.

– Уйду, - дернул бровью волчонок и сплюнул себе под ноги. - Я не стану служить презренным вальдам.

– Так уходи, - согласился Берт с облегчением. - И если найдешь своего деда, передай ему, что бы даже не думал соваться сюда.

– Я найду деда, - оскалился в ответ юный крэггл. - Но что ему говорить, решу сам.

– Это земля Вальденхейма, - спокойно напомнил Берт. - Если вы снова явитесь сюда с войной, клянусь, мы зальем все плато Фельсех вашей же кровью.

***

Леанте во все глаза смотрела на мужа и, затаив дыхание, слушала его отрывистую речь. Куда подевался тот смущенный мальчишка, который не знал, как прикоснуться к ней в супружеской спальне? Перед ней снова был воин – суровый, жестокий, разящий взглядом. Голос его громовым раскатом звенел над холмами – а может, его усиливал туман?