Игрушка палача. Книга первая

Глава 22

Элия не хотела просыпаться. Такое с ней частенько случалось, особенно на выходных или праздниках, когда не нужно было (например, как в детстве) идти в школу или помогать по дому родителям. На выходных им всегда разрешалось отсыпаться хоть до самого обеда, пока не затрещит голова от ноющей в висках боли и не надоест отлёживать бока на сбитых за ночь и утро пуховых тюфяках и перинах.

Но сегодня Элия не желала открывать глаз совершенно по иным причинам. И не потому, что прекрасно знала, что же перед ними предстанет, когда она размежит веки. Находящееся между явью и миром снов сознание упорно цеплялось за последние виденья, как и за испытываемые там эмоции. За ирреальное, которое воспринимало, как за истинное, не разбираясь, в чём же разница. Ведь чувства-то настоящие. Как, например, вчерашние «картинки», изображаемые очень даже живыми людьми. Главное, не вспоминать, что конкретно делали эти люди в этих «картинках». Иначе Эл снова возбудится. А ей и без того хорошо. Хорошо закапываться в мягкое, чистое и столь невероятно нежное на ощупь постельное бельё, ворочаясь с боку на бок на упругих подушках, которые, как это ни странно, совершенно, не сбивались.

К тому же, её никто не трогал, никто не приказывал встать с постели и делать то, чего она не хотела бы делать. Главное, не открывать глаз. Главное, не вспоминать…

Но Эл так же знала, что она не сможет до бесконечности прятаться в слишком хрупких утренних снах. Да, у неё ещё получалось в них проваливаться и даже ненадолго снова засыпать, тем более, что молодой организм брал своё для необходимого ему восстановления. Но длиться это вечно всё равно не будет. И, естественно, не продлилось.

Окончательно её разбудил тихий звон столовых приборов из другой части комнаты. Элия недовольно зажмурилась, так как в этот раз по чувствительным векам ударило потоком дневного света. Хотя ещё недавно её окружали мягкие сумерки, способствующие затянувшимся ещё на несколько часов утренним снам. Видимо, кто-то пришёл сюда и убрал с окон плотные занавески, а теперь хозяйничал во второй половине помещения.

Эл наконец-то рискнула открыть глаза, кое-как сдержавшись от резко накатившего желания заплакать. Ведь она так не хотела этого делать. Так не хотела возвращаться в чуждый ей мир, туда, где она была никем – голой куклой, постельной игрушкой, а то и экзотической зверушкой для плотских удовольствий. Снова ходить из угла в угол в чём мать родила, есть по расписанию, принимать «лекарства» по расписанию и ждать вечера – возвращения своего хозяина… Того, кто… Того, кто вчера с ней вытворял здесь просто до жути немыслимые вещи.

Да, она моментально всё вспомнила, в ту же секунду заливаясь густой краской стыда и ещё плотнее закутываясь в покрывало. Интуитивно стиснула бёдра и при этом не замечая, как приняла позу эмбриона, снова закрывая глаза и притворяясь спящей.

Она, конечно же, успела увидеть служанку у стола, на котором… О, боги! На котором её вчера тоже имел мастер Майрон, причём в двух разных позах – и сзади и лицом к лицу. Кажется, сразу после того, как кончил в неё у окна.

Она поняла о том, что он кончил, когда он ненадолго из неё вышел и… по её бёдрам почти сразу же потекли горячие струйки семенной жидкости. Но его член при этом продолжал стоять как каменный и блестеть от смешанных жидкостей до самой мошонки. Тогда она почти испугалась, неожиданно вдруг решив, что он заставит встать её на колени и взять этот огромный, покачивающийся при каждом движении фаллос в рот, как это делала та брюнетка из невероятно реалистичного фильма. Но он, почему-то, ничего подобного так и не приказал ей сделать, а просто потянул её к столу, игнорируя по началу присутствие такого большого количества мягкой мебели и той же кровати.

Видимо, ему нравилось, чтобы его жертвы испытывали некоторое неудобство, а иногда и боль. Хотя потом, всё же воспользовался одной из ближайших к ним кушеток.

И зачем, спрашивается, она теперь всё это вспоминает? Ведь тогда многое выглядело каким-то неправдоподобным, особенно, когда мозг перестал воспринимать, как прежде, истинную реальность. И особенно после (а иногда и во время) затяжных оргазмов. Уж это ей точно никак не могло присниться, как бы сильно ей этого не хотелось.

- Подъём! Завтрак стынет! И мне нужно убрать постель, а тебе принять душ.

Кажется, Эл не совсем узнала намеренно повышенный голос служанки, которая в это время приближалась к кровати и «будила» бесправную содержанку столь незамысловатым способом. А когда открыла глаза, то поняла, что это была не Симона, хотя и одетая точно так же и с такой же очень коротко остриженной головой.

У них что, все здесь слуги с подобными причёсками? Интересно, почему?

- А где Симона? – неужели снова придётся привыкать к кому-то ещё? И сколько же их тут?

- Занимается другими обязанностями.

- А вас как зовут? – Элия наконец-то заставила себя встать с подушек и откинут в сторону покрывало. Но опять же, привычной, как в родительском доме, прохлады не ощутила. Хотя ныли многие мышцы, а иногда и сковывали лёгкими спазмами.

- Ида. Сегодня я за тобой присматриваю и выполняю все связанные с тобой поручения от мессира Майрона.

- И много их? Этих поручений… – при упоминании имени магистра, девушку шарахнуло неожиданной вспышкой эмоционального жара, ударившего, будто навылет, прямо в голову.

Какое счастье, что ничего подобного она не испытывала вчера, когда он пришёл сюда и застал её за интимными играми. Наверное, те таблетки, которые ей дали проглотить перед его приходом, давно исчерпали своё действие, и теперь заново проснувшиеся чувства возвращались едва не с утроенной силой, навёрстывая, так сказать, упущенное.

- Достаточно. Пожалуйста. Не задерживай меня. Тут и без тебя есть чем заняться.

Как и Симона, Ида тоже старалась держаться обособленно, показывая всем своим видом, что она не намерена якшаться с какой-то там содержанкой. И в который уже раз Элия испытала неприятную реакцию на столь панибратское к ней отношение. Захотелось опять куда-нибудь забиться и хорошенько проплакаться.

Но пришлось брать себя в руки и молча выполнять приказ от самой обычной служанки, несдержанно морщась от саднящей боли между ног при неудачной попытке встать с кровати. Но кроме уже знакомой боли в растёртом влагалище, Эл ждал ещё один совершенно нежданный сюрприз. Резкое головокружение и выбивающая слабость. У неё даже слёзы брызнули от принятия собственной беспомощности и того факта, что такими темпами её точно превратят в едва живое и мало что соображающее существо. Интересно, через сколько дней она будет только мычать и ползать по этому полу полностью обезличенным животным?

- Что с тобой? Тебе плохо?

Ида тут же встрепенулась и едва не закудахтала, сокращая между ними последние метры и испуганно нагибаясь над сильно побледневшим лицом девушки.

Да, ей плохо, чёрт возьми! Разве не видно?

- Голова сильно кружится и… сил нет.

- Подожди, не вставай. Принесу сладкого сока. С содержанками мессира Майрона такое часто случается. Всего лишь резко упал сахар в крови.

Какое счастье, что половину лица горничной скрывала маска-респиратор, и увидеть его истинное выражение не представлялось никакой возможности. Тем более, что по вискам Элии снова замолотили раскалённые удары шумящего в голове адреналина, поскольку она никак не ожидала услышать сейчас что-нибудь о предыдущих содержанках магистра. Например, о том, что с ними такое тоже случалось и, судя по всему, далеко не раз. Не говоря уже о том, что Эл понятия не имела, сколько же их тут у него было до неё.

Ида вернулась сразу с очень даже вместительным стаканом, наполненным едва не доверху тёмно-рубиновым напитком. Как вскоре выяснила Эл, это оказался гранатовый сок и, судя по вкусу, стопроцентно натуральный, неразбавленный, свежий и невероятно вкусный. Она выпила его за несколько секунд и всего в несколько жадных глотков, будто и вправду не пила, как минимум, целые сутки. Даже сдержалась, чтобы не выдохнуть от блаженства характерным смакующим звуком.

- Посиди немного и, когда почувствуешь, что силы уже вернулись, можешь пойти в ванную. Хотя, могу помочь туда дойти и сейчас.

Ида и так ей помогла дойти до купальни, заодно допытываясь попутно на ходу, что у девушки ещё болело.

Может попросить тех таблеток, которые так хорошо убивали страхи с прочими не в меру буйными эмоциями? Но Эл почему-то так и не рискнула. Ведь она ещё помнила слова Симоны о том, что здесь никого не интересует то, что хотят содержанки, ещё и такие бесправные, как Элия.

А после того, как она простояла под душем из живительной горячей воды, ей действительно ощутимо полегчало, пусть и не до конца, но всё же. Особенно, когда она старалась не вспоминать о мастере Майроне и о том, что он с ней вчера вытворял. Если она сумела каким-то чудом выдержать такое… значит, у неё есть все шансы продержаться и подольше, хотя пока и непонятно для чего.

Но меньше всего Эл ожидала при выходе из ванной комнаты, так это увидеть невероятно приятный для неё сюрприз.

- Мессир Майрон распорядился выдавать тебе одежду перед завтраком после сна и до его сюда прихода.

Ида как раз в это время стояла перед аккуратно застеленной новым чистым бельём кроватью, на котором были разложены вещи, напоминающие женскую одежду. Правда, очень отдалённо напоминающую, поскольку в ней не хватало длинных юбок или хотя бы того же платья.

- А так же разрешил тебе передвигаться по нижнему уровню апартаментов. – служанка решила вывалить на голову Элии весь список касающихся её новых правил. – Но, естественно, только по открытым помещениям. В те, что заперты и не открываются с помощью твоей биометрии, ты, само собой, попасть без чьего-либо ведома не сможешь. Впрочем, как и куда-то ещё. Здесь везде находятся видеодатчики движений, сканирующие любого, кто подпадает под их лучи. Поэтому, мой тебе совет, старайся использовать благосклонность нашего хозяина как того и требует твоё положение. Не делай то, что ему может не понравится, а тебя лишить и без того мизерных привилегий. Или того хуже, довести до наказания.

Самое страшное здесь наказание, это быть содержанкой упомянутого только что всуе хозяина. Эл пока не представляла, что может быть хуже этого – выдерживать то, что он творил со своими постельными игрушками несколько часов подряд.

Правда, вслух ничего такого не произнесла, старательно скрывая улыбку своей первой триумфальной победы (пусть и маленькой, но зато какой для неё весомой и значимой!) при поспешном приближении к кровати.

- А что это такое? Как его надо надевать? – можно сказать теперь её уже ничего не интересовало, кроме так называемой одежды, которую она уже хотела на себя натянуть как можно скорее и незамедлительно.

Ида, само собой, помогла ей и одеться, иначе бы Эл ещё бы потратила не меньше часа на то, чтобы вначале разобраться, для каких частей тела предназначена та или иная вещь, а потом как-то всё это на себя натянуть. Хотя штука, похожая на корсет, разве что мягкий и эластичный, именно таковым и оказалась. Правда, он явно не предназначался для того, чтобы утягивать живот и делать талию тоньше, поскольку в тех местах, где, как правило, должны были красоваться пластины с китовым усом или его аналогом, ничего такого не наблюдалось. Даже наоборот. Там зияли огромные дыры – что на животе, что на спине. Единственное, что он прикрывал и красиво обтягивал – это грудь и… лобок с промежностью до самого копчика. Причём все эти куски непонятной, но на удивление прочной материи соединялись друг с другом с помощью полосок, больше похожих на регулируемые ремни, а то и целую конскую сбрую. А когда Элия всё это на себя кое-как натянула с помощью более ловкой и умелой служанки, то особо одетой так себя и не почувствовала.