Контракт с подвохом: убить незабвенного

Глава 20. Ночь "Икс"

Когда я уже вечером сегодняшнего дня приехала к дому герцога Рейнсли, карета Дроута с его гербом уже стояла во дворе. Солнце давно прошло зенит и постепенно клонилось к закату. Времени у меня оставалось не так много, а значит, действовать надо было решительно. Я отпустила кэб — он мне больше не понадобится, — и направилась к дому. У меня был план: ближе к ночи, когда Парвину с Рейнсли охватят любовные страсти, уломать Дроута не мешать им и поехать к нему. А там уже всё произойдёт…

Надеть я решила то же платье, что надевала на аукцион, только волосы оставила распущенными. Макияж тоже был похож: губы украсила яркая бордовая помада, а глаза — раскосые стрелки. Но это далеко не всё моё оружие на сегодня: для Дроута у меня в специально сделанном потайном кармашке платья было спрятано кое-что особенное и смертоносное.

Мне открыл тот же дворецкий и проводил меня в гостиную, где все были уже в сборе. В камине приятно потрескивал огонь, на столике уже более скромно поблёскивали свечи. Рейнсли с Парвиной сидели вместе на диванчике, Фавиан же сидел напротив, и место рядом с ним на таком же диване пустовало.

— Всем добрый вечер, — я улыбнулась, приветствуя их, и прошлась к своему месту. — Надеюсь, я не слишком сильно опоздала?

— Ты не опоздала, дорогая, — улыбнулась мне Парвина.

— Мы ещё даже не начинали, — поддержал меня Рейнсли. — Я сам только недавно пришёл сюда.

Они с Парвиной посмеялись, а я осторожно села рядом с Дроутом. Его взгляд вновь проскользил по мне, будто заново изучая. Затем он взял мою руку и столь же горячо, как и тогда, на аукционе, поцеловал её:

— Добрый вечер, Варрия. Несказанно рад видеть Вас.

— Я разделяю Вашу радость, Фавиан, — я улыбнулась ему, чуть смутившись. — Мне очень приятно, что мы собрались здесь вчетвером в такой приятельской атмосфере…

— Для меня было неожиданностью то, что ты, Рейнсли, завёл роман с Сильваной, — Дроут сдержанно улыбнулся, посмотрев на них, — и ничего не сказал лучшему другу.

— А для меня было неожиданностью, что Сильви благополучно знакома с твоей милой подругой, Дроут, — Эммерсон усмехнулся. — Но я ведь не упрекаю её в этом. И вообще, у нас с мисс Дренслей всё серьёзно: через месяц мы планируем свадьбу.

— Свадьбу? — опешила я. Неужели Парвина, эта редкостная хищница, решила остепениться? Или это её новый план?

— Свадьбу? — вместе со мной удивился Фавиан. — Выходит, мой единственный холостой друг предаёт меня?

На это заявление Рейнсли лишь засмеялся:

— Фавиан, дружище, время идёт, а мы не молодеем. Рано или поздно каждый джентльмен станет женатым, даже ты.

Все официальности испарились, и теперь мы общались спокойно на разные темы, попеременно закусывая лёгкими блюдами и попивая вино из Рейнслинских погребов. Обсуждали последние новости, даже слегка затронули тему громкого ограбления "Айдерли", над которым мы с Парвиной понимающе и немного настороженно посмеялись.

— Да, говорят, те бойкие девицы задали жару охранникам, — с задором рассказывал Эммерсон. — Жаль, что нас там не было. Очень хотелось бы взглянуть!

— Это точно, — протянула Парвина, и мы переглянулись.

Фавиан, как я заметила, держался несколько настороженно. Я гадала: не из-за того ли это, что я наговорила ему про хищницу Дренслей, и теперь он беспокоится за своего друга? Или, быть может, считает меня лицемерной, что я продолжаю водить с ней дружбу? Как жаль, что я не могу залезть к нему в голову…

В который раз я ловила себя на мысли, что меня удивительно сильно волнует его мнение и отношение ко мне. Убедить себя в том, что это волнение оправдано практическим интересом, мне уже не удавалось. Я действительно была взволнована, и то, что он рядом, вызывало в груди то самое неясное чувство, которое до встречи с Дроутом было мне незнакомо. И снова меня посетили предательские мысли: "А что, если я провалю контракт? О нет… Тогда я должна буду Лису двадцать тысяч золотых… Да я в жизни столько не заработаю! Но если попросить у Фавиана в долг?.. Ну и дура же ты, Глориана. Ты не сможешь притворяться вечно, рано или поздно он тебя раскроет. И вряд ли можно надеяться, что он достаточно влюблён в тебя, чтобы так просто простить твой жестокий обман. У теня просто нет выбора…"

Я так глубоко ушла в себя, пока Рейнсли что-то долго и увлечённо рассказывал, что вздрогнула, когда моей руки, покоящейся на диване, коснулись тёплые пальцы Дроута. Я быстро вскинула на него растерянный взгляд: он смотрел на меня, и в янтарных отблесках его глаз я прочла немой вопрос. Наверное, мой задумчивый вид обеспокоил его… Я не переставала удивляться его чуткости. Кончики губ сами собой поползли вверх. Заметив это, Фавиан тоже улыбнулся. Мы вернулись к общему разговору, но я продолжала ощущать, как между нами происходит некая алхимия чувств, и надеяться, что это не просто мои догадки.

***

После десерта в виде превосходного бисквитного тортика с кремом беседа окончательно разладилась. Рейнсли с Парвиной, прилично выпившие, уже не стеснялись целоваться взасос: казалось, ещё чуть-чуть — и они устроят нам на этом диванчике страстное зрелище. Однако Фавиан, выпивший вроде бы столько же, казался абсолютно адекватным. Я же старалась пить поменьше: голова мне сегодня нужна трезвая.

Улучив момент, когда сладкая парочка напротив вновь сольётся в поцелуе, я придвинулась к Дроуту совсем близко и прошептала ему на ухо:

— Может, нам стоит оставить их наедине?..

— Что Вы предлагаете? — таким же шёпотом, пробравшим меня до мурашек, спросил блондин.

— Выйдем на крыльцо, подышим свежим воздухом, — ответила я. Он кивнул, мы поднялись и быстренько смылись.

Ясная свежая ночь вновь окутала Аплтон. Ночной, он казался мне более каким-то домашним и уютным. Я подловила себя на мысли, что даже хотела бы жить здесь…

Фавиан достал сигару и закурил, а я обхватила плечи руками: ночной ветерок неприятно ударил по ним холодком.

— Снова Вы без накидки, Варрия, — затянувшись и выдохнув дым, произнёс Дроут. — Сейчас довольно прохладные ночи. Вам всё же не стоит быть такой самонадеянной, что кровь Севера спасёт Вас от любых холодов. Ну же, идите сюда, я постараюсь согреть Вас.

Я покорно подошла, не говоря ни слова. Его горячая рука обхватила мою талию и притянула к мощному телу. Я прижалась: Фавиан действительно был очень тёплым и сразу же согрел меня, прогоняя холод. Ощущение блаженства и безопасности охватило меня: никогда ещё я не чувствовала себя так хорошо. Предавшись этому чувству, я опустила голову Дроуту на плечо и закрыла глаза, вдыхая дорогой сигаретный дым. Через пару секунд прозвучал его голос:

— Я заметил, какие-то мысли тяготят Вас, Варрия. Вы хотели казаться весёлой, но за маской улыбки весь вечер прятали печаль.

— Как Вы узнали? — мне не хотелось открывать глаза и отстраняться, поэтому я не сделала ни того, ни другого.

— Я хорошо разбираюсь в людях, — ответил Фавиан после очередной затяжки. — Очень часто они порой сами не замечают, что истинные чувства написаны у них на лице.

— И Вы увидели мои?.. — я осторожно поправила пальцами слегка задравшийся ворот его рубашки.

— Да. Что Вас печалит, Варрия? — спросил он, и его рука чуть крепче сжала мою талию.

Это был тот самый момент, который мог бы стать моментом моего великого спасения — и величайшего провала. Но неимоверным усилием воли я сдержалась и ответила уклончиво:

— Не хочу загружать Вас своими проблемами, Фавиан. У Вас наверняка и так без меня хлопот хватает. Давайте лучше… найдём способ развеять печаль, — я наконец подняла голову и взглянула ему в глаза. — Давайте поедем к Вам.

Намёк он понял. Мы заглянули в гостиную попрощаться, но, окончательно почувствовав себя лишними, вернулись во двор, к карете. А через пару минут уже ехали по мощёной камнем дороге. Я сидела напротив Дроута и вспоминала, как когда-то, когда только получила этот проклятый заказ, эта же карета пронеслась мимо меня. Я и представить тогда не могла, что вскоре сама окажусь в ней. Осознание того, как круто всё поменялось, накрыло бы меня с головой, если бы Фавиан сейчас не прожигал меня взглядом. При нём я должна держать себя в руках.

Мы приехали быстро. Дом Дроута можно было назвать дворцом — настолько он был большим и шикарным, да ещё и с парой флагов на крыше, украшенных гербовым мечом и пламенем. Фавиан осторожно взял меня за руку, помогая выбраться из кареты, и произнёс:

— Ну что же, вот и моя скромная обитель.

Я заулыбалась, и он улыбнулся тоже. Окинув взглядом сей архитектурный изыск, я ответила:

— А здесь довольно миленько. Мне нравится.

— Правда? — он повёл меня внутрь. — Идём скорее, пока Вы вновь не замёрзли.

Мы вошли в дом, и тепло, схожее отдалённо с теплом Дроута, объяло меня. Фавиан кивнул слуге, по всей видимости, дворецкому, и повёл меня наверх, на третий этаж. Именно там и располагались его покои — кабинет, спальня и ванная комната, объединённые в комплекс.

— А вот и моё гнёздышко, — усмехнулся блондин, прикрывая за мной дверь.

— Здесь очень уютно. И много картин, — заметила я, улыбнувшись.

— Это верно. Но я коллекционирую не только картины, — он повёл меня к комоду и распахнул дверцы. Там, на полках, расположилось множество небольших, размером с половину кисти руки, бутылочек, наполненных жидкостями. Фавиан достал одну из них и прокомментировал:

— Фержесский виски, третий год от Падения Солдстора. Выдержка — двести лет.

— Вы коллекционируете алкоголь? — удивилась я.

— Не просто алкоголь, а редчайшие его экземпляры, — блондин с любовью оглядел бутылочку и поставил её на место, затем взял другую. — А вот это, например, остаток вина из фляги капитана аргастианцев, погибшего на Аргском озере.

— Двадцать девятый год, — припомнила я.

— Тридцатый, — поправим меня Фавиан. — По новому стилю летоисчисления.

— Поразительно, — я подошла ближе и пригляделась. — Как они не портятся?

— Во-первых, сохраниться им помогает спирт, — разъяснил Дроут. — А во-вторых, когда я закупоривал их в эти склянки, я добавлял ещё одно вещество, которое сам вывел в лаборатории. Оно должно помочь им сохраниться ещё на несколько веков и совсем не потерять вкус.

Я с восхищением взглянула на него:

— Как интересно! Я бы хотела как-нибудь послушать более подробно об этом…

— Тогда я обязательно приглашу Вас ещё раз ко мне в гости, Варрия, — он улыбнулся и закрыл дверцы шкафчика.

— Скажите, а Вы правда повесили мой портрет у себя в спальне? — усмехнулась я, вспомнив тот наш диалог.

— Если хотите, можем проверить, — герцог вновь протянул мне руку. Я взяла её, и мы прошли в его спальню. Действительно: "Портрет зеленоглазой" красовался на стене напротив кровати.

— Как видите, я не солгал Вам, — мужчина чуть сильнее сжал мою руку. Тогда я повернулась к нему, быстро прильнула телом к его сильной фигуре, привстала на носочки и еле коснулась губами его губ, прикрывая глаза. На удивление, Фавиан не оттолкнул меня: его руки обхватили мою талию, а губы горячо прижались к моим. Мы целовались, может, даже более страстно, чем Рейнсли с Парвиной, ведь наш поцелуй был первым, абсолютно новым и от этого столь будоражащим. Именно этот поцелуй приоткрывал завесу личности, обнажая душу и позволяя исследовать друг друга напрямую. И я исследовала горячую натуру Фавиана, изучая каждый миллиметр его губ, поддевая язычком разрез его тонкого и такого сексуального шрама. А ему это нравилось: я буквально чувствовала, как он наслаждается мной, постепенно проникая в мой рот языком. В тот момент, когда воздуха для дыхания уже стало недостаточно, мы оторвались друг от друга, тяжело дыша.