Одержимость

«Ты видишь этот мир, Деклан... ты его видишь».

Спазм сдавил мне горло, и я стиснул челюсть. Голоса в голове слились со словами Пэйдж. Я был настолько сосредоточен, чтобы пробиться к своим собственным мыслям, что не заметил, как маленькая застенчивая девушка теперь наблюдала за мной. Когда она поймала мой взгляд, то робко улыбнулась. У меня не было сердца, поэтому я быстро моргнул, дав понять, что на самом деле не смотрел на неё, что мой разум потерялся в тумане под названием Деклан-чертов-О'Коннелл. Дернул подбородком в её сторону и подарил слабую улыбку.

Проявив вежливость, вернулся к рисованию. С того дня, как встретил Пэйдж, её глаза всегда находили способ проявиться в каждом творении, которое я создавал. Будь то просто контуры или рисунок в цвете. Чувства, которые они пробуждали в моей душе, расцветали на холсте, бумаге, моём теле. Я перестал рисовать и отдёрнул руку. Слова, которые звучали у меня в голове, были написаны на бумаге, прокручиваясь толстыми чёрными штрихами… «Ты видишь этот мир…». Буква «О» в слове «ты» приняла форму её глаза (Примеч. Имеется в виду английское слово «you»). Светло-голубое свечение радужки её глаз было единственным цветом, который присутствовал на моем теле. Чернила моих татуировок были чёрными, с легкими тенями серого и белого. Я вновь почувствовал себя школьником, который позволил силе её взгляда завладеть собой.

— Ты рисуешь комиксы? — тихий голос дрожал.

Я ненадолго прикрыл глаза, всего лишь на секунду, собираясь с духом для того, чтобы поднять взгляд. На ней была футболка с надписью «Мясо — это убийство» и плотно обтягивающие тёмно-синие джинсы. Её волосы были чёрными и блестящими под тусклым светом бара. Она была гораздо ниже ростом, чем казалась издалека, возможно, не выше пяти футов (Примеч Около 152 см.).

— Я настоящий профан, когда дело доходит до комиксов. — Она прикусила уголок своих глянцевых губ и осмотрела мой рисунок.

Я едва начал его рисовать: переулок в свете сумерек; на заднем плане приближающаяся фигура, пара пустых глаз, глядящих из окна.

Взглянул через её плечо. Её подруга уже обжималась с дерьмовой версией Маршалла Мэтерса (Примеч. Маршалл Мэтерс — персонаж песни Эминема). Иногда я задавался вопросом, каково это, потерять себя в незнакомце. Улыбка девушки начала сползать с лица, когда я снова обратил на неё внимание. Музыка над головой была громкой и сбивала с мыслей, и мне потребовалась минута, чтобы подобрать слова.

— Я совсем не писатель, — сказал я без интереса, в надежде, что это заставит её уйти.

Она села напротив меня и положила свою маленькую руку на стол.

«Я хочу использовать тебя, чтобы заставить моих друзей ревновать. От этого мне станет лучше».

Я моргнул, и уставился на её рот.

— Извини?

— Я говорю: ничего, если присяду сюда? — она нахмурила брови, заметив выражение моего лица.

Тонкий слой дыма от электронной сигареты смешался с острым запахом ванили, и это охрененно сбило меня с толку. Её голос был слишком вял, и мне было сложно расслышать слова. Она говорила. Слова стремительным потоком вырывались из её рта, но ни один звук не пробился сквозь тревожный звон в моих ушах. Я начал нервно постукивать ногой, панически дыша. Я не разговариваю с людьми, только с моими братьями и клиентами в тату салоне.

— Эй, мне кажется... ну... это ты делал татуировку моему брату на спине. Ты работаешь в «Дорога», правильно? — высокий голос пробился сквозь барьер.

Я обнаружил, что напряжённо кивнул ей и натянуто улыбнулся.

— Да, это так.

Она шире улыбнулась, и её зубы казались слишком белыми для этого места.

— Я узнала тебя. Как тебя зовут? — она наклонилась поближе, стремясь услышать мои слова.

Я не был ни с кем после Пэйдж. Ни с одной девушкой. Я пытался. Через год после того, как мы расстались, она вышла замуж, и я понял, что она никогда не вернётся ко мне. Я встречался с несколькими цыпочками, но мы никогда не заходили дальше первого поцелуя. Моя жизнь, любовь, ушли вместе с ней, и я никогда не обрету их вновь. Я чертовски сильно ненавижу её за то, что она разрушила меня; за то, что украла мою душу.

«Она уничтожит тебя».

— Деклан, — ответил я немного с опозданием, наблюдая за тем, как замешательство вспыхнуло на её лице.

Мне следовало спросить ее имя, но меня это не интересовало. Она была милой. Мне понравилось, что она была слегка странной. Было приятно, что она продолжала с волнением разглядывать мой блокнот с рисунками. Я провёл рукой сквозь волосы, и её взгляд пробежался по моим бицепсам.

— Меня зовут Кейт. — Она протянула мне руку, и я уставился на неё, от чего девушка захихикала. — Я не кусаюсь.

Я пожал её руку, и тепло, которое ощутил при этом, показалось мне чужим. Болезненная мысль прошипела в моём сознании: как легко она могла сломаться под моим прикосновением, под моим телом, под тяжестью моей болезни. Было приятно ощущать её кожу своим большим пальцем. Мне тут же захотелось заглушить голоса, хотелось притвориться простым парнем из бара. Она стала бы моей частью этой ночи, и это был бы шанс убежать от всего. Возможно, мне стоит воспользоваться этим.

«Ты разрушишь её».

— Было приятно познакомиться с тобой, Деклан.

Её тёмно-карие глаза почти черного цвета. Щёки слегка порозовели, и я захотел хоть на миг получить возможность чувствовать. Иметь кого-то.

Я кивнул, когда подруга позвала её, сказав, что они уходят. Она взяла карандаш со стола, и написала номер телефона на салфетке, лежащей рядом с моим рисунком.

— Позвони мне.

Она встала и протянула мне салфетку. Девушка посмотрела на мою накаченную грудь, улыбнулась и направилась к подруге. Но я уже не обращал на неё внимания. Схватил свои вещи со стола, положил их в сумку и сделал последний глоток воды. Она не захотела бы меня узнать. Ей не нужно сравнение с той, которую я не заполучу уже никогда.

Я смял салфетку и выбросил в мусорное ведро.