Горец-изгнанник

Глава 1

Близ замка Кэмпбелл, Клэкманнаншир Июнь 1608 года

Элизабет Кэмпбелл опустила на колени смятый листок пергамента и выглянула в маленькое окно, с тяжелым сердцем рассматривая неуклюжую тень замка Кэмпбелл, исчезающую вдали. Не важно, сколько раз она перечитывала письмо, слова от этого не менялись. Ее время, кажется, настало.

Карета подпрыгивала на ухабистой тропе, медленно, и осторожно продвигаясь вперед. Недавний дождь сделал и без того плохие дороги в Северо-Шотландском нагорье опасными. При такой погоде понадобится неделя, чтобы добраться до замка Данун.

Лиззи огляделась в карете и уловила взгляд, который тайком бросила на нее служанка Элис. Та быстро опустила глаза на вышивание, делая вид, будто сосредоточена на нем, доказательством чего служили неловкие стежки.

Элис волновалась за нее, хотя старилась этого не показывать. Надеясь отвлечь ее от вопросов, Лиззи сказала:

— Не понимаю, как можно шить при такой тряске…

Но ее слова прервались, когда девушка на мгновение оторвалась от сиденья, а потом шлепнулась на место так жестко, что зубы у нее застучали, а плечи ударились об обшитую деревом стенку кареты.

— Ох, — простонала она, потирая руку, когда ей с трудом удалось сесть. Она посмотрела на Элис, которую постигла та же участь. — С тобой все хорошо?

— Да, миледи, — ответила Элис, усаживаясь удобно на бархатной подушке. — Все в порядке. Но если дорога не станет лучше, мы просто развалимся, прежде чем доедем до места.

Лиззи улыбнулась:

— Подозреваю, все будет еще хуже. Возможно, было ошибкой ехать в карете.

Им нужно было пересесть на лошадей, когда они миновали Стерлингшир, пересекли водораздел Северо-Шотландского нагорья и дороги сузились, превращаясь в лесные тропы. Карета продвигалась по ним с трудом.

— По крайней мере, здесь сухо, — отметила Элис, всегда готовая увидеть что-нибудь хорошее в любой ситуации. Возможно, именно поэтому Лиззи так нравилось находиться в ее обществе. В этом отношении они были очень похожи. Элис наклонилась и подняла письмо, упавшее на пол в суматохе. — Вы уронили записку.

Поборов желанием выхватить письмо, Лиззи небрежно взяла его и спрятала в карман юбки.

— Спасибо. — Она чувствовала, как любопытно Элис узнать, что же такое содержится в письме графа, почему они так внезапно отправились в замок Данун, но не готова была удовлетворить ее интерес. Элис, как и все остальные, скоро узнает, в чем дело. Не будет секретом, что ее кузен граф Аргайлл намерен найти мужа для Лиззи.

В очередной раз…

Очевидно, трех разорванных помолвок недостаточно. Ее долг — выйти замуж, и она должна это сделать.

В груди у нее все сжалось при унизительном воспоминании о недавно разорванной помолвке. Боль, даже через два года, была острой.

Унижение все еще жгло ее. Она слишком хотела поверить, будто такой красивый мужчина, как Джон, может интересоваться ею не из-за клановых союзов и не ради богатства. Ее лучшая подруга обрела счастье, она отчаянно хотела того же. Зря она не обратила внимания на внутренний голос, внушавший: под красивой наружностью скрывается человек со вздорным характером и большими амбициями. Он не любит тебя. Тяжело было услышать, как мужчина, которому она отдала свое сердце, так жестоко говорил о ней, но потом стало еще хуже. Гораздо хуже. Она зажмурила глаза, но не могла отгородиться от воспоминаний о своем заикании. О том, как поскользнулась в грязной жиже. О насмешках мужчин, приятелей Джона: «У нее не только язык заплетается, но и ноги». Их смех все еще звучат у нее в голове. Она почти ощущала горячие соленые слезы, которые жгли ей горло и глаза. Ей хотелось забраться под свою кровать и никогда оттуда не вылезать.

Лишь один человек помог ей. Она была слишком смущена, чтобы посмотреть на него, но она помнила доброту — не жалость — в его голосе и успокаивающую силу его крепкой руки. Девушка нахмурилась. Странно думать, что ее галантным рыцарем оказался Макгрегор.

Она не видела, что потом произошло, но позже брат рассказал ей о случившемся. Аласдэр Рой Макгрегор и его люди сбежали прямо у него из-под носа, и Джейми это не особенно обрадовало. Он не мог понять, почему изгнанник, рискуя быть обнаруженным, пришел ей на помощь. Она тоже этого не знала, но будет навеки благодарна ему за такой жест доброты.

Она чувствовала — Джейми знает больше, чем говорит, о человеке, который помог ей. Но брат придержал язык, отказываясь удовлетворить ее любопытство относительно галантного изгнанника.

Она расторгла помолвку с Джоном Монтгомери немедленно, из чувства стыда не рассказав семье подробности. Но вскоре его покалечили в схватке, где он лишился глаза и руки, в которой держал меч. Она не желала Джону увечья, но понимала: ее семью постигла кара.

Лиззи старалась позабыть неприятности, но они возвращались к ней так живо, будто произошли только вчера. А когда пройдет слух, что граф Аргайлл снова ищет суженого для своей кузины, сплетни распространятся снова.

Лиззи побаивалась разговора с ним, зная, что больше не сможет держать в секрете, как глупо она вела себя с Джоном.

Хотя ее кузен Арчи прямо не писал о предстоящем браке, но Лиззи прочитала это между строк.

«Моя дорогая кузина!

Лето уже близко. Я прошу тебя доставить мне удовольствие своим обществом в Дануне. Приезжай скорее, чтобы мы могли обсудить одно важное дело. Как мы договорились прошлой зимой, за твою доброту после смерти графини и за твое внимание к маленькому Арчи и девочкам я дарю тебе значительный кусок земли.

Арчибальд, седьмой граф Аргайлл».

Ей дают землю. Как унизительно! Несмотря на заявление кузена, Лиззи знала, что ее помощь после смерти графини не была настоящей причиной подарка. Арчи, очевидно, решил подсластить пилюлю, чтобы найти кого-нибудь ей в мужья. Без сомнения, он просто старается помочь ей, но ее приданое и так самое богатое в стране. Разве этого не достаточно?

Плечи у нее опустились. Очевидно, нет.

Отчасти это была ее вина. Она пообещала выйти замуж летом. Может, уже в июне? Когда ее кузен поднял вопрос о новой помолвке несколько месяцев назад, в рождественские праздники, дни стояли короткие и глубокий снег уютно укутывал пустоши вокруг замка Инверери. Казалось, лето еще так далеко, впереди еще так много времени, чтобы она могла найти себе подходящего мужчину, кандидата в мужья, влюбиться.

После неудачного последнего обручения она дала себе клятву выйти замуж только по любви — которую, как ей казалось, она обрела с Джоном. Но это были всего лишь наивные девичьи мечты.

Теперь, спустя два года, Лиззи вынуждена была стать разумной. В двадцать шесть любовь, возможно, уже не для нее.

Она вздохнула. Пора выбросить глупости из головы. Настало время принять решение. Она не хочет прожить жизнь в одиночестве. Заботы о кузинах, кузенах, о хозяйстве брата любви не заменят. Как бы она ни была привязана к маленькому Арчи и девочкам, эти дети — не ее. Ей хочется иметь свой дом и свою семью — этого достаточно, чтобы согласиться на новое обручение, обещанное кузеном.

Двум ее ближайшим подругам — Мег Маккиннон и Флоре Маклауд — повезло, они полюбили своих супругов. По иронии судьбы Мег вышла замуж за брата Флоры, Алекса. У Мег уже два маленьких сына, а Флора недавно родила двойню. Лиззи была счастлива за них, но это заставляло ее лишь глубже сознавать, чего лишена сама. Она не может больше ждать, ведь ей уже давно не восемнадцать.

«Не имеет значения, — говорила она себе, намереваясь, как всегда, найти что-нибудь хорошее в любой ситуации. — Я создам свое собственное счастье. Брак по расчету или нет».

— Что-нибудь не так, госпожа?

Погрузившись в свои мысли, Лиззи не заметила, что Элис снова наблюдает за ней. Она вопросительно подняла бровь.

— Я думала, что ты вышиваешь.

На этот раз от Элис отделаться не удастся. Ее любопытство окончательно победило благоразумие.

— Вы так смотрите на это письмо, как будто там смертный приговор.

Губы Лиззи изогнулись в лукавой улыбке.

— Ты преувеличиваешь.

— Вы беспокоитесь, что приходится путешествовать, когда все эти ужасные Макгрегоры бегают по окрестностям? — Элис наклонилась и погладила ее по колену. — Не стоит волноваться. Мой Доннан присмотрит, чтобы с нами ничего не случилось.

Муж Элис был капитаном графских гвардейцев в замке Кэмпбелл, и она безумно им гордилась.

— Нет, дело не в этом, — заверила ее Лиззи. Их надежно защищали двенадцать гвардейцев, и даже объявленные вне закона Макгрегоры не отважатся напасть на карету графа Аргайлла. Кроме того, они все еще на Шотландской низменности, далеко от гор Ломонд, куда осужденный клан, как считают, вынужден был бежать после битвы при Гленфруине.

Даже когда вести о зверствах, совершенных там Макгрегорами, распространились по Северо-Шотландскому нагорью, Лиззи было трудно связать человека, пришедшего ей на помощь, с бандой жестоких преступников, учинивших резню на поле брани. Но в своей семье так думала только она. Ее кузену король Яков поручил привлечь к ответственности Макгрегоров за их преступления, ив течение последних лет это было его миссией. Миссией, к которой присоединились ее братья Джейми и Колин. Оставалось лишь делом времени, когда преступников поймают.

Что же будет с тем, кто протянул ей руку помощи? Зная ответ, она пыталась об этом не думать.

Лиззи встретилась взглядом с Элис и увидела, как теплые карие глаза молодой женщины наполнились участием. Она вздохнула, понимая, что служанка действительно волнуется за нее.

Она отдала бы письмо ей в руки, но Элис, горянка до мозга костей, не читала на скотсе, едва напоминающем язык Северо-Шотландского нагорья. Лиззи читала вслух, когда карета тряслась на особенно неровном участке дороге, при каждом толчке голос у нее вздрагивал.

Когда она закончила, Элис нахмурилась.

— А почему вы расстроены, получив еще больше земли?

— Разве ты не понимаешь? Земля — это всего лишь приманка. Мой кузен собирается найти мне мужа.

Элис фыркнула.

— Но это же неплохо.

Лиззи постаралась сменить тему. Лукавая улыбка появилась на ее губах.

— Ты так считаешь?

— А как же иначе? Вы красивая девушка с добрым сердцем, а затворились от мира из-за какого-то надутого индюка. Не знаю, что этот человек вам сделал, но он не стоит ваших слез.

Бесполезно заставить верную служанку понять ее, это Лиззи знала. Да, в семье ее любили, считали красивой. Полагали, что любой был бы счастлив стать ее мужем.

Родные считали ее заикание лишь маленьким неудобством. Лиззи заикалась только в большом обществе или когда бывала взволнована или расстроена. А теперь почти совсем не заикалась. В последние два года она посвятила бесконечные часы упражнениям, разговаривая тихо и медленно, стараясь справиться со своим заиканием, решив никогда больше не позволять превращать себя в мишень для насмешек.

— Возможно, и так, — согласилась Лиззи, стремясь избежать этой темы.

— Тогда что же? Вы беспокоитесь, что кузен обручит вас с человеком, которого вы терпеть не можете? Граф слишком любит вас и не захочет видеть несчастной.