Красивый Путь Огненного Фазана

— Что такого важного ты собралась мне сказать, что я должен прервать чтение протокола заседания Трех Держав? Знаешь, насколько ценные это документы? — император поднял со стола стопку бумаг. — Я ждал этот протокол три недели, пытаясь его заполучить, погибло пять человек. Прости, тебе, разумеется, все равно. Я тебя слушаю, — холодно произнес мужчина, мельком окинув взглядом неприбранный вид жены.

— Вы меня настолько презираете? — сказала женщина и выдержала паузу, заставившую императора вновь посмотреть на нее, он приподнял одну бровь. — Я столько раз просила, даже умоляла Вас найти для Хару достойную партию, но Вы не вняли моим мольбам! Он умнее и сильнее своих старших братьев, а Вы заставляете его брать в жены какую-то девчонку без связей, даже без какого-то приличного воспитания! Дикарку, получившую образование с солдатами — каков позор! Наш сын намеревается жениться на ней на рассвете, что Вы собираетесь с этим делать?

Император вздохнул.

— Я собираюсь скрепить их союз своей императорской волей, — устало проговорил он.

— Я, как императрица, требую к себе и своим детям достойного отношения! — женщина почти перешла на крик.

— Ты! — мужчина ткнул в ее сторону пальцем, — не смеешь себя так называть, — теперь император по-настоящему разозлился. — Императрица сейчас спит в своих покоях, а ты, воспользовавшись ее слабостью, самовольно заняла ее место. Если только удастся доказать, что это ты виновна в ее болезни, я тебя и твоих детей самолично уничтожу, это понятно?! — мужчина со всей дури хлопнул кулаком по столу,

— Это Ваши дети! — голос женщины сорвался. — Ваше Величество, вы когда-то говорили, что любите меня, и я по наивности Вам верила! Как можете Вы теперь так меня унижать?

— Я любил добросердечную, искреннюю, невинную девушку, которой ты была когда-то, а ту, в кого ты превратилась сейчас, я презираю. Хватаешь то, что тебе не принадлежит, травишь всех, кто встает на пути, и сына этому выучила!

— Не втягивайте в это Риеку! Если хотите обвинять, вините меня одну!

— С такими выходками нужно сидеть тише воды, ниже травы, если хочешь сохранить голову! Хару женится на этой девочке и точка! Он женится и уедет наместником в Байту.

— Нет! — всхлипнула вторая жена, в ужасе прикрыв рот рукой.

— Должен же я хоть одного сына избавить от твоего пагубного влияния, может, из него выйдет достойный человек… Проводите вторую жену в ее покои!

Тринадцатый принц, брелина и четвертый принц разделили трапезу, что была поздним ужином или ранним завтраком, сидя в скромном по размерам зале, предназначенном для полуофициальных встреч с одной или несколькими персонами. Зал обыкновенно использовался для приемов с важными неполитическими персонами из других стран или обсуждения династических браков. Было что-то символичное в том, что в свой первый визит в Империю фазанка пила чай в обществе императора и крон-принца именно здесь.

— Драгоценный мой брат, каковы твои ощущения? Готов стать обузданным и остепенившимся семьянином? — с привычной ухмылкой спросил Риеку, откусывая от круглого рисового десерта.

— Более чем, — сухо ответил Хару, даже не повернув голову к брату. Молодой дракон смотрел на стоявшую перед ним изысканную чашку из голубого фарфора невидящим взглядом. Казалось, мысленно принц находился где-то далеко.

— Такая прелестница, а достанется чурбану. Какое расточительство! — мужчина посмотрел на Велисию с плотоядным прищуром. — Будь моя воля, сейчас же отправил бы жену в монастырь и сам пошел под венец вместо брата. Вы бы не сильно расстроились, правда, о дивная Велисия?

Брелина вздрогнула от звука своего имени. Она, очевидно, тоже была занята собственными мыслями и не услышала вопроса. Не дождавшись ответа, принц продолжил:

— Могу я хотя бы рассчитывать на благодарность за то, что спас вас от рук моей матушки? — спросил он, перегибаясь через стол почти вплотную к брелине. — К слову, я немного разочарован, что вы не воспользовались той блестящей возможностью, что я предоставил вам по дороге в Обитель, и не сбежали с волком…

— Довольно, — прервал его Хару. — Вели, слуги проводят тебя в купальни для предсвадебного омовения, а после обратно в верхний дворец. Я буду ждать тебя там, — с непоколебимым спокойствием произнес тринадцатый принц, вставая и приподнимая девушку за локоть, при этом не разрывая зрительного контакта с четвертым принцем. Фазанка помедлила несколько секунд, переводя взгляд с одного брата на другого, раздумывая, было ли безопасно оставлять их наедине. Потом все же развернулась и стремительно покинула зал.

— Брат, что произошло? — обратился Хару к четвертому принцу.

— Ох, братишка, ничего невероятного, ничего из ряда вон, ничего нового — всего лишь те же выходки нашей дражайшей матушки. Ты знаешь, как противилась она этому браку, так вот, она попросила меня сорвать цветок невинности твоей юной избранницы, — произнес Риеку, вальяжно откинувшись на спинку кресла.

— И что же? Ты намеревался сделать это? — голос Хару стал лишь на несколько градусов холоднее.

— Что дает тебе уверенность в том, что я этого не сделал? — четвертый принц поиграл бровями.

Губы тринадцатого принца сжались в тонкую линию.

— Тронь ты ее хоть пальцем, твоими останками сейчас кормились бы стервятники у подножия Святой Обители, — процедил он.

— Не огорчайся так, брат! Я ж не со зла сказал, забавы ради! Поскольку я не преуспел в делах соблазна, матушка настроилась прибегнуть к более радикальным мерам. Из двух удовольствий я выбрал менее опасное и принял решение расстроить планы матушки, а не твои. Впрочем, как знать, насколько менее опасен этот путь, может, в следующий раз ее смертоносная рука дрогнет над моим бокалом, — сказал четвертый принц и отпил вина.

— Она действительно отравила императрицу?

Четвертый принц лишь рассмеялся, сперва чуть слышно, потом все громче, опрокинув голову назад и схватившись за живот руками. Молодой дракон молча встал из-за стола. Уходя, он все еще слышал безумный смех брата, эхом отражающийся от каменных стен.

Брелина вошла в освещенные мерцающим светом факелов купальни в сопровождении своры служанок. Она воспринимала происходящее лишь небольшой частью своего сознания, потеряв ощущение реальности. Фазанка не знала, что с ней делала прислуга, чем они ее терли и что там ей выщипывали — ей было все равно. По дороге в Драконью Пасть фазанка нервничала, не могла усидеть на месте, несмотря на усталость. Однако ж теперь девушка будто оцепенела. Ее разум отправился в далекий закоулок, где-то на грани сна и яви. Только в этом пограничном состоянии она могла сохранять какое-то подобие покоя, с тех пор как сны перестали быть для нее средством ухода от суровых реалий, коим были раньше. С того дня, как брелина узнала о гибели отца, она не могла спать. Даже во сне продолжала осознавать весь ужас происходящего, но не могла ничем отвлечь себя. Сны стали для нее ловушкой. Проснуться с криком, в холодном поту было наилучшим исходом, ибо в противном случае она оставалась наедине со своим горем на долгие часы, что тянулись бесконечно.

Именно из-за своего странного состояния брелина не сразу поняла, что произошло. Многочисленные руки служанок вдруг больше к ней не прикасались, шум воды, бурлящей у нее под ухом, теперь слышался издалека. Фазанка все еще была в простыне, в которую ее завернули, но та почему-то оказалась сухой, а сама девушка больше не сидела в воде по пояс, а стояла на ногах.

— Пришла в себя, наконец, я уж, было, испугалась! Что с тобой, девочка? — спросил знакомый низкий женский голос.

Сквозь густую пелену пара брелина увидела очертания зеленоволосой головы — Мадам Берилия.

— Я услышала, что сегодня во дворце свадьба, но не ожидала, что невестой окажешься ты. Так вот, что это значило… — пробормотала женщина как будто про себя. — Я благословляю на брак всякую юную деву, что готовят в этих купальнях к первой брачной ночи. Одна из твоих служанок оставила для меня корзину с подношениями — вот я и пришла, — шаманка указала рукой на корзину с фруктами и цветами. — Однако ж, прежде чем начать, я должна спросить кое-что. Замужество тебе в радость?

Брелина растерянно поглядела на зеленоволосую женщину и пожала плечами, искренне недоумевая по поводу своих чувств. Случись такое неделю назад, вероятно, фазанка сейчас бы горько плакала или наспех, неумело придумывала план побега или попыталась бы разыскать волка и спросить у него, что ей делать со своей жизнью…

— Иртан, — прошептала девушка, будто только сейчас вспоминая причину, по которой замужество могло не быть ей в радость.

— Ах ты, горюшко мое, бедное сердечко, — нараспев сказала Мадам Берилия, взяв руки брелины в свои. — Подумай об этом Иртане сейчас.

— Что? — непонимающе переспросила Велисия.

— Подумай об Иртане, представь его образ в своей голове, как он выглядит, очень-очень четко, — терпеливо объяснила женщина.

Велисия закрыла глаза и мысленно вызвала образ волка. Сначала отчего-то девушке вспомнился Иртан таким, каким она встретила его на их первом совместном уроке — маленьким, щупленьким мальчиком, похожим на затравленного волчонка. Затем девушка представила волка таким, каким он был сейчас. Его высокую фигуру, широкие плечи, темные волосы, глаза, которые не выдают секретов.

— Он здесь, — шепнула Берилия. Брелина удивленно распахнула глаза, шаманка отступила в сторону. За ее спиной, в клубах пара, как в непроглядном утреннем тумане, стоял Иртан и оглядывался вокруг с видом человека, только что проснувшегося и не знающего, кто он и где. Женщина ободряюще улыбнулась фазанке и подтолкнула ее вперед. Вода на мокром каменном полу звонко захлюпала под ее босыми ногами. Волк услышал этот звук и обернулся, настороженно вглядываясь в полумрак пещеры. Черты его лица расслабились, стоило ему признать в тонкой белой фигурке, надвигающейся на него, брелину.

— Ваше Высочество? — позвал он.

— Да, это я, Иртан. Как ты здесь очутился? — спросила фазанка, подойдя вплотную к волку, чтобы пелена пара не мешала ей видеть его.

— Я не знаю… — протянул волк, вновь оглядываясь. Когда его взор снова упал на стоящую перед ним девушку, он заметил ее наготу, прикрытую тонкой простыней. Брелина увидела его изучающий взгляд и ее щеки залил стыдливый румянец.

— Вы в порядке? — Иртан чуть подался вперед, будто хотел помочь девушке или мгновенно закрыть собой от опасности. Брелина отшатнулась, тщетно пытаясь прикрыться руками. Повисла неловкая тишина. Где-то близко упали с потолка несколько горячих капелек воды. Поколебавшись с минуту, фазанка решительно, отчаянно, отбросив страхи, шагнула вперед и положила руки на предплечья волка.

— Иртан, пожалуйста, ответь честно… Если б я призналась, что давно люблю тебя, что бы ты сделал? — спросила брелина со всей горячность, на какую была способна.

Лицо волка приобрело какое-то вымученное выражение. Он отвернулся чуть в сторону, избегая взгляда девушки. Потом будто весь подсобрался, взгляд его стал колким, он заглянул брелине в глаза.

— Я люблю Вас и всегда любил. И желаю, чтобы у Вас было все счастье, какое только можно найти в этом мире. Я поклялся перед Вашим батюшкой вечно защищать Вас, это я и буду делать, — произнес он.