Ангелы плачут в июне

* * *

Я взяла в руки свидетельство. Есть — ощущение прикосновения чьих-то рук, бумага сохранила тепло, но больше ничего считать не удалось. Не в том я сейчас состоянии, да и не умею «сканировать» предметы.

Добрела до домашнего телефона и набрала бабушкин номер. Она ответила сразу, словно тоже умела читать мысли и предвидела мой звонок, ожидая возле телефона:

— Ты передумала? Мне вернуться?

— Нет. Скажи, вчера или позавчера, пока меня не было, ты пускала кого-нибудь в квартиру?

Я кожей почувствовала её возмущение.

— Нет! Как ты могла подумать?!

— Успокойся, может, это был кто-то знакомый?

— Исключено! — отрезала бабушка. — За кого ты меня принимаешь? Пустить незнакомого человека в твой дом! Я что, спятила, по-твоему?! Э, правда, несколько дней назад заходил мальчик из семнадцатой… Они нам проводку повредили, когда что-то там у себя наверху делали, а он пришёл и всё исправил. Но ты ни думай, я с него глаз не спускала.

Вот как! Значит всё-таки из семнадцатой!

— А почему ты спрашиваешь? В чём дело, Злата? — в голосе бабушки набатом зазвучал тревога. Я заставила себя говорить естественно:

— Ничего, просто пришла и почувствовала чужое присутствие. Показалось, наверное.

Ох, зря я это сказала, сейчас примчится, поднимет панику. К счастью, её бдительность, похоже, дала слабину. Бабуля не услышала в моих словах ничего угрожающего и только неодобрительно проворчала:

— Скажешь тоже, чужое присутствие! У тебя каждый день в доме посторонние. А сегодня эта «мадам Брошкина» приходила, у неё такая поганая энергетика — просто вампирша! Вот её ты, наверное, и почувствовала!

— Да, наверное. Извини, я спать, пока.

Я отключила телефон. Совсем. В висках пульсировало. Ненавижу это ощущение растерянности и беспомощности. Некий «мальчик из семнадцатой» рылся в моих документах, и теперь знает кто я. А может и не рылся — доказательств нет. Что это: реальное преследование или моя личная паранойя?

Надо же, высмеивала бабушкины страхи, а теперь сама трясусь, как осиновый лист только потому, что свидетельство о рождении оказалось не там, где должно быть. А вдруг его бабушка переложила? Но, нет, она в мой «секретный ящик» обычно не заглядывает.

Усталость навалилась с новой силой. Как всё не вовремя. Отдохнуть бы хоть немного, но нельзя. Сначала нужно решить, что теперь делать?

А какие, собственно, у меня варианты? Быстро собрать необходимое и снова бежать, а потом где-то в забытом богом захолустье начинать всё с начала, гадая, охотятся за мной или нет? Не хочу! Сколько можно?! Разве я в чём-то виновата? Родителей не выбирают!

Я не сомневалась, что дело именно в моём кровном родстве, других версий просто и быть не могло. Тогда что остаётся? Как будет действовать тот, кто прочёл моё настоящее имя и запись в графе «отец»? Вот это нужно выяснить в первую очередь. Только бабушку придётся на время куда-то услать…