Время для Инженера времени

По моему знаку, мы двинулись туда, куда указывала Ариса.

— Вот сюда она прыгнула! — ткнула пальчиком феечка. — А потом — туда, видите?

Признаться, я ничего не видел, о чем и сказал.

— Прости, Ариса, но не вижу. Но я тебе верю. Ты же у нас — лучшая разведчица!

Феечка горделиво выпрямилась, и тусклые зеленые искры дождем осыпались с ее крыльев, переливающихся цветами, напомнившими мне цифровой камуфляж. Тусклые оттенки зеленого и коричневого великолепно размывали контур крыльев на фоне деревьев. Интересно, а к зиме они побелеют? Вроде бы на фоне неба они были бледно-голубыми…

— Милорд? — Ариса удивительно точно спародировала Фабриса. Сам оборотень посмотрел на нее несколько удивленно, а потом — прыснул. Легкий шарж ему явно понравился.

— Ничего, — я покачал головой. — Просто любуюсь. Ты — красивая!

— Правда? — с надеждой посмотрела на меня разведчица. — Но я же не такая как остальные…

— Да, — согласился я, — ты — не такая, как все. И ты красива не «как другие феечки», а «как феечка Ариса».

Ариса удивленно оглянулась, но окружающие феечки тут же поспешили заверить ее, что так оно и есть. Все-таки добрые они, даже если местами и наивны.

До логова мы дошли быстрее, чем я думал. Видимо, пеленги были засечены не слишком точно, так что засеченные вчера и сегодня линии пересекались еще довольно далеко от того места, где мы нашли вырытую в склоне балки нору, которую правильнее было бы назвать настоящей пещерой.

Волчица лежала у входа, тяжело дыша. Ее полоска жизни не восстановилась ни капельки… более того, похоже, что она еще немного уменьшилась. Я пригляделся, и кивнул самому себе. Хотя Ариса правильно сказала, что дебаффы «Оглушение» и «Ослепление» с нее упали, но вот «Кровотечение» осталось, и постепенно забирало ее жизнь.

Волчица воткнула в меня тяжелый взгляд, и взвихрившийся водоворот образов сложился в слова.

— Ты пришел, мягкошкурый… Я видела то летающее мясо, что ты послал за мной, и знала, что ты придешь…

— Это охотничьи земли моей стаи, — шелест варпа в сознании помогал формулировать мысль так, чтобы она была понятна волчице [8]. Нет, по волчьи я не завыл, и даже не заговорил по-орочьи, но что-то подсказывало мне, что она меня понимает. — И я не мог проигнорировать такую угрозу как ты.

— Вы слабы, — все так же молча ответила волчица. — Моя прежняя стая порвала бы вас, даже не задерживая бега.

— Ты — слабеешь, — ответил я ей. — Мы — усиливаемся. Это жизнь.

— Это — жизнь, — вздохнула она. — И мне пришла пора уходить за вожаком в Нижние земли, туда, где трава мягка и братья поют, загоняя добычу. Я привела тебя сюда… Если ты будешь умным и хитрым вожаком — то сможешь усилить свою Стаю. Но если окажешься глупым и злым волчонком — то радость твоя будет недолгой и скоро сменится болью, которая превзойдет мою.

«Получено задание: «Судьба логова». В норе, служившей домом остаткам некогда могучей Стаи, остались последние ее наследники. Вы можете:

1. Перебить волчат (+к репутации с местными жителями, опыт, золото, артефакт)

2. Оставить все как есть, и тогда скоро из логова выйдет на охоту новая Стая.

3. Забрать волчат себе (в вашем Замке будет построено Логово Ездовых волков, опыт, золото, артефакт)»

Я кивнул, принимая задание, и размышляя над ним.

— Как твоя Стая оказалась здесь? — поинтересовался я. — Земли твоего народа — далеко на востоке и северо-востоке, степное раздолье, где вы кочуете вместе с орками…

— Не так далеко, как ты думаешь, мягкошкурый, — засмеялась и закашлялась волчица. — Скоро мои братья сомнут твоих глупых соплеменников, что взобрались на спины твердолапой дичи, и придут сюда! Великий Вождь послал нас, чтобы мы разведали пограничные леса проклятых остроухих…

На меня обрушился водоворот видений.

Вот Стая летит по степи, вслед за Вожаком, на спине которого радостно смеется его верный партнер — младший вождь тяжелоруких братьев. Ученик шамана, которого ни один из волков не согласился нести на своей спине, бредет рядом, но как-то ухитряется не отставать от стремительного и неутомимого бега Охотников, однако, это дается ему нелегко. Он все тяжелее и тяжелее опирается на свой разукрашенный бубенцами посох.

— Что, гхырх бургузх, — разумеется, младший вождь говорил по-орочьи, и я понимал его настолько же, насколько понимала волчица, — тебе шайхет черндж поспевать за оркар дешейт и настоящими Охотниками?!

— Гхыр боратур д’орхе… — ответную речь ученика шамана волчица поняла разве что обрывками, но общий смысл сводился к подробному описанию, как Волчьи Всадники любят своих волчиц и принимают любовь волков. Выслушав это, Вождь почему-то обиделся.

— Агоррх харп! — Ученик шамана упал, обливаясь кровью. Из его груди торчал тяжелый метательный топор младшего вождя. — Шатыз гхырх бургуз… — пробормотал младший вождь, и взмахнул рукой, приказывая продолжать движение.

Однако краем глаза волчица успела заметить, как ученик шамана, даже не пытаясь встать, начертил собственной кровью на земле Знак, и выкрикнул что-то, чего волчица не расслышала, несмотря на значительно лучший, чем у человека слух.

Кровавое безумие обрушилось на волчицу. Она помнила только, как рвала кого-то… потом еще… Под ее клыками скрипела кожаная броня и рвались прочные волчьи шкуры. Кровь лилась в глотку, но не могла даже в малой степени погасить Жажду.

Когда проклятье спало, от Стаи и ее Всадников остались только она и Вожак. Оба были изранены, и не было рядом шамана, который мог бы залечить раны. Возвращаться обратно к своим пришлось бы через земли врагов, да и не приняли бы их, убивших своих братьев и проклятых их кровью. Поэтому они нашли себе место, подходящее для логова, и обосновались там. Охотиться искалеченным волкам было нелегко, но они как-то справлялись. Правда Рогатых твердолапов [9], равно как и вкусных, но злых Клыкастых [10] приходилось обходить, довольствуясь глупыми и слабыми мягкошкурыми. И Вожак даже сумел заронить в нее новую жизнь… Но потом он не выдержал, и отправился на свою Последнюю охоту, и волчица с волчатами остались одни.

Выбравшись из видений, я поспешил зарисовать в свою Книгу подсмотренный и запомненный волчицей Знак. Пусть пока он и был для меня бесполезен, но кто знает… возможно, мне и удастся раздобыть Книгу Шамана — тогда и посмотрю, что это был за знак…. Или, может быть, ученик шамана воспользовался магией Жизни… или Разума…. В общем — знания лишними не бывают. В принципе. Правда, некоторые линии я постарался не сводить, чтобы Знак не сработал случайно.

— И еще… — продолжила волчица, — когда я умру — возьми мою шкуру. Твои сородичи, живущие неподалеку… они будут впечатлены. И глупая добыча сама подставит горло под твои клыки.

Я кивнул. Скорее всего, волчица этого и добивалась, но именно ее последний совет заставил меня принять решение. Конечно, это может усложнить мою жизнь… но зря я что ли отказывался от целых двух книг магии в пользу Терпимости?

— Я постараюсь выкормить твоих щенков, и они войдут в мою стаю, — произнес я.

Волчица опустила голову на лапы. Ее вздохи становились все реже и реже, и скоро совсем прекратились. Мне даже капнуло немало опыта, чего я, признаться, не ожидал. Но, видимо, мир решил, что именно нанесенные моими воинами раны доконали чудовище.

Я задумался о том, как «забрать ее шкуру» … И чуть было не треснул себя по лбу. Вот я болван! Копья-то у девчонок — охотничьи!!!

— Девушки, — обратился я к еретичкам. — Кто-нибудь из вас шкуру снимать умеет?

— Все умеем, — ответила зеленоглазая девушка, липнувшая к Фабрису, посмотрев на меня, как на идиота. Впрочем — заслуженно.

Со столь крупной тушей девушки возились довольно долго. Тем более что парней, включая оборотня Фабриса, привлекали исключительно в режиме «подержи — подай — принеси — пошел-на-фиг-не-мешайся», во избежание порчи ценного трофея.

Я в эту кутерьму не стал даже влезать. Вместо этого я наколдовал себе затычки в нос «Фильтры Хаоса. Позволяют не чувствовать посторонних запахов. Увеличивают чувствительность к голосам Хаоса». Следующим предметом, я наколдовал переноску, похожую на ту, в которой таскают кошек в реальном мире. И нырнул в логово.

Первым делом я вытащил из пещеры два крохотных, серых, жалобно пищащих комочка. М-да… Если бы какая-нибудь добросердечная Волшебница повелась на мирный видок этих крох, и приняла то же решение, что и я — проблемы ей были бы обеспечены. Как минимум, отстроившие себе Логово волки принялись бы охотиться в стадах местных жителей, а то и на них самих. Ответом стали бы недовольство, а то и полноценный бунт! Однако, как я уже убедился, Ездовые волки вполне поддаются сочетанию Дипломатии и Мастерства в управлении животными. Так что, думаю, у меня получится объяснить волкам, где можно охотиться, а где — нельзя. Ну и объяснить местным жителям, что волки — не враги… и, думаю, что вторая задача может оказаться как бы не сложнее первой. Поскольку разграничение охотничьих территорий разных Стай — вполне входит в набор представлений волков о мире. А вот крестьянам придется достучаться до разума…. Хм…. Тут уже только на волшебную природу навыков и остается рассчитывать. Но я все равно попробую. Потому как, хотя волк без всадника и не является полноценным четвертым рангом… но уж третий это чудовище, чей рост в холке около двух метров — однозначно перерастает. И Логово, позволяющее нанимать этих зверей — мне однозначно пригодится. А заодно — испытаю на прочность свои представления о созданном билде.

Появившись на свет из тьмы логова, я отдал Фабрису переноску с волчатами, и потратил еще немного маны на создание лампы и огнива. Причем в описании лампы меня особенно порадовала строка «позволяет увидеть то-чего-нет» … Но обыскивать логово, ориентируясь на слух в кромешной темноте…. Что-то меня это не привлекало.

При свете лампы в логове обнаружились несколько обглоданных добела костяков и одно полусгрызенное тело. Как я не вылетел оттуда, знакомя всех окружающих с тем, что я съел на завтрак — известно разве что Изменяющему Пути. Зато на разорванных поясах болтались столь же разорванные кошельки. Так что, полазав на коленях между трупами, я стал богаче на 1756 золотых монет. Такое некруглое число, скорее всего, объяснялось тем, что часть монет я просто не нашел… но лазить там дальше мне уже не хотелось.

Один из костяков был крупнее прочих, а выделяющиеся на обглоданном черепе клыки намекали, что это — орк. Его доспехи были разорваны и разгрызены до полной негодности, так что мне достались только тяжеленный топор, который я поднял с некоторым трудом, и кожаная повязка на голову.

Между тем шепот варпа звучал в моем сознании все отчетливее. Я вгляделся в пляску теней, порожденных мерцанием пламени в лампе Хаоса, и увидел, как от мертвых костяков поднимаются полосы Тьмы. Не разбираясь, есть эта тьма, или она только чудится мне, я влепил в ближайшую тень Стрелу Хаоса, прошедшую через нее, как через пустое место, и рванулся к выходу.

Выскочив из логова, я поднял руку с Кольцом Лорда, и произнес, наплевав на то, что, возможно, теряю часть добычи: