Имя мне - павший

Пролог

Орион этой ночью сиял особенно ярко — так ярко, что Дрого вскинул руку и поймал его огонек в ладонь. Спрятал в карман плаща — теперь до следующей ночи проходит с созвездием меж пальцами. А может, и вовсе не захочет возвращать назад — мир как-нибудь обойдется и без Ориона.

Он похлопал рукой по карману — Орион все никак не желал смирно лежать внутри, не ожидая, когда его решат вернуть обратно на небо, и поэтому норовил сам выскочить наружу.

Может, ну его, это строптивое созвездие? Ему все-таки не пять лет, чтобы ловить звезды и прятать их в банки.

Дрого вздохнул и убрал руку — Орион мгновенно вылетел из кармана и занял свое место на небесном своде. Даже сиять начал еще ярче.

В парке в такой поздний час никого не было — Дрого не таился, занимаясь ловлей звезд. Отпустив на волю Орион, он стал приглядываться к Андромеде — отчего-то это созвездие нравилось ему больше, чем остальные — и уже приготовился сцапать ее, как вдруг…

— Опять бездельничаешь?

Дрого обернулся: сзади к нему торопливо приближался мужчина в черном плаще и с черной же шляпой-федорой в руках. На вид ему было лет тридцать пять, он был высок, статен и выправкой походил на военного.

— Отдыхаю, — с кривой усмешкой поправил Дрого. Откуда ни возьмись в руках у него появилась похожая шляпа, только с более широкими полями, и он, прижав ее к груди, в приветствии склонил голову. — Сколько сегодня?

— Ты везунчик, Дрого, — мужчина запустил руку в карман пальто и вытащил лист кремовой бумаги. — Сегодня всего восемь, — и он тут же скривился: — а мне — двадцать три.

— Ну так, старшему по званию… — Дрого взял протянутый листок и, развернув, быстро пробежался глазами по строчкам.

Мелисса Морган 00:34

Карл Алье 02:59

Джонатан Хофф 04:01

Гермиона Грейнджер 08:25

Поль Рене 12:00

Эстер Мальвагос 16:43

Джулия Стоунер 22:03

Элен Стоунер 22:05

Бережно убрав листок, Дрого вытащил из кармана жилета часы на длинной бронзовой цепочке — бряцнула крышка с изображением летящей птицы — и посмотрел на циферблат.

— Значит, первая через двадцать минут? Вы сегодня поздно, Тюринн.

Мужчина передернул плечами:

— Ула из Ист-Энда никак не отпускала. Настоящая истеричка. Просит перевестись в твой район.

Теперь нервно дернулся Дрого.

— Променять Белгравию на Ист-Энд? Не смеши.

— Ей разве объяснишь, — Тюринн пригладил волосы. — Глупая девчонка.

— Ага, — и Дрого, прицелившись, как сачком накрыл Андромеду шляпой. Спокойная, покорная судьбе Андромеда улеглась внутри и даже не пыталась прыгнуть назад на небо.

Тюринн недовольно поджал губы.

— И когда ты уже оставишь звезды в покое? — он посмотрел на наручные часы в стиле сороковых годов. — У тебя, вообще-то, осталось шестнадцать с половиной минут.

— Успею, — беззаботно буркнул Дрого, а потом вдруг схватил созвездие и подбросил его вверх. На черном майском небе ярче прежнего засияла Андромеда.

Он заглянул в шляпу, будто думал, что там могло остаться что-то еще, и надел ее. Потом отряхнул рукава плаща, выпрямил спину.

— Кто там первый по списку? — с преувеличенным энтузиазмом воскликнул он. — А-а-а, Мелисса Морган! Вперед!

И исчез.

* * *

Мелисса Морган, вдова успешного промышленника Колина Моргана, сколотившего свое состояние в послевоенное время, встретила очередной день привычным сидением напротив старинных напольных часов с маятником из-за старческой бессонницы. Ей было восемьдесят два года, долгих и полных то подъемов, то падений. В сороковых ей не посчастливилось оказаться во Франции, где пришлось оставаться до конца оккупации, потом следовали смерть сына и дочери, затем — смерть мужа. Так к сорока пяти миссис Морган очутилась в особняке в Белгравии совершенно одна, без семьи, без друзей.

Для нее время не просто стояло — оно шло назад. К семидесяти трем ей стало казаться, будто она разменяла не восьмой, а только третий десяток. Старческий маразм оказался слишком близко, гораздо ближе, чем врачи могли подозревать: рассудок неторопливо покидал хозяйку одного из самых роскошных особняков Белгравии.

Вместе с тем подводило сердце: то заходилось так, будто она четыре мили без остановки пробежала, то, наоборот, сжималось лениво, как бы нехотя — того и гляди, совсем перестанет биться. И тут врачи качали головами и предрекали миссис Морган год, от силы два, но не больше. А миссис Морган со дня первого приступа уже девять раз прожила напророченный год.

Сиделка беспокойно спала в своей комнате, готовая сорваться с места в любой момент — доктор предупредил ее, что недавний приступ может повториться в ближайшие дни. Миссис Морган, лежа среди пуховых, в кружеве подушек и мягких одеял с вышитой буквой «М», прижимала руку к груди и вспоминала.

Вспоминала мужа, на первый взгляд неказистого, высокого, худощавого, но такого заботливого и трепетно-нежного. Вспоминала сына, которому было всего четыре месяца, когда он заснул в последний раз и больше не проснулся. Вспоминала золотистый пушок на голове дочери, тоже умершей в младенчестве. Мужа, сына, дочь. Мужа, сына, дочь. Мужа, сына, дочь…

Больше ей не о ком было плакать.

Тук! — миссис Морган решила, что опять пошаливают митральный клапан, проклятое сердце. Остановилось бы уже и не мучило. Но стук повторился.

Миссис Морган повернула голову и увидела, что по окну клювом долбит черный, сливающийся с темнотой ворон. Птица вдруг остановилась и — миссис Морган, наверное, показалось — зыркнула блестящим черным глазом. Раскрыла клюв и каркнула, но звук не пробился сквозь стекло.

Пш-ш-ш… — засвистело совсем рядом, скрипнул паркет. А ведь еще вчера ничего не скрипело! Миссис Морган, забыв о своей старческой немощности, подскочила на постели и, запутавшись в одеялах, вцепилась в столбик кровати, чтобы не упасть. Снова кольнуло сердце: из-за портьеры над дверью выглянула тень. Сделала один шаг, другой, а потом, как вода, перетекла в человека.

Перед миссис Морган стоял молодой человек с белоснежной шевелюрой под черной шляпой, какую носил ее Колин, закутанный в черный плащ родом из пятидесятых. При виде его миссис Морган вспомнила свой визит в музей мадам Тюссо. Даже восковые фигуры выглядели человечнее, чем этот мужчина.

Она была слаба рассудком, но не до такой степени, чтобы не понять, что происходит.

— Уходите. Уходите, или я позову Сюзанну, — прошептала она, и тут же исполнила свое обещание: — Сюзанна! Воры! Воры!

Окно распахнулось. Зашуршали портьеры, и ворон влетел в комнату. Он опустился на спинку кровати — у миссис Морган все похолодело внутри.

— Воры! Воры! — вскрикнула она и сползла вниз, схватившись за сердце, которое больше не билось.

Молодой человек, не отрывая взгляда от миссис Морган, запустил руку в карман плаща и выудил оттуда свернутый в трубку листок. Неторопливо развернул и, перед тем как прочесть, еще раз взглянул на миссис Морган.

— Мелисса Морган. Родилась четырнадцатого февраля 1922 года. Умерла шестнадцатого мая 2004 года в ноль-ноль часов тридцать четыре минуты. Причина смерти: сердечный приступ.

Карканье ворона поставило жирную точку.

— Шестнадцатое мая? — переспросила Мелисса, поднимаясь на кровати. — Сегодня шестнадцатое мая. Сегодня я…

— Сегодня вы умерли, — молодой человек свернул лист и убрал его в карман. — Вставайте, миссис. Пора.

Но она продолжала сидеть на кровати, дрожащими пальцами теребя кружевную оторочку пододеяльника и повторяя:

— Как умерла? Умерла?

Пусть она мечтала о смерти долгими зимними вечерами, когда врач, прописав капли, в очередной раз уходил из ее дома, шепча сиделке: «Долго не протянет». Пусть ей снились ее Колин, ее маленькие Питер и Клеменс, и она скучала по ним. Но сейчас, когда смерть буквально стояла перед ней и смотрела из лунной темноты, умирать перехотелось. Захотелось жить, безумно, по-звериному неистово захотелось жить.

— Миссис, нам пора, — молодой человек подошел к ней и потянул за руку вверх. Она закричала, пытаясь вырваться, и в какой-то момент бросила мимолетный взгляд на кровать. Сопротивление тут же прекратилось.

На кровати, вдавившись в подушки и вцепившись рукой в одеяло, лежала она сама.

— Это, это… — миссис Морган всхлипнула и зажала ладонью рот, вместо крика издавая сдавленный писк.

— Это вы, — бесцветным голосом сказал молодой человек. — Вернее, ваше тело. Вы умерли.

— Умерла… — как попугай, повторила миссис Морган и позволила взять себя под руку.

— Умерли. Нам пора.

И молодой человек, подведя миссис Морган к окну, потянул ее с собой сначала на подоконник, а потом — вниз с карниза.

Они летели вниз, как камни, и миссис Морган казалось, что вовсе она не умерла, а умрет только сейчас, но у самой земли молодой человек засучил ногами и они… побежали по воздуху.

— Миссис, помогите же мне! — прикрикнул он, потому что ветер шумел в ушах и заглушал все звуки. — Я же не могу просто тащить вас за собой!

Миссис Морган тут же стала перебирать ногами — и откуда только силы взялись?

Она не заметила, когда они успели пересечь черту города и оказаться у лесного озера.

— Где мы? — спросила она, когда молодой человек стал сбавлять скорость. Но он не отвечал, пока не коснулся ногами земли.

— Фух, — он снял шляпу и помахал ею у лица на манер веера. — Миссис, да в вас добрые семьдесят фунтов. Ах, да — мы в Уилтшире.

Он подвел ее, как овечку, к самому краю, где вода облизывала невысокий берег.

— Идите, миссис.

— Зачем? Куда? — миссис Морган часто заморгала.

— В воду. Вы же не хотите попасть в ад?

Она замотала головой.

— Тогда идите.

И он, отпустив руку миссис Морган, толкнул ее к краю.

Не оборачиваясь — какой смысл снова смотреть на этого безразличного молодого человека? — миссис Морган шагнула вперед. Холодная вода обожгла ступни — миссис Морган только тогда заметила, что босая. И она сделала еще один шаг, третий.

Вода подступала, обволакивала ее. Ночная рубашка поднялась и стала плавать на озерной глади, а миссис Морган все шла и шла, ожидая, когда ее окрикнут — остановись. Но никто не кричал, и она продолжала идти вперед, чувствуя, что вот она, смерть, не там, в спальне роскошного особняка в Белгравии, а здесь — в Уилтширском озере.

Воды сомкнулись над ее головой, и миссис Морган пропала в небытие.

* * *

Пока вода смыкалась над головой миссис Морган, Дрого стоял на берегу черной фигурой и глядел на озерную гладь. Там — новая жизнь, счастливая, долгожданная. Та, что служит избавлением. Та, о которой можно только мечтать.

Он снял шляпу — порой она жутко его раздражала, хотя, признаться, явно была к лицу.

К озеру подходили еще двое: женщина в черном плаще и шляпе и ребенок лет пяти в больничной пижаме. Женщина, поравнявшись с Дрого, кивнула ему и присела перед ребенком на корточки.

— Ты же будешь послушным мальчиком? — обратилась она к нему. — Вода такая теплая… Хочешь искупаться?

Всхлипнув, мальчик вдруг неожиданно кивнул.

— А мама?

— Мама скоро придет. Честное слово. А теперь иди, малыш.

Как и миссис Морган, через мгновение мальчика затянула черная вода, и теперь уже двое глядели на круги на озерной глади.