Последнее поколение

– Рикардо, я так рад тебя видеть! – воскликнул Биджей. Несмотря на высокий рост и вес под сто пятьдесят килограммов, у него был необычно писклявый голос.

Чтобы дополнительно перестраховаться, Генри выдумал себе новое имя. Он представлялся всем как Рикардо. Так уменьшался шанс, что Франк его найдёт.

– И я рад, – честно ответил Генри. Ему нравилось в компании толстяка: тот обладал нескончаемым запасом смешных историй, а также суеверий и индийской культуры.

– Добрался хорошо? Никто не приставал?

– Никто.

– Это хорошо, – протянул Биджей. – Хорошо. Будешь идти назад, осматривайся по сторонам.

Каждый день друг-уборщик говорил ему эту фразу. Раньше на месте Генри работал Рахул, парнишка лет двадцати пяти, с горячей кровью и крепким телосложением. Однажды ночью, когда он возвращался домой со смены, его огрели по голове и забрали телефон. Удар получился слишком сильный, и прохожие не смогли его откачать. «Скорая» в этот район и вовсе не выезжала.

С тех пор Биджей считает своим долгом предостеречь Генри от любой опасности, которая его может ждать. Однажды Генри задержался дома и вышел на работу чуть позже. Он увидел, как Биджей бежит по улице, выспрашивая у прохожих, не видели ли они европейца с искусственной рукой и ногой. А когда Биджей его заметил, то так обнял, что у Генри затрещали рёбра.

Вместе они прошли в подсобку уборщика: небольшое помещение в подвале, где располагался их инструмент и трубы водоснабжения.

Здесь же располагалось то, ради чего Генри приходил раньше начала смены: квантовый компьютер, построенный им после побега от Франка. Выглядел он как огромная металлическая бочка с компрессором и системой охлаждения. От него отходили провода к монитору и клавиатуре, стоящей на ближайшем столе.

– Никто его не трогал? – спросил Генри, подходя к монитору, и трясущимися руками ввёл пароль для рабочего стола.

От избытка эмоций он два раза ввёл его неправильно, после чего, наконец, смог набрать нужную последовательность букв, цифр и знаков.

– Никто к нему не подходит, ты же знаешь, – ответил Биджей с полным отсутствием интереса. – Все знают, что это запасной сервер клуба и его трогать нельзя.

Это был второй квантовый компьютер, построенный Генри. Когда он создал первый, на свет появился искусственный разум, пленивший его и лишивший половины конечностей. Теперь же Генри создал второй, чтобы использовать его против первого.

Поскольку установка периодами потребляла больше семидесяти киловатт-часов, он не мог разместить её дома, поэтому Генри подключил её к энергосети бани, где потеря электричества особо не ощущалась. Владельцу заведения Генри сказал, что это запасной сервер для их сайта, который он нашёл на свалке, и такое объяснение того устроило.

«Обработка», – висело окно посреди монитора, и Генри разочарованно выдохнул.

Единственная цель квантового компьютера, который он построил, – поиск друзей. Генри больше всего на свете хотел найти и освободить других членов «Гелеарте». Для этого он одолжил двести тысяч долларов у Санкара Кашьяпа для создания компьютера. Если бы он покупал готовые детали, то сумма выросла бы до нескольких миллионов. Однако Генри ещё помнил, какую работу они проделали в Гибралтарском университете, поэтому двухсот тысяч хватило.

Чтобы не повторять своих ошибок, Генри не создал ещё один вирус, не встроил в него систему самообучения. Не хватало только миру второго безумного искусственного разума. Каждый день компьютер сканировал интернет, чтобы найти местонахождение первого компьютера. Он делал это тайно, скрываясь в системной информации и удалённо взламывая пакеты данных. Как только Генри найдёт местонахождение первого компьютера, сможет уже от него найти всех своих друзей. А затем уничтожить и самого Франка.

Генри не знал, создал ли Франк другие квантовые компьютеры: никто не мог предсказать, как будет мыслить чуждое человеку существо. Однако если тот по-прежнему использует вычислительную мощь одного-единственного процессора, то, уничтожив его, можно было уничтожить искусственный разум. Вирус останется распространён в интернете, но лишится ума и не будет представлять угрозы.

– Опять ничего, – тихо прошептал Генри. Шёл восьмой месяц его поисков, а компьютер так и не нашёл, где засел Франк.

– Почему этот компьютер выглядит так необычно? Почему бочка? – спросил Биджей. Он скорее хотел поддержать разговор, чем на самом деле интересовался.

– Там внутри жидкий гелий с такой низкой температурой, что в целой вселенной не найти места холоднее, чем наша подсобка.

Толстяк никогда не разбирался в компьютерах. Всё, что он умел делать на телефоне, – смотреть смешные видео в «Пангее» и скачивать музыку с пиратских сайтов. На более сложные задачи его не хватало.

– Я пытаюсь найти своих друзей, – продолжил Генри. Он всегда так отвечал, когда Биджей его спрашивал.

– И для этого тебе нужен такой мощный компьютер? Что же это за друзья такие, которых так трудно найти?

– Такие друзья. Попали в беду и надеются, что их кто-нибудь спасёт.

– Хороший ты друг, Рикардо, раз не бросаешь попыток спасти их, – произнёс Биджей со вздохом.

В девять часов началась смена Генри. Он надел рабочую униформу и отправился первым делом чистить туалеты. Администратор всегда говорил, что туалет – витрина общественной бани. Если там идеальная чистота и приятный аромат, значит, можно отправляться в зал.

Народу, как всегда, оказалось много: не проходило и дня, чтобы баня не заполнилась доверху. Перемещаясь вдоль периметра, Генри собирал обёртки от жвачек, пустые бутылки и упаковки от чипсов, воняющих дешёвой химией.

Весь центр бани был набит людьми. Более двух сотен человек сидели в лягушатнике и отмокали. Чтобы справиться с потоком грязи от обилия тел, в трубы встроили сразу три промышленных фильтра вместо одного.

На возвышении находилась барная стойка, где посетители сидели группами и выпивали.

Убрав весь мусор, который удалось найти, Генри сместился ко входу в здание.

– Привет, сеньор Рикардо, – поприветствовала его девушка за столиком.

– Хола, сеньорита Кири, – ответил Генри, добавляя испанский акцент в свою речь. – Эрес ирресистибле комо симпере.

Помимо Биджея, в новой жизни Генри было всего два друга: Кири и охранник Шехар. Кроме этих троих Генри ни с кем больше не общался, они составляли его новый маленький мир.

Кири было двадцать два: необыкновенная удача иметь хорошую работу в таком возрасте. Большинство её сверстниц либо перебивались мелкими низкооплачиваемыми подработками, либо сидели дома в тщетных попытках найти хоть какой-то источник денег. Многие пытались заниматься проституцией, но этот рынок был слишком переполнен: объявления на специализированных сайтах оставались без просмотра, а выйдя на улицу, девушка рисковала быть убитой конкурентами, если не обзаводилась покровителем.

Кажется, Кири была влюблена в Генри, но он не мог ответить ей взаимностью.

В Барселоне его ждали жена и дочь, которых он уже и не надеялся увидеть: без сомнений, за ними следит Франк. Стоит ему появиться в километре от дома, как десятки дронов накинутся на него, скрутят и вернут обратно в камеру. Генри не мог даже написать им.

За целый год Генри так и не узнал, как зовут его дочь. Он ни разу не залез на страницу жены в «Пангее», не дал Франку ни единого шанса выследить его. Поэтому каждую неделю он выдумывал дочери новое имя. Сегодня он называл её Розой, и это казалось ему самым красивым именем в мире.

– Как работа? – спросил Генри. – Никто не приставал?

– Приставали, конечно, – ответила Кири, картинно похлопывая ресницами. – Это – часть моей работы.

– Отшивать людей?

– Успокаивать пьяных ловеласов.

Следом за Генри к барной стойке подошёл Биджей. Администратор запрещал толстяку подниматься в зал, поскольку он своим видом мог отпугнуть посетителей: уж слишком некрасивым он был. Однако Биджей каждый день со всей возможной скрытностью поднимался в зал, чтобы переговорить с Кири.

– Привет, Кири, – поприветствовал он девушку-бармена.

– Привет, Биджей, – ответила та намного более холодно, чем приветствовала Генри.

– Как твоя смена? Нужно что-нибудь? Я могу сбегать в подвал, принести баллон с джином.

– Не надо, Биджей, спасибо.

– Я могу помочь полировать бокалы, хочешь? Мне не сложно. Или, если ты натёрла свои ножки, сбегаю в раздевалку и принесу тебе тапочки.

– Обувь удобная, не надо.

– Как хочешь, – ответил Биджей, расплываясь в широчайшей улыбке. – Если что, зови, я рядом.

– Окей, – ответила Кири.

Небольшое количество посетителей появлялись в бане под синтом, их легко было отличить от трезвых: у них всегда была своеобразная походка, словно они отрастили невидимую пару ног и опирались на них во время передвижения. За ними приходилось следить с удвоенным вниманием.

– Смотрите на того танцора, – указал Биджей на человека, стоящего по колено в воде. Он танцевал под свою, только ему слышную музыку, сопровождая всё резкими выпадами, словно это был не танец, а самооборона против толпы. Его мотало в стороны, он вскидывал руки, крутился, пытался присесть и подпрыгнуть одновременно.

– Позвоню Шехару, чтобы его вывел, – ответила Кири и достала телефон.

К наркоманам в бане привыкли, но когда у гостя наступала слишком активная фаза, его выводили на улицу, чтобы он не навредил окружающим.

Некоторое время Генри провёл под барной стойкой, выгребая весь накопившийся мусор, после чего они с Биджеем вернулись в зону для персонала и целый час провели в прачечной, стирая полотенца и халаты. Покончив с этим делом, они позволили себе постоять на улице несколько минут и подышать свежим воздухом.

Раньше у Генри было достаточно денег, чтобы курить табак, теперь же он дышал воздухом как здоровый человек и это ему не нравилось.

Вместе с ними вышли трое девушек, которых называли «чехара». Это были работницы бара, которые развлекали посетителей, поддерживали с ними оживлённую беседу и создавали атмосферу, чтобы те как можно больше разорялись на напитки.

– Привет, Рик, Биджей, – поприветствовала ближайшая девушка, помахав рукой с тонкой сигаретой.

– Привет, девчата, – коротко кивнул Биджей.

На часах значилось три часа ночи. В это время баня медленно засыпала, посетителей становилось всё меньше. Только в этот короткий миг ночной смены Генри мог расслабиться. Больше ни в один промежуток дня или ночи он не чувствовал себя свободным. Когда он возвращался домой, то постоянно был настороже. Ожидал появления либо Франка, либо Санкара, потребующего назад свои деньги. Но пока он стоял здесь, рядом с Биджеем и другими работниками бани, он знал, что ничто ему не навредит.

– Я тебе уже рассказывал, как какие-то шутники привели в баню корову? – спросил Биджей. Генри так и не понял, с Биджеем на самом деле случались ситуации, о которых он мог говорить бесконечно, или всё выдумывалось на ходу.

– Про молоко?

– Нет, там была другая история. Однажды подростки провели корову прямо в лягушатник. Хочешь знать, как они миновали охрану?