Мир в пузыре. Том I: Иллюзия реальности

Глава 9. Инцидент (часть 5)

— Вещество увеличивало продуктивность, оно жгло изнутри. Это в каком-то смысле заменила нам и еду и воду. В том мире не было ни растительности, ни других форм жизни. Точнее растительность была, но очень ядовитой, токсичной. Она могла вызывать сильнейшие галлюцинации. Почти всегда это заканчивалось смертью, через диарею. И такие предсмертные симптомы могли длиться не один день. Человек мог страдать, пока не умер бы от обезвоживания. Их лучше было избегать! — он глубоко вздохнул. — Нас поймали. Вначале мы потеряли обоняние. Это было побочное, после неоднократного приема их веществ.

— Вы принимали наркотики?

— Нет, это были не наркотики. Это вещество. Их слюна!

— Слюна?

— К тому же они не спрашивали у нас, хотим ли мы этого или нет. Они насильно это делали. Может быть, это их кишечный сок. Мы точно не поняли.

— Господи, Толя, что ты такое говоришь?

— Там были и другие люди — рабы. К сожалению, не у всех прижилась замена веществ, они по-прежнему хотели есть. И это самое страшное. Там процветал каннибализм[1]. Они ничего не могли поделать с собой. Они умирали с голода. Вещество не работала, как задумывалась надзирателями. Обычно, таких, как они, истребляла система, но были и те, кто скрывался годами в штольнях и пещерах каторги. Они убивали, они приходили по ночам, а после пожирали. А чтоб мясо не портилось, они не всегда убивали сразу. Так иногда люди пропадали. И только через время мы находили кости.

— Где это каторга?

— Очень далеко. Не только где, но и когда?

— Толя, кто эти „они“?

Анатолий махнул рукой и продолжил свой рассказ.

— Нас было шестнадцать ученых. Мы работали над секретным проектом. Мы смогли открыть проход, разрыв, дверь! Тогда я работал над очень секретным проектом „Брама“, мы все работали над этим проектом. Вот почему военные пришли за мной. Они знают кто я, их интересует то, что мы открыли. Прошу, никогда не упоминайте об это впредь. Не упоминайте этот проект! Хорошо? Не упоминайте наш разговор.

— Не буду, Толя. Хорошо!

— Мы все прошли туда. Это было глупо. Не знаю, зачем и почему. Это была глупо с нашей стороны. Это было нашей ошибкой! Каждый хотел побывать там, мы не следовали протоколу. Мы открыли несколько бутылок шампанского, хотя нет. Было два ящика на случай, когда у нас все выйдет. Мы напились, это я помню. Мы пошли туда все вместе. Этот аппарат, это древняя технология, но мы смогли его реконструировать. Но когда мы прошли туда, он взорвался, и мы не смогли вернуться обратно. Трезвость пришла быстро, а хорошее настроение сменил лютый ужас.

В округе все по-прежнему стояло на паузе. Черевко пыталась рассмотреть мутную черноту в дальних уголках комнаты, но оно постоянно бродило из стороны в сторону. Будто время не распространялась на нее. Кроме Анатолия и Анны больше ничего не двигалось в этом месте.

— Первыми ушли трое наших коллег, — продолжал рассказчик. — У них организм не принял вещество или вещество не приняло их. Это не суть, просто оно не усвоилось. И лучше чтоб оно не работало, чем вызвало отторжение всего организма. Понимаете, Анна Николаевна есть небольшой процент отторжения. И лучше не попадаться в этот процент. Они умерли, — переведя дыхание. — О, Господи, их выедала изнутри, — он начал плакать. — Подобно кислоте, она бурлила в их жилах. Они умирали в муках несколько часов. Я до сих пор помню их крики, адские судороги. Господи! — сжимая глаза. — Столько лет прошло, а я помню. Помню, как их кости ломались и рвались сухожилия. Как тело проваливалось вовнутрь. Один дотянул до следующего утра. Его все суставы вывернулись на изнанку, язык болтался, челюсть обвисла. А глаза, глаза бегали из стороны в сторону. Он не мог кричать, но глаза его говорили о боли! Он испытывал сильную боль. Никто не мог помочь им. Я взял камень, поднял его нал головой. Я видел его глаза, они молили меня, чтоб я закончил его страдание, — продолжая пускать серые слезы. — Господи, — вздыхая. — Когда все закончилось от тел осталось мокрое место, пускающее пузыри и отвратное зловоние. Это был кошмар. Через несколько дней они испарились, и следов не осталось вовсе. Да, дни там идут иначе.

Анна ничего не говорила, на ее лице появились слезы, она постоянно оборачивалась и бросала взгляд ту самую птицу за окном. Она по-прежнему висела в воздухе. Это пугало женщину. Ей казалось, что все мироздание, все время остановилось навсегда. От таких мыслей ей становился жутко. Страх овладевал ею, пока Анатолий продолжал свой жуткий рассказ, повышая градус напряжения.

— А спустя какое-то время еще пятеро наших коллег пропали. Мы не знали где они! Они просто пропали. И только через несколько дней их нашли эти клятые темные стражи.

— Кто?

— Я не хочу о них говорить. Мои друзья, бедные люди. Их конечности, недоеденные конечности. Их сожрали! Суки, сожрали! — скалясь. — Такие же, как они люди, сожрали их! То, что осталось от них показали всем нам, каждого тыкали носом в гниющее мясо. Они хотели понять, у кого это вызовет аппетит или рвотный рефлекс. Такое они проделывали регулярно над всеми рабами. Благо, надзирателей у них было предостаточно. Но они так и не нашли этих каннибалов. Эти выродки всегда прятались! Никогда не работали.

— Боже! — ужаснулась Анна, прикрывая рот.

— А потом они взяли и то, что осталось от моих коллег, просто скинули в расщелину. Как мусор. Как не нужный мусор. Просто, как мусор. Их даже не похоронили. Там не хоронят людей. Там человек не имеет прав. Он обязан работать за это клятое вещество. Долгие годы мы жили там, но в итоге я смог. Я не потерял свой интерес к изобретениям, а там была неплохая свалка. Мусор был явно не с Земли. Я смог открыть проход. Я смог сбежать, но там осталось еще очень много людей. Там много их. И те, кто были до нас, и те, кого привезли после нас.

— Кто привез?

[1] Поедание себе подобного, поедание людьми человеческой плоти.