Величие. Книга 2

– Ах, вот как? – только и произнесла княгиня бесцветным голосом.

Казалось, что весь мир представляется ей таким же тусклым. С тех пор эти состояния стали повторяться.

Для окружающих, возможно, и не было никакой разницы в поведении Арэйсу, однако Шиа, давно проводившая с ней много времени, не ошиблась: Арэйсу действительно страдала. Страдание это копилось незаметно, капля по капле, и только теперь, разлившись жгучей смесью, дало о себе знать. Вновь княгиня мучительно скорбела о принятом Аурелием решении прекратить её затворничество в лесу. Там, в тиши и одиночестве, она могла незаметно для себя погружаться в безумие, надеясь, что однажды и правда уже проснётся ничего не осознающей вещью. Здесь же, в столице, возникала необходимость постоянно на что-то реагировать. Это тормошило Арэйсу и выводило её из равновесия. Особенно Шиа. Эльфийка была чем-то невыносимым. Контрасты её характера порой ошеломляли, и Шиа более, чем кто-либо, вносила диссонанс в мироощущение Арэйсу. Если прежде княгиня находила облегчение в собеседнице, то теперь тяготилась её присутствием.

И при всём при этом она была предоставлена абсолютно самой себе. Можно ли вообразить – она имела право строить собственный распорядок дня, выбирать по вкусу слуг, расходовать по личному усмотрению средства! Никогда Арэйсу не обладала такой свободой. А свобода неизбежно порождает желания… Ей это было ни к чему. Арэйсу не намеревалась ничего менять. С Его Величеством Келсием всё было гораздо проще: там не было ни надежды, ни будущего. И это дарило если не покой, то смиренное ожидание конца.

В тот вечер, когда должен был начаться бал, Арэйсу уставилась на приготовленное платье, как на уродливые оковы.

«Бездна, да когда же я умру?» – лениво, механически подумала она.

* * *

Пока княгиня коротала время, не торопясь спускаться из частной половины дворца в парадную, Шиа уже успела окунуться в разодетое общество аристократии. Здесь изящество наряда могло как скрасить скудоумие, так и подчеркнуть достоинства собеседника. Десятки любопытных вкрадчивых взглядов сразу же впились в Шиа, стоило ей переступить порог. Дыша глубже, эльфийка двигалась сквозь толпу, стараясь не обращать внимания на то, что гости оборачиваются ей вслед. Это нервировало, и приходилось прикладывать усилие воли, чтобы не ускорять шаг.

Спустя десять минут у эльфийки уже кружилась голова от блеска драгоценностей и сладких ароматов духов – однако она пребывала в полном одиночестве. Никто не подал руку и не обмолвился словом с чужестранкой, показательно мимикрирующей под аристократию. Всем было ясно, кто это, и столь выверенный, изящный маскарад вызывал лишь недоумение, а у кого-то – и раздражение. Ей нужно было отыскать друзей Аурелия.

Анфилада праздничных залов находилась в непосредственной близости от церемониальных, где ранее устраивался дипломатический приём, но отличалась от них отделкой. Светлый благородный камень, множество золота и художественного стекла, вытянутые архитектурные формы – всё это создавало атмосферу лёгкую и возвышенную, не отягощённую благоговейным страхом. Здесь просто хотелось веселиться. Торжество только начиналось, музыканты, зная, что их время придёт позже, перебирали несложный репертуар, слуги, ещё свежие и полные сил, не успели взять на подносы пустые бокалы. Гости здоровались, делясь друг с другом хорошим настроением и образуя группки по интересам. Если бы Шиа встретила кого-то знакомого, она тоже бы расслабилась и отдалась чувству прекрасного. Но вокруг неё разверзалась пустота, вакуум – толпа расходилась перед ней и смыкалась позади. Сбоку от себя она вдруг отчётливо различила женскую речь:

– Кулон – целое состояние. Какая показуха! Все любовницы одинаковы.

Вероятно, нордианка рассчитывала, что эльфийка не понимает языка, иначе бы сбавила голос на полтона. Шиа развернулась, сталкиваясь лицом к лицу с двумя дамами. Её резкое движение заставило их вздрогнуть.

– Это подарок княгини Брунгервильсс, – громко произнесла Шиа. – Если вам настолько любопытно, вы могли бы поинтересоваться лично у меня.

Аристократка чуть заметно покраснела, но прекрасно отточенное умение владеть собой не изменило ей.

– У вас отвратительные манеры. Вам это кто-нибудь уже говорил? – презрительно процедила она, отворачиваясь.

Демонстративный взмах веером, будто даме срочно понадобился свежий воздух, ощущался, как пощёчина. И не пожалуешься ведь уже на такое! Однако прежде, чем неприятный осадок успел окончательно испортить настроение, эльфийку радостно окликнули: к ней направлялась одна из тех аристократок, которых Пьерше приглашал на вечеринку.

– Шиа? Как я рада, что вы приехали! Позвольте я вас познакомлю?

Постаравшись восстановить безмятежное расположение духа, эльфийка скромно улыбнулась. Взяв Шиа под руку, знакомая представила её небольшому дружескому кружку, в котором до этого вела разговор.

– Очень приятно. Барон Тайра. Говорят, вы буквально очаровали нашего императора, – добродушно усмехнулся один из нордов.

– Это справедливо и в обратную сторону. Честно говоря, если бы мне ещё недавно сказали, что у меня будет роман – какой угодно, – я бы не поверила. – Шиа добросовестно изображала простодушие, благо что врать почти не приходилось. Лишь подать слова под нужным соусом. – Я ведь собиралась поступать на службу в армию.

– Не может быть!

– Да, я выиграла соревнования Летнего Разгара у себя на родине и перед поступлением решила немного попутешествовать. Мне повезло, что сестра направлялась сюда в качестве третьего секретаря. И потом на дипломатическом приёме мы случайно столкнулись с Его Величеством. Это было, как солнечный удар! Я сама до сих пор не понимаю, что делаю. – Она растерянно развела руками, точно принося извинения.

– Вам у нас нравится?

– Я жалею только об одном – что не посещала Белую империю раньше. Никогда не видела такого количества снега. Эти просторы, эти исполинские леса, это могучее дыхание спящей земли – мне кажется, в зиме есть что-то волшебное, что-то созвучное духу Белой империи. И очень жаль, что мало кто видел её подлинную красоту.

– Как хорошо вы сказали! – воскликнула одна из дам. – И правда, хоть наших предков вынудили поселиться в этих краях, на самом деле они составляют наше великое богатство.

– Пути Бездны неисповедимы, – вспомнила Шиа слова экскурсовода из Храма Всеобщей Радости.

Остальные норды горячо закивали. После того, как знания и такт эльфийки произвели приятное впечатление, беседа вернулась в обыденное, непринуждённое русло. Барон попросил у неё танец. Сердце Шиа парило в облаках до того момента, пока кто-то рядом не произнёс:

– О, графиня Вельц-Шарр, добрый вечер!

Та самая аристократка, нанёсшая оскорбление в Храме, направлялась прямо к ним. Даже несмотря на то, что лицо её выражало радушие, эльфийка угадывала надвигающуюся угрозу.

– Графиня… – Нордианка, которая пригласила в свой кружок Шиа, излишне любезно поприветствовала соотечественницу. Было видно, что она тоже нервничает.

– Прошу, к чему такие формальности? – небрежно остановила её Вельц-Шарр. – Я всего лишь хотела подойти и поздороваться. Мы ведь уже встречались, не правда ли?

Шиа предпочла молча улыбнуться.

– Я слышала, вы делаете успехи – и в языке, и в познании нашей истории. Одеты и правда со вкусом, – продолжила княгиня.

– Да, Шиа только что рассуждала о духе Белой империи, – подхватила другая дама. – Такие изящные формулировки! Жаль, что вы не слышали.

– Не сомневаюсь. Что ж, в честь нашего официального знакомства предлагаю тост. За Его Величество Аурелия и процветание Белой империи. – С этими словами графиня Вельц-Шарр взяла с подноса ближайшего слуги два бокала и сунула один из них эльфийке.

Барон Тайра сдавленно ахнул, делая протестующий жест. По его реакции Шиа догадалась, что в бокале кровь.

– Ах, извините, я, наверное, перепутала. – С фальшивым раскаянием графиня всплеснула руками. – Совсем забыла, что вы не такая, как мы. – В последнем слове едва слышно улавливалось злорадство.

– Нет, вы не ошиблись. – Эльфийка ловко увернулась, отказываясь возвращать бокал и поднося его к носу, точно пробуя изысканное вино. Норды, онемев, уставились на неё. – Я думаю… – Она вздохнула, представляя Въенгра, вцепившегося косуле в горло и глотающего первые струи горячей крови. Въенгра, в азарте ловящего в воздухе куски сырого мяса. Въенгра, с наслаждением погружающего клыки в ещё трепещущую плоть. – Да, определённо, в этом есть что-то привлекательное… – Шиа улыбнулась, но теперь это было больше похоже на оскал.

Жидкость, коснувшаяся языка, не была отвратительной, но и удовольствия тоже не принесла. Выпить её не составило труда, труднее было перенести неприятное металлическое послевкусие.

– За Белую империю! – крикнула эльфийка, поднимая опустошённый бокал высоко над головой, и кто-то, обернувшись, сдавленно охнул.

Шиа быстро вернула сосуд на поднос, глядя на поджавшую губы графиню.

«Уничтожу сучку», – с яростью решила про себя эльфийка.

Продолжить им не удалось – гости вдруг хлынули в соседний зал, самый вместительный, откуда раздались торжественные звуки труб.

* * *

А посмотреть было на что. На ступенях пустующего трона стоял граф Круазе, держа под руку Арэйсу. Чёрный бархат окутывал её, точно сгустившиеся грозовые тучи, и изредка по нему пробегали зловещие багровые всполохи. Старинное колье с крупными драгоценными камнями, покоящееся на груди гостьи, свидетельствовало о её несметном богатстве. Княгиня отличалась мрачной красотой, как беззвёздная ночь, но отрешённость, читающаяся во всей её позе, делала эту красоту особенно притягательной. Никогда ещё Шиа не видела Арэйсу настолько величественной, никогда – настолько грозной. Её могучее, пронизанное силой присутствие подавляло. Прежде чем было сказано первое слово, все уже догадались, кто это.

– Дорогие друзья, позвольте представить вам Арэйсу Брунгервильсс, законную наследницу всех титулов и владений своей семьи, – провозгласил Пьерше. – Долгое время это прекрасное дитя росло и развивалось вдали от столицы, но трагедия заставила её вернуться раньше положенного срока, чтобы вступить в свои права. Я прошу вас оказать ей надлежащие сочувствие и поддержку.

Наверное, никто из знати не ожидал, что единственная выжившая дочь Брунгервильссов будет именно такой – а потому после слов графа Круазе наступил гробовая тишина.

– Благодарю за столь изысканное предисловие. Тем не менее последнее явно было лишним. – Голос Арэйсу прозвучал, как лезвие. – Брунгервильссы никогда не принадлежали к тем, кто нуждается в помощи. Мне тоже не нужна чужая жалость. Однако, поскольку моему главному поместью требуется ремонт, Его Величество, памятуя о наших родственных связях, предложил мне временно поселиться во дворце. Император скоро появится, а до тех пор прошу считать меня хозяйкой бала.

Не обращая больше никакого внимания на Пьерше, Арэйсу спустилась в зал, и гости расступились перед ней, образуя живой коридор. Обрывочные комплименты и соболезнования посыпались шлейфом, однако княгиня благодарила желающих побыстрее втереться в доверие ленивым наклоном головы. Шиа смотрела на неё во все глаза. Это было то, о чём она мечтала. И… она никогда не предполагала, что Арэйсу умеет быть такой. Сама фамилия Брунгервильсс обрела в её сознании новое, подлинное значение. Затем Шиа поняла, что княгиня направляется прямо к ней.