Вечность и Тлен

Бросив изучающий взор на Люция, оглядев его с ног до головы, а после и себя в отражении окна лавки, я в полной мере осознала, почему нас не хотели пускать в ту чайную.

– Как ты заставишь людей рассказывать то, что тебе необходимо? – этот вопрос волновал меня больше всего.

– О, это не проблема. За прошедшие годы я заметил одну забавную деталь.

– И какую?

– Новости, рассказанные по секрету, разлетаются гораздо быстрее всех прочих, – ответил он, а после, словно предлагая мне лицезреть представление, многозначительным тоном добавил: – Смотри и наблюдай.

Люций направился к скоплению рабочих, которые собрались в группку около небольшого небрежно сколоченного стола, притаившегося в закутке между лавками. Даже издалека я поняла, что они играли в карты. В центре столешницы ютилась пригоршня медных монет. Походка Морана менялась прямо на глазах – он стал немного сутулиться и едва заметно заваливаться на одну ногу. Эти мелочи со спины делали его почти не узнаваемым. Он становился похож на человека, который уже много лет занимался тяжелой работой.

Мои брови удивленно приподнялись от такой неожиданной метаморфозы. Люций всегда имел способности к актерству, но за прошедшие годы он достиг в этом небывалого мастерства. Не прошло и минуты, как Морана пригласили за игру. Только на кон он положил не деньги. Он вытащил из ворота одежды свернутый в трубочку лист бумаги, важно потряс им, что-то рассказывая, а после явил начертанное внутри. Я часто заморгала, думая, что мне привиделось. Но внутри была изображена я! Точнее, это оказался портрет Самоотверженной Сары, созданный не очень умелым художником. Он напоминал те, которыми торговал художник в Сороле, что продал мне амулет, символизирующий волос святой, золотую нить. После на меч я его так и не повязала, забыла про него, оставив в кармане светлой мантии в обители.

Тем временем игра началась. Чем больше я наблюдала за окружающей обстановкой, тем больше мне казалось, что рынок напоминал маленькое море, наполненное различными течениями. Вот и группа носильщиков словно являлась одним из них. Они жили своей жизнью, что полнилась условностями их мира. Люций смотрел в свои карты опустив голову и даже казался обеспокоенным – спустя некоторое время я решила, что делает он это намерено, чтобы усыпить бдительность. Но вместе с тем, Моран с легкостью вел с людьми оживленную беседу, будто превратился в одного из них.

Прислонившись плечом к стене дома, находящегося на противоположной улице, и склонив голову, я с интересом наблюдала, как люди мухлевали, передавая друг другу карты за спиной. Но даже несмотря на намерение обмануть чужака, слушали они его с неподдельным интересом.

Закончилась партия внезапно, Люций просто раскрыл свою комбинацию под ошеломленные взгляды присутствующих. Раздались возмущенные возгласы. Я мало разбиралась в игре в карты, но и без того было понятно, что он победил.

Моран забрал свою ставку и следом, без малейшего сомнения, пригоршню медных монет, оставив людей с вытянутыми и ошеломленными лицами взирать на опустевший стол. Возвращался Люций, деловито скручивая портрет, перед этим небрежно ссыпав монеты в широкий передний карман одеяния. Медные деньги тихо зазвякали на каждый его шаг.

– Тебе обязательно нужны были их деньги? – оттолкнувшись от стены, я успела сделать несколько шагов навстречу.

– Если бы они не пытались меня обдурить, я бы не стал ничего забирать. А так… – Люций глянул на группку носильщиков, которые остались позади. Судя по враждебным взглядам – они прекрасно понимали, что их обманули, но вот каким именно образом — оставалось для них тайной. Впрочем, это оставалось секретом и для меня. – …будем считать, что я преподал им урок.

Полностью согласна с ним я не была, но и иного решения предложить не могла. В отличие от Морана, я никогда не отличалась фантазией.

– Зачем тебе эта… – ненароком глядя на скрученный портрет в его руке. – … бумажка?

Люций усмехнулся.

– Конечно же для моей коллекции, Сара, – отозвался он, вновь пряча скрученный лист под одеянием, где-то в районе сердца. – Теперь это важная часть моей коллекции.

Каким образом портрет все еще сохранил свой вид и не измялся, вызывало вопросы, как и то, с какой целью Люций взял его с собой, не оставив в Гостином дворе. Разве что див имел привычку носить такие вещи постоянно?

Оставаясь ведущим в нашей паре, Моран еще пару раз садился за игру в других местах – видимо, подобное времяпрепровождение было популярно в нынешнем городке. Несколько раз Люций просто разговаривал прохожими. Беседа занимала несколько минут и каждый раз человек получал плату. Люди так быстро прятали деньги, что не представлялось возможности разглядеть, была ли монета медная, серебряная или золотая. Не говоря уже о чеканке, которая могла обозначать либо светлое, либо теневое королевства.

Когда солнце уже почти скрылось за горизонтом, улицы стали стремительно пустеть, наша миссия с Мораном подошла к концу. Вместе с растущими тенями, аромат лаванды становился все более отчетливым. Пусть Люций проделал всю работу в одиночку, но я не могла не признать, что мне было интересно за ним наблюдать. Ведь люди менялись рядом с ним. Он завладевал их вниманием, зажигал огонь энтузиазма в глазах. Они верили его словам.

И как же получилось, что именно мне поклоняются, а его проклинают? Я испытывала совершенно обратные чувства. На мой взгляд, правильнее было бы, чтобы Люций занял мое место. В отличие от меня, у него бы получилось направить народ. Я сама бы последовала за ним.

– Так… Все же, что ты сказал им? – спросила, глядя под ноги, видя кривые отсветы от фонарей со светлячками, что вывесили на некоторых домах. – Какова была история? Что ты выдумал?

– Выдумал? – повторил Моран слабо улыбнувшись. Его светло-серые глаза загадочно блеснули во тьме. – Я ничего не выдумывал. Сказал лишь чистую истину… Самоотверженная Сара вернулась, и теперь все изменится. Королевства, ордена, и проклятый, конечно же, тоже.