Второй сборник Центрифуги

«Очарования земли»

Тот род поэзии, что принято называть лирическим, может, вероятно, заключать в себе произвольное количество отклонений от главенствующего своего течения. Но как ни будем мы разбивать его, ранее всего он разобьется на: 1) лирику эротическую и 2) лирику философскую. Вторая модификация будет всегда полней, интересней, поэтичней первой. Это, конечно, само собою уразумеется, как только мы обратим внимание на свободу и освобождение художника в лирике философской и на обратные движения поэтической энергии в лирике эротической. – Что касается описательной поэзии, то понятно, что лучшие ее образцы колеблются между первым и вторым родом, указанными нами. Может быть, достаточно вспомнить Верлэна и его «Sagesse» для этого. Если очарования земли суть только легкий и сладостный покров, обманно простершийся над существенным адом земли, то понятие земли, как чистого отражения, переведет нас в другую плоскость. И та сила, что сделала земные вещи лишь отражением вещей противоположных, явится нам, как сила земной фантастики. Умысел должен присутствовать во всем существующем, – присутствуя здесь, он облачается в формы, гибельные для поэзии, но спасительные для нашего темперамента человечности. С другой стороны мы никак не сможем отказать поэзии в неизбежной, определенной ее человечности. Теперь фантазм природы, формально избегая поэтических форм и опровергая их, существенно притечет к ним, благодаря своей природе. То-есть – умысел поэтической формы привлечет к себе симметричный умысел природы. Так появится перед нами точка, где пересечение двух этих умыслов создаст исходную точку человечности, направленной на создание поэтически-непреложных. форм.

К этому роду поэзии должны отнести мы триолеты Феодора Сологуба «Очарования Земли»[14].

С. Саргин