Ключ к Ледяному Источнику

Лина собрала все веточки, которые он ей показал, и добавила к своему букету. Какое-то время шли молча. Спустя пару минут Лина тихонько взяла его за руку. Он повернулся к ней.

— Чего?

— Спасибо, — Лина говорила тихо, почти шепотом. — За все, что ты делаешь для меня, спасибо.

Наемник остановился и посмотрел на нее долгим взглядом, каким смотрят на больного ребенка или на старую, но любимую собаку.

— Я забрал твою жизнь. Мне хочется, чтобы она была достойной, пока моя…

Наемник резко отвернулся и ускорил шаг. Ну вот! Такой хороший момент спросить, что все это значит, а он убегает. Лина аж подпрыгнула:

— Стой! Куда ты?

— Город начинается! Пошли быстрее, есть хочу.

У них, конечно, была с собой еда: сухари, вяленые фрукты, вареные яйца и вода во флягах. Но разве этим пообедаешь? И почему бы не поесть нормально в таверне, если есть такая возможность?

Вольхольм стоял на пересечении двух торговых путей и был намного крупнее Мельхорна. И симпатичнее. Он гораздо больше походил на городок. Здесь каменным был не только замок, стоящий, как водится, чуть в стороне, но и дома на центральных улицах. Около фонтанной площади стояли три крупных здания: ратуша, молельный дом и обитель магов. Там же была крупная таверна, с полотняным скатертями на столах, и кадками с цветами повсюду. Лина даже готова была назвать это местечко рестораном. По своим, чужемирным меркам.

От площади под неправильными углами расходились улицы. Широкие, с каменными домами по обеим сторонам. Первые дома принадлежали, как и полагается, самым знатным жителям городка. Дальше же начинались магазины и мастерские, в которых нижний этаж был из камня и глины, а верх надстраивался из дерева. Улицы хаотично ветвились и заканчивались, как и полагается, низенькими одноэтажными домиками, в которых нищета была щедро прикрыта цветами в простых горшках и закрашена белилами.

Лина с Ледяным зашли с южной стороны города. Они так и шли пешком, ведя коней в поводу, и Лина порядком устала: спина и бедра не болели, но ступни в неудобных мужских ботинках уже просто горели.

Ледяной шел целенаправленно в кожевенный квартал. Некоторые лавки действительно уже закрывались — было ведь сильно за полдень. Обувь, сумки, сбруя, седла, ножны, кожевенные шлемы и нагрудники — чего здесь только не было! Лина, как самая правильная девочка, первым делом застряла у лавки с сумочками. Миниатюрные — явно не для похода на рынок — причудливой грушевидной формы, они были искусно отделаны тиснением, украшены самоцветами, плетением, а некоторые даже перьями. Красные, синие, коричневые…

Восхищенно распахнув глаза, Лина застыла у витрины. Ледяной остановился рядом. Он смотрел на это все богатство с таким видом, как будто лично у него сумочки вызывали зубную боль.

— Я просто посмотрю, хорошо? — Лина подняла умоляющий взгляд на наемника.

— Я буду напротив, — поморщившись, ответил Ледяной и шагнул в лавку на другой стороне улицы. Там, согласно тонкой задумке местных торговцев, был исключительно мужской товар.

Лина кивнула ему, а сама скривилась: чего только она от него не слышала. И в воде ледяной он бывал, и травами раны залечивал. Сейчас выяснится, что он в голодные годы питался сумочками, и именно поэтому вот эти с перьями вызывают у него изжогу.

Оставшись в одиночестве, чужемирка глубоко вдохнула тонкий аромат крашеной кожи и погрузилась в волшебный мир дамских штучек. Лина понимала, что сумочка ей совершенно точно не нужна в поездке. Она уже почти уговорила себя отойти и отвернуться — тоненький ремешок искусного плетения все не давал ей покоя — как резкий крик заставил ее обернуться. Тут же что-то врезалось ей в живот и прошмыгнуло за спину.

— Держи щенка! — торговец почти выскочил из-за прилавка, пытаясь поймать мальчишку лет семи, спрятавшегося за Лину.

Все женское, учительское и даже немного материнского проснулось в Лине в эту секунду. Мельком увиденные рыжие вихры ей о ком-то напомнили. «Не отдам!» — решила она. Она накинула полу плаща на мальчонку и выпятила довольно-таки скромную грудь:

— Как вы смеете поднимать руку на ребенка!

Яростный блеск в ее глазах на пару секунд задержал несущегося за мальчишкой мужика. Тот, надо отметить, был сильно крупнее Лины. Одет был в какое-то подобие формы: поверх полотняной рубахи накинут сюртук с вензелями, а через грудь, наподобие портупеи, шел ремень со знаками на нем. Явно представитель закона. Или местного кнеста, что, в принципе, одно и то же. Стражник быстро пришел в себя:

— Пошла вон, девка!

Над головой Лины свистнула плетка. Первое, что чужемирка подумала — ее тут всерьез еще не били.

В следующее мгновение она увидела перед собой широкие плечи, белые волосы и руку, на которую намотался предназначавшийся ей хлыст.

— Уважаемый керт, — Ледяной, казалось, и не почувствовал боли, стряхнул плеть с руки и вернул стражнику. — Сожалею, что моя спутница вызвала у вас недовольство, — сладкая речь сопровождалась прямым взглядом, опущенным подбородком и сжатыми кулаками. — Она чужемирка. Не успела выучить наши законы. Я как раз сопровождаю ее в храм. Прошу принять мои извинения, оставил без присмотра.

Ни у лавочника, ни у стражника не возникло сомнений, что будет, если извинения не примут.

Стражник покосился на рукоять длинного кинжала, бросил быстрый взгляд на ножи, которые Ледяной носил на поясе, и отступил.

— У вашей спутницы под юбкой сидит малолетний преступник. Выдайте его нам!

Плащ Лины слегка дрогнул и слился с юбкой почти вплотную. Ледяной чуть отступил и вытащил мальчишку из-за спины чужемирки. Тощий, рыжий, вихрастый, с темно-карими шаловливыми глазами и веснушками, щедро рассыпанными по немытой мордашке, мальчишка явно был напуган. Цеплялся за Линину юбку и никак не хотел выходить.

— Как вы можете?! Он же…

Лина хотела сказать, что это всего лишь ребенок. Мальчонка так живо напомнил ей Кольку из третьего «Б». Умного живого шалопая, с которым вечно были проблемы — то синяк однокласснику поставит, то в игре чью-нибудь куртку разорвет.

Ледяной одним взглядом, как умел только он, остановил Линины излияния. Училка замолкла на полуслове.

— Что натворил малец? — наемник говорил тихо и спокойно. Это подействовало на стражника. Лицо у того уже не дергалось, он, напротив, расправил плечи, успокоился.

— Отдан он в услужение в обитель. Считал его тятька, что из него травник толковый выйдет. Так он мало того, что не учится — сбегает постоянно, так еще и по фермам лазит, над коровами колдует! У трех семей уж удои упали, а молоко сразу киснет!

— Так неужто благородные мужи из обители не разберутся с неумелой порчей этого оборванца?

Ледяной знал, что говорить. Вина мальчонки была мизерна.

— Да разобрались уже, но сколько ж можно этого вредителя ловить?

Так вот оно что: мальчонка не давал стражам покоя, как вошь в воротнике. Ледяной замолчал, что-то обдумывая, посмотрел на трясущегося парня, на Лину. Та рта не открывала, но взгляд ее был очень красноречив. Возмущение, сострадание, мольба — все в нем смешалось.

— Я увезу мальчишку, — даже Лина ахнула. Чувствовалось, что решение далось наемнику нелегко.

— А ущерб кто возмещать будет?

— Сколько?

— Дык порядком, десятка золотых уж набежало!

Ледяной молчал. Стражник ждал.

— Отдам пять. Ну или оставлю его здесь, и выколачивайте свои десять из него, как хотите.

— Пойдет пять, — стражник согласился подозрительно быстро.

— Дай нам кнестов ордер, чтобы мы спокойно уехали.

— Кнестова ордера нет. Даю тебе мое слово, что в течении часа вас никто не тронет, — стражник с довольным видом засовывал монеты себе в карман. — Время пошло.

Ледяной стиснул зубы, но деваться было некуда. Он бросил гневный взгляд в сторону Лины, прижимавшей к себе мальчика:

— Быстро. В обувную лавку.

Лина всегда старалась выбирать обувь с чувством, с толком, с расстановкой. Надеть обе туфли, ну или сапога. Постоять в них, походить. Так что в этот раз, можно сказать, и не выбирала. Ледяной с ходу что-то крикнул обувному мастеру. Тот вынес три пары сапог. Одни наемник сразу забраковал:

— Слишком жесткие, она себе все ноги сотрет.

Две остальных всучил Лине:

— Меряй, какие удобнее?

У одной пары была толстая и жесткая подошва. Лина подумала, что ей, наверное, придется много ходить. Да и выглядели она надежнее, чем вторые. Надела их. Сапоги сели на ногу почти идеально. Ну, точно лучше, чем те ботинки, в которых она была сейчас.

— Эти пойдут! — наемник окинул ее благодарным взглядом. Видимо, он был уверен, что придется примерить минимум пар пять.

— Берем, — она так в них и пошла. Старые ботинки свои оставила в обувной мастерской. Хотела забрать на всякий случай, мало ли как жизнь повернется, но Ледяной сказал — брось.

— Прости, ты из-за меня слишком потратился, — Лина те пять золотых почему-то отнесла на свой счет.

— С деньгами проблем у нас нет, есть со временем. Быстро в мясную лавку. Купим мяса и хлеба. Поесть придется за городом. Быстро, быстро, чего плететесь, как осенние мухи! У нас сорок минут!

Выезжали из города почти галопом. Лина тоскливо посмотрела на удаляющийся ресторанчик на красивой площади. И почему она вечно влипает во всякие истории! Сейчас бы сидели, как нормальные люди, обедали. Хотя! Рестораны никогда ей ничего хорошего не приносили — Лина встряхнулась — последний, в котором она была, так вообще взорвался. Так что все нормально. Поедим в дороге. Чужемирка посмотрела на мальчонку, который прижимался к наемнику — тот не доверял навыкам Лины и посадил неудачливого ученика мага с собой, — и улыбнулась. Зато они теперь втроем! Веселее будет.

Вольхорм оставался позади.