Путь под лазурным небом

Глава 1 — Радость новой жизни

Я умер.

Странно, но это было моей первой мыслью, когда я осознал, что мыслить могу. Это было необычно. Тела нет, а разум есть. Теории строились одна за другой, всё же я любил вечерком после работы почитать различную фантастику и фэнтези, да и не только. Чего только стоят фанфики. Сколько раз из-за того, что я увлекался чтением очередной книги или фанфика, на следующий день мне приходилось изображать на работе натурального зомби — не счесть. Возможно, сейчас моя душа находится в загробном мире и ждёт своего очищения, чтобы вернуться в круговорот душ и отправиться в новое тело.

А может, я и вовсе в коме? Я где-то читал, что люди, находящиеся в коме, могут слышать происходящее вокруг, так почему бы им и не мыслить. Хотя, моя первая мысль с момента самоосознания напрягает.

Может, я стану попаданцем, как во многих книгах и фанфиках? Хотелось бы надеяться. Думаю, каждый, просматривая фильм, аниме или читая книгу, представлял себя главным героем и предполагал, как бы он поступил на его месте. Я не исключение. Хотя прожить обычную жизнь с самого начала я абсолютно не против. Если мои воспоминания останутся со мной, это было бы достаточно интересно.

Очень странно, что ни паники, ни страха, ни даже радости оттого, что я если и умер, то не до конца, не было. Эмоций как будто совсем не было. Может, это потому, что остался чистый разум? Если задуматься, то думать было… легко. Воспоминания о прошлой жизни были чёткими, но тусклыми, какими-то обезличенными. Вид немногих близких мне людей не находил во мне ни единого отклика. Сознание неожиданно прострелила мысль — я понял, что могу вспомнить всю свою жизнь от рождения и до самого конца, когда нарвался на цыган. Чтоб им пусто было. Но как-то это неправильно. Вроде собственная жизнь, а выглядит как очень длинный фильм. Вид немногих близких мне людей не находил во мне ни единого отклика.

В один момент меня неожиданно «дёрнуло». Если раньше я находился в одной точке этого… пространства, то сейчас я был где-то в стороне от неё. Кажется, я начинал медленно куда-то двигаться. Ощущения были странными и непривычными. Тела у меня нет, поэтому и описать словами данные чувства очень сложно.

И да, мне не показалось. Я действительно начинал куда-то двигаться. Сознание начало затуманиваться. Впервые за то время, как я «проснулся», у меня проявилась эмоция. Страх. Боязнь того, что моё существование оборвётся окончательно. Если эмоции всё же при мне, но просто подавлены, то насколько же мне сейчас страшно, раз я этот самый страх чувствую? Да, смутно, очень смутно, но я, чёрт возьми, его чувствую!

Скорость, с которой я летел в неизвестность, увеличивалась с каждой секундой, если тут вообще есть время. Ведь я даже не знаю, сколько я тут провёл. Пару минут? А может, пару лет? Но разум работал всё медленнее. Думать было очень тяжело. Мысли постепенно отходили на задний план. Появившееся чувство сонливости постепенно усиливалось, хотя тела у меня даже нет. Сопротивляться не получалось.

Не знаю, когда я отключился, но я снова пришёл в себя, и на этот раз мою радость ничего не подавляло. Я был дико рад, что это не конец, и не сразу обратил внимание на «нечто» неподалеку. Как будто бы я сидел перед телевизором и смотрел кино. На экране стоял человек в чёрных одеждах. Лица не было видно из-за глубокого капюшона и тусклого освещения. Он был достаточно высоким, хотя, возможно, так казалось из-за ракурса. Он сделал несколько шагов вперёд и наклонился. Черты лица немного прояснились, но разглядеть их всё ещё было невозможно. Лишь в глазах отражались какие-то красные огоньки. С десяток секунд, пока он смотрел на что-то, что экран не показывал, мне было не по себе. Как будто он смотрел на меня. Будто бы он знал, что я здесь. Внезапно он зашёлся каким-то истерическим смехом, а когда смолк, где-то на периферии зазвучали неразборчивые слова. Я понял, что говорящим был этот человек с экрана. Я попытался сосредоточиться на словах, и у меня получилось, хотя, кажется, поздно.

— …Поттер.

Человек поднял руку с чем-то в руке, кажется, это была какая-то короткая указка, и сделал несколько движений. Затем палочка указала на меня и экран утонул в зелёном свете. Сам я ничего не почувствовал, но оказался в абсолютной темноте. Думаю, я могу сам себя поздравить. Я, вроде как, стал попаданцем. Хотя и каким-то странным

Пока я отвлёкся на свои мысли, место действия успело довольно быстро смениться. Даже, кажется, слишком быстро. Да и сам этот экран, или что это всё-таки такое, будто стал ближе. Всё, что было видно — большой чёрный силуэт, кусок звёздного неба и… холод. Будь у меня тело, я бы передёрнулся от холода. Неужели я всё же попаданец? Поверить было трудно, но, видимо, попаданец. По крайней мере, надеюсь на это, ведь жить я хочу.

Размышления об этом пришлось отложить на потом, ведь мы приехали. Рёв мотора заглох. Человек слез с мотоцикла и поправил сумку, в которой находился младенец… То есть, я. Это позволило мне увидеть больше.

— Ну наконец-то, Хагрид, — облегчённо сказал седовласый старик. — А где ты взял этот мотоцикл?

Седой, с длинной бородой и странным колпаком старик склонился надо мной. Его очки-половинки странно переливались в лунном свете. Он коснулся моего лба, и я почувствовал отголоски боли, которые, в прочем, сразу же пропали. На удивление, «я» не то, что не заплакал, а вообще не издал ни единого звука. Да и за весь полёт тоже. Это было странно.

— Да я его одолжил, профессор Дамблдор, у молодого Сириуса Блэка.

— Все прошло спокойно?

— Да не очень, сэр, от дома, считайте, камня на камне не осталось. Маглы это заметили, конечно, но я успел забрать ребенка, прежде чем они туда нагрянули.

Тут появилось новое действующее лицо — женщина, чьего лица я не мог разглядеть из-за темноты.

— Значит, именно сюда… — прошептала она, указывая на мой лоб.

— Да, — подтвердил Дамблдор. — Этот шрам останется у него на всю жизнь.

Хм… Шрам?

— Вы ведь можете что-то сделать с ним, Дамблдор?

— Даже если бы мог — не стал бы. Шрамы могут сослужить хорошую службу. У меня, например, есть шрам над левым коленом, который представляет собой абсолютно точную схему лондонской подземки. Ну, Хагрид, давай ребенка сюда, пора покончить со всем этим.

Схему лондонского метро? Шрам? Надеюсь, я просто ослышался и не так всё понял, ведь даже думать над тем, как так вышло, я не хочу.

Великан Хагрид (а по-другому его назвать нельзя, ведь над всеми присутствующими он возвышался на добрые пару метров минимум!) бережно достал меня из сумки и передал Дамблдору.

— Могу я… Могу я попрощаться с ним, сэр? — спросил Хагрид.

Он нагнулся надо мной и поцеловал меня в лоб. А затем вдруг завыл, как раненая собака.

— Тс-с-с! — прошипела неизвестная. — Ты разбудишь маглов!

— П-п-простите, — прорыдал Хагрид, вытаскивая из кармана гигантский носовой платок, покрытый грязными пятнами, и пряча в нем лицо. — Но я п-п-п-просто не могу этого вынести. Лили и Джеймс умерли, а малыш Гарри, бедняжка, теперь будет жить у маглов…

Что она ему ответила, я уже не слышал. Дамблдор, достигнув порога моих будущих опекунов, аккуратно опустил меня на ступеньки, достал из кармана мантии письмо, сунул его в одеяло и… Просто ушёл. Он что, идиот? На дворе поздняя, явно не тёплая, октябрьская ночь. А если я заболею? И вообще, как долго я ещё буду наблюдать со стороны за жизнью своего нового тела? Надеюсь, подольше, ведь я всё ещё ребёнок, и чувствовать, как хожу в туалет под себя, хочется не особо…