Путь под лазурным небом

Глава 28 — Рыжий Парень

Проснувшиеся к вечеру дикие ветра, несущие за собой непроглядную снежную пелену, с диким рёвом разбивались о башню Гриффиндора. Стёкла в маленьком окошке, видевшие, наверное, даже самих Основателей, в который раз дрогнули от особо сильного порыва. Просочившийся через старые ставни сквозняк стремительно пронёсся по маленькой комнате, унося вместе с собой и неожиданное наваждение. В голове будто что-то лопнуло, и из-за секундного ступора я выронил из рук палочку с медленно гаснущим огоньком люмоса. Я опустился на край кровати и начал массировать виски в надежде, что это хоть немного поможет унять пришедшую головную боль.

Если верить часам, то прошло уже больше часа, как колокола пробили отбой. Спать совсем не хотелось и я, поворочавшись в постели минут пятнадцать, решил почитать, схватив со стола не глядя первую попавшуюся книгу. Так в какой же момент я всё бросил и начал переворачивать свои вещи вверх дном только для того, чтобы найти никому не нужную старую тетрадь? Ту самую тетрадь, которую я поднял на лестнице в тот злополучный вечер. А ведь эту дрянь я брал с собой домой на рождество! Оставалось только надеяться, что ни на кого из близких она не успела повлиять, по крайней мере, так сильно, как на меня.

Было очевидно, что её кто-то забрал. Но волновал меня совсем не факт пропажи тетради, а то, как я относился к ней. Как к чему-то невероятно ценному и давно утерянному, украденному у меня. Как к чему-то родному. И это пугало до невозможности. Я совершенно не хотел её терять. Такие чувства, разумеется, были ненормальными. Понять я это смог только сейчас, когда связывающая нас нить оборвалась с исчезновением самой тетради.

Тетрадь всегда оказывалась рядом. Её голос, абсолютно не человеческий, въедался в разум сладким ядом. Иногда возникало ощущение, будто тетрадка может привести меня к правильной дороге или верному решению. Показать то, что недоступно никому. Самое странное, однако — меня это успокаивало, и я не замечал ничего странного. Но сейчас, избавившись от этого морока благодаря неизвестному вору, я смог вздохнуть с облегчением, когда осознал всю неправильность. Мерзкая вещь, несомненно, была чем-то тёмным и кто знает, что было бы, носи я её при себе и дальше. Я мог только поблагодарить Мерлина за то, что в желании сохранить эту вещь, старался не прикасаться к ней без неоходимости.

Можно было даже не надеяться, что я смогу заснуть после такого. Я просидел так ещё несколько минут и пытался собраться с мыслями, а затем, вздрогнув от очередного дуновения ледяного ветра с окна, накинул на себя мантию. Я особо не заморачивался с разведённым беспорядком, просто сгрузив вещи с пола на стол и, отыскав среди всего этого недочитанную книгу, направился в гостиную. Почитать книгу у камина выглядело неплохой идеей. Может быть, когда я смогу успокоиться, сон всё-таки постучится ко мне. Приходить на Зелья в виде не выспавшегося зомби было чревато потерей баллов, которые Перси и Клэр мне не простят. Мы и так сейчас находились на третьем месте в школьном рейтинге.

К моему удивлению, в гостиной всё ещё горел камин. А ведь раньше это было обычным делом, и старшекурсники нередко засиживались до полуночи, но последние несколько месяцев многие предпочитали сразу расходиться по своим комнатам. Немного погодя я увидел и причину, по которой домовики не стали тушить огонь. Рыжая девочка, прижав колени к груди, сидела на подушке прямо у камина. Звук шагов заставил её повернуться ко мне. Джинни не стала краснеть и отводить взгляд, что-то невнятно бормоча под нос, как это обычно бывало. Она просто кивнула мне и вернулась к своим мыслям, созерцая пламя.

Я накинул на себя кем-то оставленный плед и устроился на диванчике прямо напротив камина, погружаясь в чтение. Книга, на самом деле, была не очень интересной. Сухие строки, приправленные субъективным мнением автора, повествовали о том влиянии, которое оказали северяне на Британию. Если бы не оскорбления, которыми неким Эдмонд покрывал скандинавов чуть ли не каждый абзац, то вышла бы очень даже интересная книга. К сожалению, по мнению автора, ничего положительно с приходом «исчадий ада» на островах не случилось. Поискать ещё материалов на эту тему точно стоило бы в будущем. Главное помнить, что нужно выбирать источники, написанные хотя бы через столетие от завоевания Вильгельма, а не тексты современников образования Датского Права.

— А ведь начало оказалось вполне не плохим, — тихо прошептал я, откладывая книгу в сторону.

Я откинулся на спинку и попытался расслабиться, наблюдая за круговоротом теней на потолке, танцующих от всполохов пламени. Тишина, разбавляемая треском дров в камине, успокаивала, но и длиться вечно не могла.

— Привет, Гарри… — сказала девочка и замялась, явно не зная, что сказать дальше.

— И тебе, Джинни. Почему не спишь?

Я был готов к этому ещё в тот момент, когда она не убежала. Это был первый раз, когда я разговаривал с младшей из Уизли. Все мои попытки поговорить с ней ранее и выяснить, что происходит, обламывались, когда она просто убегала. В итоге я решил оставить это дело, да и других проблем хватало.

— Просто бессонница, — она поднялась и села рядом, потупив взгляд. — Ты случайно не знаешь, куда ушёл Рон?

— Что?

Если говорить начистоту, то вопрос девочки ошарашил меня и всё то, о чём я сам хотел расспросить её, ушло на второй план. Я мог поклясться, что совершенно точно не слышал, чтобы кто-нибудь выходил из нашей комнаты. Рон самый первый из нас погасил светильник и лёг спать, да и я не мог поверить, чтобы он отказался от сна ради прогулки по замку.

— Честно говоря, я думал он спит, — признался я. — Что-то случилось?

— Я даже не знаю. Он стал каким-то странным в последнее время, — начала она рассказывать. — Я и Рон не особо ладим друг с другом, но мы всё-таки семья. А сейчас… Он ходит вечно хмурый, на всех постоянно бросает жуткие взгляды. Совсем перестал общаться с нами. Я имею в виду нас с близнецами и Перси. Они говорят что-то про возраст, но мне кажется, что дело в чём-то другом. А ещё постоянно со своим дневником ходит и что-то записывает в нём.

— Что за дневник? — зацепился я за последнюю часть рассказа. В голове тут же созрели не очень хорошие мысли, и на секунду я даже пожалел, что не остался в своей комнате. Впрочем, это была просто секундная слабость, сменившаяся интересом.

— Не знаю, — она шмыгнула носом, то ли от холода, то ли из-за чувств. — Весь потёртый, чёрный такой. Я раньше никогда его не видела. У меня тоже есть дневник, Рон выглядит таким фанатичным, когда пишет в нём. Он даже наорал на меня недавно, когда я забрала его чернила. А что мне ещё оставалось делать, если он никак не реагировал?

— А куда он ушёл?

— Он мне не сказал, — как-то слишком раздражённо ответила она. — Даже не заметил, как я с ним поздоровалась. Я думала что, может, смогу с ним поговорить, а он просто прошёл мимо.

— Так ведь там люди из Правопорядка караулят, — дошло до меня с опозданием. — Интересно, как он смог пройти мимо них?

— И правда, — Джинни тоже задумалась. — Даже близнецы прекратили свои ночные вылазки.

Сотрудники ДМП, прибившие за день до начала второго семестра, взяли под свой контроль, наверное, весь замок. Где бы ты ни оказался, рядом всегда находился человек в голубой мантии, цепким взглядом высматривающий любую возможную угрозу. Джек Росвел, старший офицер Департамента и глава всей группы, настаивал и на том, чтобы его люди дежурили даже внутри гостиных. К всеобщему счастью, деканы вместе с директором дали ему резкий отказ и офицеру пришлось ограничиться только охраной входов. При сильном желании и мантии-невидимке на плечах я ещё мог бы проскользнуть мимо зоркого охранника, но вот как это провернул Рон, оказалось для меня загадкой. То, что ему это удалось, сомнению не подлежало, иначе здесь сейчас находились бы декан вместе со следователем и допрашивали рыжего парня.

Слова младшей Уизли нужно было действительно хорошо обдумать. Отношения с Роном мы выяснили ещё на первом курсе и после этого практически не общались, поэтому и внимания на него я не обращал. Наши интересы лежали в разных плоскостях, да и круг нашего общения практически не пересекался. Только вечно шебутной Симус пытался вытаскивать его куда-то, ну а остальных Уизли можно было даже не учитывать по понятной причине. Так как я был обязан Перси и близнецам, то и пропускать слова Джинни мимо ушей не стал. Мне совсем не трудно приглядеть за Роном, тем более, что часть про дневник заставила меня задуматься. Нехорошие подозрения закрались в голову, но доказательств у меня не было. Вот только если это действительно то, о чём я подумал… В таком случае, с тетрадью он провёл куда как больше времени, чем я, и как она на него повлияла, я предсказать не мог. Я сомневался, что за всеми этими нападениями мог стоять Рон, но на заметку эту историю взять стоило. Слишком уж она подозрительная.

Я пообещал Джинни, что присмотрю за её братом, и мы разошлись по своим спальням, пожелав друг другу спокойной ночи. Не знаю, сколько времени я лежал в попытках выдавить из себя хотя бы крупицу сна. Главное, что в какой-то момент это всё-таки получилось, и я провалился в блаженную негу.

Утро выдалось тяжёлым. Вставать совершенно не хотелось, но подушка, прилетевшая со стороны Дина вместе с требованием выключить будильник, заставили меня подняться. Утренний туалет вместе с небольшой зарядкой много времени не заняли и уже ровно в семь я стоял в пустой гостиной. Физическая активность ненадолго прогнала сон, но я был уверен, что уже к полудню я начну клевать носом. С моим появлением в камине вспыхнул огонь и появившийся передо мной домовик спросил, не желаю ли я перекусить. Аппетита не было, поэтому от предложения я отказался. Да и до завтрака оставался всего час.

В это время Хогвартс только просыпался. Редких жаворонков уже можно было встретить в коридорах, как и сотрудников ДМП, кидающих на нас всех свои подозрительные и сонные взгляды. Задерживаться рядом с ними не хотелось, поэтому я, как мог, поспешил к своему пункту назначения. Залитые светом платы встретили меня свежестью трав и резким запахом лекарств, от чего уже возвращающуюся сонливость сняло как рукой. Мадам Помфри мазнула по мне беглым взглядом и потеряла всякий интерес, вернувшись к заполнению бумаг. Формальное разрешение было получено, и я уверенным шагом направился к цели своего визита.

На тумбочке рядом с больничной койкой, нежась под первыми лучами утреннего солнца, стояли в вазочке свежие цветы. Кажется, кто-то успел побывать тут до меня. А может это была целительница, просыпающаяся раньше всех в замке. По пути сюда я никого не встретил, но и значения сильно придавать не стал. Я пришёл сюда вовсе не за этим.

Вид Гермионы заставлял мои зубы скрипеть от злости. Она вся сжалась от страха, обхватив плечи руками, и так и осталась в этой позе, когда проклятие настигло её. Тёмные глаза, что всегда лучились неутолимым любопытством, сейчас обратились в два широко распахнутых безразличных омута. Бескровные губы застыли в немом крике на бледном и исхудавшем лице. Только пышные кудрявые волосы, которые она предпочитала не заплетать, были заботливо уложены медсестрой в пучок на макушке.