Розы и Револьверы

‒ Кто это был?

‒ Я не убивала…

‒ Кого. Ты. Убила? Ответь!

‒ Нет… ‒ пискнула я и вдруг взорвалась бешеным плачем.

Я рыдала как последняя истеричка, заливала ручьями слёз чью-то грудь, била по ней кулаками и теребила ткань одежды. Её обладатель крепко обнимал меня, не давал вырваться и молча терпел. А когда мои силы неожиданно иссякли, а ноги подкосились от резкой слабости, придержал меня, посадил на землю и осторожно отстранился. Ещё чёрти сколько я пыталась успокоиться, дрожала и вытирала лицо. И наконец-то подняла опухшие глаза.

Свет нагрудного фонаря озарил мне Каина. Вурдалак сидел напротив, осматривал меня бордовым глазом, словно проникал в самую душу, и казался абсолютно бесстрастным.

‒ Кого? ‒ тихо спросил он.

Я ответила почти спокойно:

‒ Горничную. Марию.

И больше не взрывалась. Слёзы закончились, дрожь унялась, осталась только невыносимая слабость и чувство полного опустошения.

‒ Понятно, ‒ всё так же тихо отозвался Каин, совсем не переменившись ни в лице, ни в голосе. ‒ Морентон, да? Это он опять подстроил?

‒ Морентон… да, ‒ глухо повторила я и добавила: ‒ Я не хотела.

‒ Я знаю.

Каин поднялся на ноги, а я так и осталась сидеть на земле и завороженно пялиться на траву. Со всех сторон слышались топот, голоса и периодические выстрелы.

‒ Я знаю, что ты чувствуешь. Проходил. Очень многие из нас проходят через это. Но надо научиться жить дальше.

‒ Что со мной будет?

‒ Ничего не будет, я никому не скажу. Вставай.

Я покосилась на него снизу вверх, но не шевельнулась.

‒ Мне это уже говорили. А потом подставили, кровью соблазнили на убийство и прислали мне восставший труп. Грош цена вашим словам, я никому из вас не верю. А тебя вообще не знаю и не понимаю, на чьей ты стороне! Кому ты служишь? Чего от тебя ожидать?

Он помолчал немного, глядя куда-то в одну точку, и наконец отозвался:

‒ Правильно делаешь ‒ никому не доверяй. Каждый здесь ведёт свою игру, так что ты или чужая пешка, или независимый игрок. Выбирай сама.

Переварив услышанное, я медленно поднялась, помотала головой, растирая виски, подняла сброшенный Каином автомат и повесила обратно на плечо через шею.

‒ Спасибо, ‒ на выдохе произнесла я.

‒ За что? ‒ недоверчиво нахмурился вурдалак.

‒ За ценный совет. За то, что спас от скелетов… Ну и что привёл в чувства. Мне этого не хватало ‒ просто пореветь кому-нибудь в жилетку. Тяжело носить в себе… такое.

‒ Уходи в свой отряд, тебе нечего здесь делать, ‒ неожиданно заявил Каин, спрятал лицо под козырьком шляпы и повернулся ко мне спиной. Он что, собрался вот так просто уйти?!

‒ Эй, ты куда? ‒ опешила я.

‒ Истреблять нежить, ‒ флегматично ответил он и сделал было шаг, как я капризно выпалила:

‒ А ну не бросай меня, стоять! Тоже мне, лыжи навострил, супергерой хренов!

‒ Что? ‒ недоумённо обернулся вурдалак.

‒ Ты думаешь, я не поняла, что ты специально напросился в этот поход, чтобы за мной присматривать? Вот и присматривай теперь до конца, ясно?! Ибо нечего!

Выпалив всё как на духу, я подлетела к оторопевшему эмобою, схватила его под руку и потащила на выход из кладбища. А когда кинула последний взгляд на ненавистный склеп, увидела, как из-за приоткрытых дверей выглядывает знакомый скелет во фраке, прикладывает костлявую руку в груди, делает мне лёгкий поклон и скрывается за тяжёлыми створками.

Но меня это не тронуло. Мне наконец-то полегчало.