Выбор - быть человеком!

13. ТО БЫЛА БЕЛАЯ ПОЛОСА…

ТРИ ГОДА

Новая Земля, земли Белого Ворона, бури 0005 — лето 0008

Почти три года кланы гномов прожили у нас на острове, отходя от потрясений и помогая отстроить за́мок, а затем и крепость. В огромной степени благодаря им Серый Камень вырос так быстро: первоначальное кольцо цитадели (или детинца, кому как больше нравится) обросло второй лучистой замковой стеной, а теперь ещё и строилась третья, самая внешняя линия каменно-бетонных ограждений (был готов уже южный коридор для начавших время от времени проходить мимо нас торговых караванов и почти готов западный — со всеми этими хитрыми башнями, опускающимися решётками и прочей защитной начинкой) и изолированная торговая площадь. Сам замок возвышался над островом, словно вырастая из скального основания, очищенного от земли, благодаря чему двенадцатиметровые стены казались вдвое выше. Со стороны Бурной гладкие откосы уходили ещё дальше, до самой воды, от чего замок как будто поднимался из реки вертикальными каменными складками. Честно — изначально мы и не помышляли о таком. Я вообще не думала, что человеческими силами такое возможно сотворить, но у гномов был дар. Их слушался камень, приобретая потребные мастеру формы, не говоря уже о простом строительстве, скорость которого иначе чем магией объяснить никак невозможно.

Гномы поставили капитальные каменные мосты через речки на прямой дороге к порталу, замостили дорогу, портальный круг и даже торговую «подкову» по её периметру — потому что им было надо. Гномы совместно с механикусами собирали какие-то дивные приспособления. Гномы ковали совершенно чудесные мечи и доспехи в замковых мастерских.

И всё же… всё же к восьмому новолетию аура ностальгических переживаний по горам начала пробиваться в гномьей общине всё явственнее. Барон собрал совет командиров, на который пригласил и четырёх глав кланов, обрисовал им имеющиеся в южных горах интересные варианты. Вариантов было несколько, а гномов — всего сотни полторы, так что делить силы было не резон. Четыре гнома чуть не разорвались от желания объять необъятное. В результате решили сперва провести углублённую рекогносцировку.

И — с самого начала мая Галя как заведённая моталась в горы и обратно, перенося то одно, то другое. Всадников больше двух таскать не получалось; на дальние расстояния было пока тяжеловато. Ещё же всякие кирки-топоры, да прочего бу́тора целая гора.

К середине молодого лета после долгих изнурительных споров (в своих кругах) гномы сделали наконец свой сложный выбор. Новый Город-под-горой запланировали заложить в верховьях Брусничной — той самой реки, которая ниже по течению разливалась широким заливом Длинная Рубашка, обнимающим Серый Камень двумя своими рукавами. Прямого драконьего лёту туда было больше шестидесяти километров из замка на юг. Пешком (с учётом красот рельефа), само собой, выходило ещё больше, и, раз уж речь шла о возможном скором переселении, клан Железномостов попросил разрешения выделить и отпустить с постройки крепости бригаду строителей для прокладки дороги.

Дело святое — решили мы, и выделили не только гномов, но и двоих магов-земельщиков, чтоб с корчёвкой не мучиться. Ну действительно, по глухой нехоженой тайге тракт проложи-ка. Это или корячиться сколько придётся, или по редколесью вихлять. Нафиг такое счастье, когда земельных стихийщиков у нас больше двух десятков? Ушлый Борька, пользуясь такой оказией, ещё и юных своих учеников успевал на гномью дорогу водить, практику им устраивать. Ну, в самом деле, когда ещё такое раздолье подвернётся…

Собственно дорогу было решено проложить не напрямую от замка, а от Песчанки. Так-то можно было сразу от моста-через-брод на юг заернуть или от эльфийского, по другому берегу Брусничной пойти, но до Песчанки дорога не просто наличествовала, а была уже замощена, это усилий насколько меньше, а крючок минимальный получается, от силы километр.

Оттуда было логично двинуть к новой разрастающейся мраморной каменоломне, так и так это почти ровно на юг. Помните, отряд ходил проверять «гору с белой верхушкой»? Эту самую гору, а точнее, сопку, с виду напоминающую гигантскую ромовую бабу, разрабатывали всё активнее. Уже и мини-посёлочек был построен, и даже отдельные асоциальные элементы, пытавшиеся организовать бандитское нападение на Бирюзинские дальние выпасы, были с некоторых пор на постоянной основе определены туда, осваивать под руководством посменных мастеров-гномов нелёгкое каменоломное производство. А дорога туда страсть как была нужна, а то сейчас едва просёлок набит, чуть дождик пробрызнет — гружёной телеге ехать невозможно, надо чтоб прилично стало.

И вот уже от Мраморной догора должна была повернуть чётко на юг — как раз ровным бегом до самой Шеи Дракона.

Га́лины полёты тем временем продолжились; решено было составить подробнейшую карту всего горного района, от самого истока Бурной до границы с Междуречьем на западе. Ну, раз уж мы этот кусок под себя застолбили. И реализовался план вполне успешно. Пока…

Пока в один прекрасный день не случилось так, что Галина не вернулась из разведки.

Я НЕМНОГО ПАНИКУЮ

Новая Земля, Серый Камень, 14.04 (августа).0008

Из разведки не вернулся дракон.

Из геологоразведки, так что вряд ли на неё там напали лютые во́роги, да и вовнутре ничего не ёкало, но я на всякий случай пошла к Кадарчану, пусть посмотрит. Родная дочь, всё-таки.

Следопыт сразу сказал, что все трое живы: и Галя, и Киря (её муж, полетевший не просто так за компанию, а потому как после гор планировалось сделать крюк и присмотреть место под форпост на реке Евфрат, пока золотой лев Междуречья не вздумал расшириться на пустынный восточный берег), и собственно геолог (и геомаг) Илья.

И тем не менее, старый следопыт (теперь молодой, конечно, как и все мы) хмурился. Я ждала вердикта.

— Ну что⁈ Что не так?

— Четвёртый с ними, — эвенк пожевал губами. — Не вижу, кто. Не могу понять. Прячется как будто. Не из наших, точно — так узнал бы, — он зажмурился сильнее и словно принюхался: — Пешком идут, что ли? Медленно совсем, ничё не пойму.

Что за фигня вообще? Если Гали́на жива — что за блажь тащиться пешком? А Илья? Он ведь может по тайге не хуже рейнджеров бегать. Знаете, как в анимешках про японских ниндзей. Ш-ш-шух-х-х… Не повезёт увидеть — можешь и не заподозрить, что рядом пронеслись. Что ж они ползут-то? Несут кого? Неведение раздражало страшно.

— Сбегать? — спросил эвенк, наблюдающий за моим лицом.

— Сбегай, наверное. Парней парочку возьми, вдруг правда тащат кого, я Вове скажу, что вы ушли.

Ну, а как вы хотели? Здесь всё ещё было дико, местами смертельно опасно, и за каждого человечка мы впрягались всем кагалом, тем более — за дочуру.

— Всё, пошёл тогда.

— Давай, Оссэ тебе в помощь. Лекаря возьми!

— Само собой.

Хорошо, когда умные все.

Они приволоклись уже к ночи. Довольные, сволочи. Ничего, что мать уже все глаза проглядела с парапету?

Галя увидела меня, стоящую на балконе и закричала снизу:

— Мать! У меня, кажись, новость!

— Да уж вижу, заходи́те!

Поня-атно, чего они пешком шли, и кто был таинственный четвёртый. Беременные метаморфы теряют способность к превращениям. И как я сразу не подумала?

КИСЛЫЕ РЕЧИ

Новая Земля, Серый Камень, 15.04 (августа).0008

На другой день Галя пришла ко мне страдать.

Страдать, киснуть и заодно высчитывать сроки.

— И сколько мне ждать?

Маги иногда — они как дети. Особенно вот такие, связанные с животными формами.

— Ну Галя! — я посмотрела на неё укоризненно. — Раз тебя вчера только отключило — сколько тебе ждать? Шесть месяцев и тридцать девять дней[13]!

Выходило, что повод для нового праздника у нас будет где-то вскоре после девятого новолетия, числа так пятнадцатого-шестнадцатого мая. Ещё один летний, хорошо. Летом у нас кучно идёт.

— Ха-а-н-н-н-н… — это самый похожий набор букв, который я смола выжать из себя, чтобы передать стонущие Галины звуки.

— С другой стороны, хорошо, хоть Драконью Шею успели сделать, согласись?

Всё восьмое лето, аж до самого вчерашнего четырнадцатого августа Галя посвятила составлению подробных карт самого ближнего к нам куска горной гряды — собственно, той самой Шеи Дракона. Ни дальше на север, на Голову, ни на юг, где начиналось длинное Драконье туловище, мы пока не замахивались. Со своим бы разобраться.

Нет, наверное, в перспективе мы туда заглянем, если боги благословят нас длинными веками. Интересно же. Там, между прочим, после головы ещё Пламя Дракона есть — впечатляющее, уходящее в стороны горными отрогами. А южнее — и ноги, и хвост, и кто его знает, ещё какая физиология. Горная гряда была огромной и, по слухам, тянулась едва ли не на тысячи километров. Нам даже достоверно не было известно, оканчивалась она вообще где-нибудь или нет. Вдруг этот Дракон как Йормунганд, вокруг всей Земли? Такие да́ли, как говорится, были уже вне нашей юрисдикции, а ни один из нынешних альманахов конкретики не прибавлял.

И вот — пятнадцатое августа — кончилась лафа. Радоваться надо — прибавление всемействе! А тут стоны…

Сидящая в своём высоком стульчике маленькая Полинка воспользовалась тем, что мать и старшая сестра заняты беседой, и добралась до сухарей из опрометчиво оставленного мной в досягаемости пакета. Сухари (ну, такие, типа обычных молочных сухарей из плотного белого хлеба) были принесены ради того, что у мелкой резались очередные зубы. Чесались дёсны, хотелось чего-нибудь грызть. Видимо, желание грызть не всегда было в приоритете, поскольку дочь моя младшая, дотянувшись до добычи, незамедлительно начала метать жёлтые обжаренные серпики и не абы куда, а в сторону порога, где сидела крупненькая, но довольно молодая по собачьим годам алабайка из второго Акташевского приплода, Идили[14], единственная во втором помёте у дымчатой Умур.

Эта белоснежка родилась в один день с Полинкой (знак, наверное?) и с двухмесячного возраста повсюду была с нами. Обеим вчера кстати, исполнилось по пять наших больших новоземских месяцев.

Четвёртый сухарь под радостный вопль «а-ддя-дя!!!» просвистел и исчез в собачьей чавке. Галя села в кресле прямее.

— Мам, глянь… — пятый. — Ты глянь, как она метко кидает!

Идили культурно подобрала с пола крошки.

Я отобрала у дочки мешок, вызвав возмущённый ор.

— А ну-ка! Нельзя хлебом кидаться! Ай-яй-яй! Пошли к тёте Марине сдаваться, матери надо пронестись по делам. Подрастёшь — к дядьке Долегону отдам тебя учиться, пусть у него за твою меткость голова болит.

Долегон из всех наших эльфов стал самым что ни на есть настоящим лесным эльфом. Вот прямо классическим эльфским эльфом, чес слово. Увидеть его в лесу (и услышать, кстати) было крайне проблематично. Только Нифредил и справлялся, тепловизор наш ходячий. А по меткости никакой Леголас ему и в подмётки не годился. И если найдутся тут почитатели творчества господина Толкиена, сразу скажу — нечего возмущённо дышать. Леголас — персонаж выдуманный, а наш Дол — натуральный, у него и документы есть. А уж из лука он стреляет так, что с ним давно на спор забиваться перестали. Магия-шмагия, не иначе. Золотой лук Средиземья! Тьфу ты… Белого Ворона, конечно.