Выбор - быть человеком!

04. ПУСТИТЬ ПЫЛЬ В ГЛАЗА? А ПОЧЕМУ БЫ И НЕТ!

И ТУТ МЫ ТАКИЕ КРАСИВЫЕ…

Новая Земля, Серый Камень — Иркутский портал, 07–08.04 (августа).0005 // СтЗ, 06.10.2022

Поздним вечером субботы (что называется, на ночь глядя) седьмого августа пятого года по Новоземскому счислению от острова к порталу выдвинулся длиннющий поезд. Растянулись мы чуть не на километр, и в припортальный круг въехала только малая головная часть, иначе никак бы все не вместились, остальные должны были встать лагерем на большой торговой «подкове» по периметру портальной равновременной площадки и на прилегающих территориях.

Итак, порядок.

Первыми заехали двенадцать помощников, которые сразу начали оперативно убирать в сторону местные общественные лавки и расставлять наши стулья с гербами (уважаемые люди приехали, всё должно быть солидно!), а для нас с бароном — специальные баронские кресла. Всё сработано по срочному заказу, за три прошлых дня.

Следом — восемь человек охраны в средней броне, сразу перекрывших бо́льшую часть портальной площадки «на спецобслуживание».

Затем, разумеется, мы с бароном, выряженные уже не в деловое, которое офисное, а скорее в деловое по-баронски. Нефиг нам под чьи-то вкусы подкладываться, правильно? Ну и вот. Швеи-магички постарались. Получилось шикарно — и строго, и с во-о-от такенными понтами! И юбку мне сделали длинную и пышную, как я люблю. Если не забуду, фотку приложу.

Дальше — наша комиссия. Ажно шестнадцать человек! Народу у нас к тому моменту стало много, уже почти тысяча, и было, как говорится, из кого выбрать. Здесь были представлены заслуженные врачи, учителя, работники культуры, спорта, герои труда и боевых действий и даже два ветерана Великой Отечественной: Илья и Кадарчан же! Кадарчан, оказывается, в войну снайпером был — видели бы вы его иконостас! Илья немного скромнее, всё же на фронт уже в сорок третьем попал, хоть и приписал себе год — но тоже весьма впечатляюще.

Дальше, само собой, были наши соцдамы, которые вроде как получились нейтральной стороной, со своими стопищами сопроводительных документов в отдельной тележке.

И это всё была только голова!

Когда мы всей этой кучей вывалились (зачеркнуть) торжественно въехали в портальный равновременной круг, народ с той стороны слегка оторопел. Успевшие уже прибыть и расположиться официальные дамочки начали нервно поправлять папочки и очочки, не вполне понимая, что происходит.

Как же, в прошлый-то раз мы с бароном скромно вдвоём приезжали, а тут… Наши «члены комиссии» рассаживались, солидно здороваясь, блестя наградами и знаками отличий.

Мы с бароном заняли места в центре ряда, когда к нам подошла, слегка наклонилась и понизила голос Лидия Григорьевна:

— Господин барон, госпожа баронесса, я узнала: практически все уже собрались, они с другого совещания ехали — так прямо все сюда. Ждут только Валерия Сергеевича, это помощник губернатора, вы должны его помнить, он в прошлый раз был. Говорят, уже подъезжает…

Вова кивнул:

— Хорошо, ждём.

За портальным кругом в чернильной темноте августовской ночи тем временем в «ускоренной перемотке» подтягивались и разворачивались в поле фургоны, подводы, спешивались верховые, загорались костры, натягивались тенты и расставлялась складная армейская мебель, потому как все они должны были быть рядом, а ждать предстояло неизвестно сколько.

Неподалёку от портального круга, рядом с небольшой палаточкой под табличкой «Медпункт» (тоже выпендрились маленько, хех) скучала Настя-медичка. Сегодня задача её была простая до невозможности: на входе в круг разбудить детей и добавить им бодрости, чтоб могли стоять и отвечать, а на выходе — наоборот: успокоить и усыпить перед обратной дорогой. Всё ж таки ночь у нас.

Я порадовалась за то, что в Иркутске погода была хорошая — как-никак, уже октябрь; повезло, что дождя нет, солнышко, тепло. Прибежали Лёнька с сёстрами, установили свою шарманку для съёмок. Сегодня, между прочим, предполагался прямой эфир. Стрим, как в этих ваших интернетах принято обзываться.

Лидия отошла, а её место тут же занял Марк, который сегодня был и за старшего секретаря, и за распорядителя, и швец, и жнец…

Лида, Олеся и Антонина начали свою работу, преобразовав три огромных фолианта в целую кучу папочек, мгновенно разошедшихся по рукам ответственных официальных дам. Видать, они тоже были заинтересованы в том, чтобы побыстрее закончить, потому что папки тут же раскрылись, началось шуршание страницами, обмен мнениями и комментарии к фотографиям.

Барон сделал эльфу знак подойти ближе.

— Марк, как только официальное представление пройдёт, заводи сперва у кого дети самые мелкие. Устанут долго ждать. Пару семей для разгона пропустишь — и сразу Маргаритиных. Долго их потом не держи, пачками отправляй на остров. И чтоб в каждой партии мужиков человек шесть-восемь было. Если не хватит — из конвоя добавляй.

Да, народу с нами сегодня было до фига.

— Сделаем, господин барон.

— И Валентина пусть готовится, с этими быстро вряд ли закончим.

— Понял.

Валя — наша Валя, самая главная, великолепная и неизменная повариха — тоже была с нами, потому как быстро расхлебаться с этой кодлой мы не рассчитывали, а голодом сидеть тоже не хотели.

Зашуршали шины, послышался лёгкий хлопок дверцы.

— Никак, Валерий Сергеич прибыл? — предположила я.

— Он самый, — подтвердил стоящий и потому видящий гораздо больше нас Марк.

Ну, понеслась…

ЗАСЕДАНИЕ НАЧИНАЕТСЯ

Валерий Сергеич подошёл к оставленному напротив нас месту, оглядел собрание и открыл было рот, но барон его опередил, а голос у него, слава богам, командирский.

— Дамы и господа! — Владимир Олегович поднялся и приветственно кивнул в обе стороны стола. — Мы собрались сегодня здесь, чтобы завершить великое доброе дело и, быть может, заложить основы для нового благого начинания наших государств! — речь мы, между прочим, три дня репетировали! — Прежде всего, сегодня будут рассмотрены дела об усыновлении бывших воспитанников (тут последовало длиннющее официальное название детского дома, которое я так и не смогла выучить, а поэтому врать не буду). Учитывая, что дело приобрело широкую общественную огласку и имеет международный резонанс, нами — бароном и баронессой Белого Ворона — было принято решение о создании комиссии из числа уважаемых подданных, людей выдающихся достоинств, высочайшей моральной репутации, чрезвычайно уважаемых в нашем государстве, которые могли бы выступить поручителями усыновляющих лиц. Позвольте представить вам…

Дальше пошёл перечень сидящих за столом, со всеми регалиями. Наши по очереди вставали и раскланивались. Вышло внушительно. Особенно когда звучало «кавалер ордена…», «заслуженный работник культуры», «герой социалистического труда» ну и так далее.

Очень хотелось сказать Валерию Сергеичу, чтоб челюсть с пола подобрал, но я держалась.

К окончанию представления за нашими спинами уже стояла первая семья — огромная, аж из восемнадцати человек: старшие (сейчас, конечно же, молодые) бабушка с дедом, их двое сыновей с жёнами, у одних было шестеро своих детей, у других — четверо. И двое усыновлённых — по одному в каждую «ветку».

Лидия раскрыла свою папку и представление семьи началось.

Дальше было стандартное предложение задавать вопросы, несколько растерянная просьба дать характеристику родителям, что господин заслуженный врач Российской Федерации Николай Михайлович Астафьев (Никола, целитель-пастух и маг-водник по совместительству) с удовольствием и сделал — знал он их, как облупленных, поскольку семейство жило с ним по соседству, чуть ли не через забор.

Под напором Лидии Григорьевны были тут же выписаны какие-то бумажки с печатями — чистая формальность, на самом деле, поскольку у ребёнков уже сто лет как были удостоверения личностей с новыми фамилиями — барон торжественно (но кратко!) поздравил семьи и усыновлённых — и их место бодро заняли следующие.

И тут одна из дам (дошло!) потрясённо спросила, глядя за наши спины на всю происходящую там в ночном сумраке движуху:

— Так это что: всё к нам⁈

— Конечно! — сурово подтвердил барон. — Люди волнуются, люди возмущены звучащими в их сторону обвинениями! Так что вам придётся принять всех!

Вторая семья была так же торжественно отпущена, и на площадку чинно вошёл выводок Маргариты. Сама она заметно нервничала, краснела и бледнела, хоть и понятно было, что ничего ей сделать уже не смогут, но эмоции, эмоции…

Группу сопровождали шестеро помощников из числа старших рейнджеров и Туриэль.

С иркутской стороны стола завозились. Этих детей они расспрашивали подробно и обо всём. Потом расспрашивали «вожатых». Потом задавали вопросы комиссии (нашей комиссии). Видно было, что поступок Маргариты у многих вызывает неприятие.

Наконец кто-то брякнул:

— И теперь вы поручаете детей девочкам с крашеными волосами!

Из моей ладони выскочила саламандра, метнулась по столу и остановилась напротив говорящей, уставившись ей в глаза. Официальная дама успела сказать:

— Что эт…– (ну вот, опять «что это»!), после чего гулко треснулась лбом в стол и захрапела.

— Судя по всему, целительный сон, — в наступившей тишине прокомментировала я. — Валерий Сергеевич, потрудитесь извиниться за свою подчинённую, иначе конструктивного диалога не получится. Что за ксенофобия? Цветные волосы — видовой признак у женской половины эльфийской расы. Чем ярче цвет — тем выраженней магический дар. Туриэль — маг-целитель экстра-класса, именно поэтому она сопровождает детей.

Всё же Валерий Сергеевич был управленцем почти что верхнего звена, поэтому сориентировался довольно быстро. Всего-то секунд за пять.

— Э-э-э… Да-да, — он даже встал и поправил пиджак. — Администрация города Иркутска приносит официальные извинения за этот инцидент… Девушка, прошу вас, не обижайтесь. Произошло недоразумение. Я ещё раз прошу прощения.

Туриэль холодно кивнула. Она вообще у нас такая медичка-медичка, суровая, как хирургиня из «Покровских ворот». Хорошо хоть не считает, что «резать — самый перспективный метод!»

— А… э-э-э… — Валерий Сергеич растерянно указал на похрапывающую даму.

— Тут я ничем помочь не могу, — пожала я плечами. — Она разозлила персонифицированный магический дар от самой богини весны, так что пусть спит. Можете отнести её в тенёчек.

Ещё три минуты было потрачено на переброс храпящей тушки с помощью сотрудников полиции, зато потом всё пошло быстро и как по маслу. Вот сразу бы так!

ЧАЁК

Спустя два часа барон сделал знак Марку: перерыв, и вместо очередной семьи появились блюда с пирогами и чай.

— М-м-м! — восторженно замычал кто-то. — Вы только понюхайте, какой аромат! А что это за сорт?

Что сказать? Какой-то простецкий. Не поверят, наверное. А если по-чесноку признаться, что мы можем обнаглеть и хоть сено заваривать, потому что в сочетании с благословением Лели всё будет на вкус и запах божественным? Не поверят вообще, как пить дать. Сказала, что не знаю. Даже почти и не соврала — точно не знаю же. «Принцесса», наверное, какая-то.