Охота на волков

Глава 19

Получив от преподавателя согласие в виде кивка, я иду на выход. И, к моменту когда я выхожу из аудитории под настороженное шушуканье, этот лохматый «гонец» уже исчезает. Я только и вижу, как он скрывается в конце длинного коридора, сверкая пятками.

Приходится идти к дежурному по учебному корпусу и выведывать информацию о местонахождении ректора. Он логично располагается в административном корпусе, куда я и отправляюсь.

Погода лучше не становится. Облака кажутся висящими еще ниже, буквально падая на землю и задевая крыши корпусов. Морось стоит дымкой воздухе, моментально покрывая лицо влагой. Ну а близость открытой воды и прохладный ветер с залива вынуждают зябко поводить плечами, отгоняя холод.

На островах вообще гораздо холоднее, тут и жаркая осень ощущается не так тепло. Ну а когда погода вот так портится, то становится неприятно. И вроде для верхней одежды рановато, но и без нее неуютно.

Насколько я понял, в тот момент, когда будет серьезное похолодание, нам должны выдать утепленную форму. Пока же она летняя и рассчитана на то, чтобы в ней не спариться.

С такими отвлеченными мыслями я и дохожу до администрации. Классический шикарный особняк стоит чуть вдали от учебных корпусов. Окруженный парком с невысокими деревьями и красочными клумбами, он возвышается над этими геометрически выверенными линиями зелени и дорожек.

Я торопливо иду напрямую и мелкий гравий под ногами шуршит, потрескивая. Перед высокими двустворчатыми дверьми делаю глубокий вздох и оправляю форму, смахивая мелкие капли.

— Белаторский? — поднимает голову девушка, сидящая за стойкой рядом со входом.

Ее взгляд поверх изящных очков, сплозших на курносый нос, любопытный и с хитринкой. Не похоже, что меня могут ожидать тут проблемы. Ну или эта милашка тут специально сидит, создавая такое впечатление для всех приходящих.

— Игорь Белаторский, — подтверждаю я, вежливо кланяясь. — Мне передали, что меня ждет ректор.

— Да-да, все верно, — она одаривает меня ласковой улыбкой. — Вас ждут в кабинете, это на втором этаже, направо и в самом конце коридора.

Девушка, игриво поправив очки, кивает на лестницу, что позади нее. Тут мраморные ступени укрыты ковром, исключая риск поскользнуться и упасть. Нам бы такой в жилой корпус…

— Вам нужно сопровождение? — как-то настойчиво спрашивает она, под конце фразы убирая вопросительные нотки и наклонив голову набок.

— Благодарю, я найду, — отказываюсь, мотая головой.

Нет, это проклятие однозначно работает совершенно неправильно. Может я слишком внимательно теперь слежу за женским полом, но внимания стало больше. Ну или это потому что я на них постоянно таращусь.

Перед указанной дверью я снова успокаивающе дышу и оглядываю себя с ног до головы. Не то чтобы мой внешний вид — моя единственная проблема. Но раз уж мне выдали форму нормального размера, то хотя бы выглядеть я буду прилично.

Стучу и получив с той стороны приглашение войти, тяну ручку на себя, неожиданно слишком сильно дергая. На вид дверь очень массивна и я не рассчитываю силу, дверь распахивается и бьется о стену с оглушительным треском.

Эффектно явился, ничего не скажешь.

Вопреки моим опасениям, внутри меня ждет не совет в полном составе, а только двое. Жрец стоит у окна, прислонившись к высокому подоконнику. В его руках чашка с дымящимся чаем, а на лице довольная улыбка.

У противоположной стены просторной комнаты за скромным небольшим столом восседает ректор императорской академии. Мужчина лет шестидесяти, без единого седого волоска в пышной шевелюре и не менее густой бороде. На крупном носе-картошке очки в золотой оправе и цепочкой, уходящей к кармашку мундира.

— Проходите, проходите, молодой человек, — он приветливо машет мне, сделав вид, что не обращает внимания на удар дверью.

Ну и хорошо, не надо сразу начинать с извинений. Аккуратно закрываю дверь и пересекаю комнату, останавливаясь перед столом. Не знаю почему, но он вызывает во мне самое натуральное ученическое смущение. Перед императором я так не тушевался, как перед ректором.

Анатолий Островский, вот уже два десятка лет занимающий этот почетный пост, происходит из великого рода. Но, как и служители богов, мужчина, должный стать главой рода, отказался от этого титула в пользу младшего брата.

Казалось бы что такой шаг должен был обеспечить беспристрастие к наследникам, несмотря на их происхождение и отношения с родом Островских. Но я не уверен в том, что на его убеждения не влияют дружественные отношения семьи с родом Эратских.

Хотя дед, отправляя меня в академию, и убеждал в объективности ректора. Но все могут ошибаться и поддаваться на эмоции. Поэтому и стою я перед ним, борясь с подозрениями и опасениями.

Да и непонятно, что ему рассказал Нармер. Оба выглядят спокойными и даже дружелюбными.

— Вы меня вызывали? — нарушаю я тишину, наступившую когда ректор принялся меня разглядывать.

— Да, молодой человек. Прошу вас, присаживайтесь, — Островский указывает на одно из кресел, расставленных полукругом за моей спиной.

Ну хоть о комфорте своих посетителей ректор заботится. Большие и удобные, кресла располагают к тому, чтобы расслабиться. Я сажусь, соседнее кресло занимает жрец и снова все молчат.

Какие-то они слишком уж неторопливые. Но дед меня уже приучил к тому, что сразу разговор начинать не принято. Даже в случае плохих новостей. Поэтому терпеливо жду, уставившись в темные, почти черные, глаза ректора.

— Итак, — мужчина довольно усмехается моей выдержке. — Мы поговорили с уважаемым Нармером по поводу вашего будущего. Он вас рекомендует как весьма благонадежного и перспективного юношу.

Вот ведь демоново отродье. Мне стоит огромных усилий не выдохнуть от души. Я уже было решил, что меня тут скрутят и отправят прямиком в казематы. Ну Нармер, ведь знает что я нервный. Нельзя же так…

— Благодарю, — сдержанно киваю я жрецу, невозмутимо пьющему свой чай.

— Так же уважаемый Нармер попросил меня официально назначить вас своим ассистентом с частичным сокращением боевой практики в пользу вашей совместной работы, — продолжает ректор, пристально следя за моей реакцией. — Помимо безусловных преимуществ, это большая ответственность.

Не выдерживаю и бросаю удивленный взгляд на жреца. Ну хоть бы намекнул или предупредил. И что это значит? Он хочет получить больший контроль надо мной? Или просто хочет помочь?

— Ваша боевая практика будет происходить в индивидуальном порядке и по усиленной программе, с учетом времени, уделяемом работе на факультете одержимых, — судя по тону Островского, его название нового факультета очень веселит. — Нармер также выразил желание взять вас в личные ученики. Этот статус подразумевает дополнительные занятия, в основном, как вы понимаете, по выходным. Если вкратце, то это означает, что у вас практически не останется свободного времени. Как и на большую часть занятий вне основной программы, так и на посещение родных.

Я хмурюсь, видя его ожидание моих эмоций по этому поводу. Одни боги знают, зачем он так нагнетает такое вкусное предложение. Пока звучит это все прекрасно. У меня и без того не было много свободного времени, учитывая наши ночные эксперименты.

Да и жрец меня предупреждал, что выходными придется пожертвовать. Просто теперь это все будет официально. Я получу статус ассистента и ученика жреца. Стоп, а последнее не означает, что я и сам должен буду стать жрецом?

Я опять смотрю на Нармера, теперь вопросительно. Он едва заметно кивает, сохраняя равнодушный вид. Зараза, и во что я теперь вписываюсь?

— Мне необходимо дать ответ прямо сейчас? — поворачиваюсь я к ректору.

Островский снимает очки, убирает их в нагрудный карман и потирает переносицу.

— Да, молодой человек. Ответ необходимо дать прямо сейчас. Через полчаса будет заседание совета академии, экстренно созванное по поводу произошедшего сегодня ночью. И на нем либо уважаемый Нармер расскажет о вашей совместной работе, либо нам придется выяснять виновного со всеми вытекающими последствиями…

А вот и кнут. Опять, показали пряник, вроде как свежий и красивый. И сразу щелкнули кнутом возможного наказания. Что решит дисциплинарный совет по вопросу неконтролируемого выброса хаоса, я не сомневаюсь.

И как это воспринимать? Помощь или ловушка? Впрочем, какой у меня выбор, либо я соглашаюсь и эта ночь станет всего лишь частью научной работы, либо меня выгонят.

— Благодарю за объяснение. Конечно же я согласен и Нармер окажет мне честь, беря в свои ученики. О большем я и мечтать не мог, — немного кисло говорю я положенные в таком случае слова.

— Отлично! — вдруг радуется ректор и тепло мне улыбается. — Тогда этот вопрос можем считать решенным и оформленным. Естественно, так как ваши договоренности неформально произошли еще несколько дней назад, то не вижу никаких препятствий тому, чтоб формально их дата была заверена соответствующей.

Он еще и бумаги задним числом оформит, вот хитрец. Подстраховывается по полной.

Что же, похоже что ректор на моей стороне. Как минимум на стороне жреца. И я, как его подопечный, буду в относительной безопасности. Хотя бы от проблем, связанных с одержимостью. Если не разочарую Нармера, академия меня трогать не станет.

— Чудесно, чудесно, — ректор только что руки не потирает от счастья, — Что же, не смею вас больше задерживать, Белаторский. Думаю, вы спешите вернуться на занятия.

Намек я понимаю, поэтому откланиваюсь и действительно тороплюсь обратно в учебный корпус. Короткая пробежка под дождиком, пара вспугнутых дворников и я влетаю в здание, чуть не сбивая с ног девушку.

— Хм, Белаторский! — злорадно сообщает она мне, хватает за грудки и тащит за угол.

Внезапно напавшая — та самая, с которой мне пришлось биться на испытании. Пусть и одета она уже прилично, в строгую и наглухо застегнутую форму, но красоты ее это ничуть не умаляет.

Вот только и воинственна она не меньше, чем была на полигоне. Голубые глаза гневно сверкают, очаровательный носик сморщен и во взгляде неприкрытая угроза. Ну а этой то я что сделал?

— Оставь в покое моего брата! — шипит она, попытавшись меня встряхнуть.

Брата? От удивления я даже не реагирую на ее откровенную агрессию и что она безбожно мнет мои мундир, сжав его в своих кулачках. Кого я умудрился обидеть настолько сильно? На родственницу Эратского девушка похожа не больше, чем мой демон на хомячка.

— Ммм, а брат у нас кто? — спокойно спрашиваю и все же отцепляю ее руки.

— Так у тебя в привычке запугивать людей? Настолько, что даже позабыл их имена? — сочится сарказмом она.

Да неужели правда Вадик? Но начни я предполагать, называя имена, могу ошибиться. И дать ей слишком много информации, о которой она знать не должна.

Присматриваюсь к ней внимательнее. Теперь, когда она одета, это сделать проще. Темные волосы, узкий подбородок. Смущают меня голубые глаза и если их представить темными… Меня осеняет, но я молчу, выжидательно глядя на девушку.

— Максим. Трианов, — цедит она сквозь зубы, злясь еще больше.

Так вот из какого рода это чудо природы. Незаконнорожденное чудо. Ее мать явно была настоящей красавицей, судя по внешности, отличной в сильно лучшую сторону от брата.