Возмутитель спокойствия

Метнулся к не обратившим на меня никакого внимания лошадям, не испытывающим песьей верности к отправившемуся в Ад хозяину. Тирки продолжали методично срезать крупными зубами траву. Флегмы какие. Но это здорово. Лови потом их. На манипуляции человека… Стоп! А человек ли я?! Как на стену налетел, замер будто вкопанный. Нет, все же человек, кожа белая, провел по лицу, нос, глаза и рот на месте. Зубы нормальные. Уши обычные под копной нестриженных волос. Это уже радовало.

Снял «малые самострелы» и один колчан с шестнадцатью тяжелыми снарядами. С огромным трудом, применяя такую-то мать, и это используя рычаг, удалось натянуть тетивы и вложить по болту с трехгранными бронебойными наконечниками в направляющие пазы. Отметил, что конструкция арбалетов очень и очень близка к современным земным аналогам, даже материалом плеч служил какой-то композит. Спусковой механизм странный, массивный, накладной. Были и другие нюансы, которые пока изучать не имело смысла и времени. Прицельных приспособлений нет, но с десяти метров я не должен был промахнуться.

Пригнувшись, преодолел подъем — одиннадцать шагов по пологому склону оврага, почти прополз по прорехе в густых кустах. Поблизости раздавались довольные крики, лающий смех и сдавленное мычание. И не просканируешь местность, не используешь импланты на сенсорику. Как будто не просто сразу просели, притупились все органы чувств, но и лишился части их. А так и было. И это несмотря на то, что реципиент обладал по мнению окружающих «звериными» нюхом, зрением и слухом. «Древняя кровь — это вам не водица! Себя проявляет», — важно объяснял калека-«опекун» Харм собутыльникам, замечавшим необыкновенные способности пацана. Хотя «боевые» товарищи, прокуренные, просмоленные и пропитые за три шага от себя не почувствовали бы и вонючего мерзкого мрока — нечто похожее на крысу, по факту, живая мертвечина…

Мать!

Стоп! Все это сейчас неважно! В который уже раз с трудом вынырнул из потока дерьма, оценочных мнений и суждений.

Плевать!

Пока плевать!

В Серый лес мы не углублялись, сойдя с древней имперской дороги возле рощи тархиров. Зашли всего лишь шагов на двести, здесь на небольшой поляне, я уже знал, что увижу.

Слева одноногий так и продолжал оставаться на месте в полуподвешенном состоянии. Он, когда получил из кустов пару стрел в грудь, попытался вскочить, опираясь на копье, а в другой руке сжимая топор, появившийся будто по волшебству. Но еще два коротких мощных болта, выпущенных из самострелов пригвоздили сорокалетнего косматого, здоровенного в юности мужика, к стволу ильмы. А, вообще, в очередной раз смог изумить пацана калека своей ловкостью и моментальной реакцией на внешние угрозы.

Неподалеку от покойника гоблы прислонили к дереву связанную Амелию, руки ей вывернули за спину, она дергалась, пытаясь ослабить путы. Во рту кляп, судя по обкромсанному подолу юбки — именно из нее его и соорудили. Похоже зеленые твари поймали их с Айлой арканами или взяли еще какой-то хитростью, а не обездвижили, как нас. Кстати, где дочка старосты?

В момент нападения те отправились на поиски красных грибов, а три девчонки собирали метрах в двух от меня синий зимнецвет, я же следил за набирающейся глиняной плошкой, куда стекал сок тархира — огромного похожего на ксенодуб дерева. Может это была и смола, потому что после суток с доступом воздуха, жидкость превращалась в светло-коричневую плотную тянущуюся массу. Вновь лишние!

Заглушили нас мгновенно одним ударом — это важно. Радиус действия артефакта, судя по эффекту из обрывков воспоминаний пацана, около четырех метров, при активации тот издавал характерное шипение в течение секунд пяти — именно на него обратил тот внимание, затем последовала гулкий удар по барабанным перепонкам, и людей парализовало. При этом человек мог дышать, даже смотреть в одну точку, мыслить, обращаться к заклинаниям. Так? Вроде бы. Выводов на текущий момент два, из-под «ловца» можно уйти — Харм и Аскольд в семи шагах не пострадали, второй, боезапас у урюков был ограничен всего одним магическим предметом. Иначе бы на травнице и ученице тоже использовали его, как и на взрослых мужиках. Но это лично я попытался восстановить произошедшие события. Однако как они соотносились с этой реальностью? Черт его знает. Посмотрим. Плохо другое, долбанные информационные пакеты от Глэрда — как те неожиданные вспышки — слева, справа, позади и впереди. И постоянно под руку. Нет все быстро и разом загрузить. Или отключить нахрен. Мне хватало вводных.

Неподалеку от мертвеца валялась рогатина Аскольда и его же небольшой круглый щит. Подлый трус во время атаки на калеку мог воспользоваться заминкой, и сам напасть на гоблов. Хвастливый ублюдок, а не «опытный» воин, как любил он рассказывать пацанам истории о славных походах и многочисленных подвигах.

И герой, в лучших традициях, предпочел прямо с корточек в кувырке рвануть в кусты, оставив оружие и бурдюк Харма, к которому в тот момент прикладывался. Расслабились суки, до ворот и сторожевого поста всего лишь две лиги, то есть около трех — четырех километров. И пока аристо занимался сбором сока, который таскал плошками и двумя кувшинами в небольшой бочонок рядом с выпивохами, те степенно беседовали, курили и глотали мерзкое пойло — орм. Это самогон, выгнанный из браги ольки — фиолетовой сладко-кислой очень вонючей ягоды, который даже после двойной перегонки дико смердел. Он настаивался минимум декаду на каменной полыни. В результате получался продукт, условно-годный для употребления и который согревал холодными зимними вечерами, дарил сладкие сны. И бил по мозгам мощно, не раз и не два калека с духами беседовал, дико прыгал на одной ноге, рвал свою бороду, хватался за топор и даже как-то изрубил в щепки стол и два табурета. Скорее всего, получался какой-то наркотик на алкогольной основе.

Стоп!

Хватит дерьма!

Так вот, индейцы несколько раз выстрелили вдогонку Аскольду, один из них с заплечным ранцем, свободной вариации на тему древнего солдатского вещмешка — сидра, передав лук товарищу и выхватив томагавк, устремился в погоню.

Странно как-то…

И опять оценка диспозиции, воспоминания и прочая ерунда не заняли больше десяти — пятнадцати секунд. Гомон справа. Там метрах в десяти крохотная низина, где бил из-под трех камней ключ. Из неглубокого блюдца вода вытекала крохотным ручейком, русло которого терялось затем в зарослях джуха. Прежде, чем подобраться ближе сбегал еще раз к лошадям, захватил сразу три ирса.

В принципе, если даже Аскольд не ушел от погони, можно попытаться укрыться от гоблов в чащобе, враги в любом случае надолго здесь не задержались бы, пусть это и претило бы душе паренька. Вон какой негативный окрас вызывали действия труса, а сам благородный сучара вместо того, чтобы сдохнуть, коль выпала такая стезя, предпочел кинуться не просто в объятия Мары, но на свое место, где для него был подготовлен персональный Ад, выдернул другого человека. Абсолютно непричастного ни к бедам, ни к горестям пацана, чтобы никто не мог дотянуться даже в загробном мире. Падла!

Другое дело, что в Черноягодье относились к тем, кто предавал родичей, а таковыми для Аскольда были девицы и знахарка, очень и очень негативно. По их уложениям — Закону предков, зубами требовалось недругов рвать. А ведь беглец принадлежал к роду Медведей, одному из самых уважаемых в поселении, пусть и не главная ветвь от него, но все же. Сейчас, если удастся мне спасти всех представительниц прекрасной половины, можно смело говорить о многих преференциях. Первая, самая легко просматриваемая, захватить колоссальную добычу, не только по меркам нищего Глэрда, но и состоятельных односельчан. Боевые трофеи, добытые в Землях Хаоса или Тьмы, даже герцогом не облагались налогом, и принадлежали целиком и полностью тем, кто их взял на клинок. Главной тут была строка — «не взирая на возраст».

Второе, отомстив за Харма и бросив в погребальный костер трупы его убийц, я по местным поверьям, даже если не признают того боги (как выглядело данное действо мальчишка не знал), по законам становился полноправным наследником одноногого калеки, так как других родственников у него не имелось. Последний представитель рода Ворона. Таким образом, появлялась крыша над головой и возможность избежать местного детдома. Именно страх перед последним, останавливал мальчишку, не давая пуститься в бега. Хотя он готовился два последних года.

Третье, у меня сразу появится множество должников из самых влиятельных семейств Черноягодья, которые не позволят сожрать сразу остальным пацана. Из-за чего? Трофеи и наследство калеки. А еще, можно было взять за гланды Амелию и в счет долга жизни потребовать обучить нужным профессиям. Ибо почему только самые богатые девки вокруг? Потому что плату за науку женщина брала немалую, непосильную для безродных или из худых семейств. Зато активы будущих невест после ее трех-четырех годовых курсов взмывали на недосягаемые для остальных высоты. Более того, позволяли женщинам, какие в большинстве случаев права голоса не имели, его получить. Например, присутствовать на сходах и других собраниях, высказываться.

Поэтому гоблов требовалось вырезать. И у меня имелось для этого все — два выстрела за один заход, три ирса, кинжалы и томагавк. Подобрался ближе, решая, как поступить. Прислушался вновь. Неразборчивые голоса. Гранату бы, и накрыть всех разом.

Мда, похоже от встряски мозги на место не встали. Какая к чертям граната? Может еще арт поддержку запросить? Просто окажись я в своем теле, даже голым — никто бы живым не ушел, не понадобился ни «Палач», ни тем более «Кречет». Давно бы остывали. «Бы, бы, бы»! Выругался про себя и на себя. Здесь… Зла не хватало. И никакой радости от будущего. Если все это не сон, не бред и не последствия перехода, что тоже не нужно выкидывать из головы как невозможное, то для достижения своих же физических показателей… А возможно ли вообще такое без продвинутой биоинженерии, основанной на достижениях космической цивилизации? Вот-вот.

Сука, нейро и импланты. Приложил ладони в виде локаторов к ушам. Теперь удалось расслышать, гоблы тоже говорили на всеобщем. Впрочем, ничего удивительного, мало кто его не использовал.

— …ждать Несси. Тюрик! Прикончи старуху — заслужил, стрелы и остальное собери, — отчетливо донесся тявкающий командный голос, — Мы с Анто девку пока растянем! Мирик дела сделает, вернется. Там ему дадим пол си, пусть порадуется. И нужно уходить. Посмотри еще чем Лиск занимается, должен уже закончить с погрузкой. И помните! Чтобы с аристо даже волос не упал!

— Вазги Сян, может лучше эту бабенку вместо мальчишки возьмем? — прогундосил «шакальим» голосом кто-то, — Сочная! Мясистая! Потом еще ее и съедим! Выгодно!

— Будет, как я сказал! Кто тронет мальчишку, лично кожу сниму! А хольк затем брошу к мрокам! Все ясно? Баб взяли трех. Выделим тебе потом одну в счет доли. Больше никого брать не будем. И так добычу взяли, не довезем. Уэльюнис лучше не гневить, она и так налила нам полные чаши меда. Колья приготовил? Вот и вбивай!

Сразу пришло понимание старуха — это Амелия. Надо же. Красивая и горделивая брюнетка среднего роста лет тридцати, худая, но с большой грудью, осиной талией и длинными ногами. При этом огромные глаза сапфировые, необыкновенной глубины. Мальчишку от ее взгляда в дрожь кидало. Тонкие черты лица, нос чуть с горбинкой. Чем-то похожа на Ирму или та на нее. И еще, добивание беззащитных пленных у тварей отчего-то соотносилось с некой наградой.