S-T-I-K-S До нашей эры

От автора:

Эта глава, погружает нас в быт и жизнь одного из главных персонажей этой книги и является детищем моего хорошего друга Dmitriy Small, с которым в соавторстве пишется этот цикл: «Под бледным саваном тумана». Упоминания о моих героях, вы так же сможете найти на страницах его изданных произведений и ещё больше, на будущих.

Эта глава написана им же, а я, лишь легка подправил некоторые моменты, так что, надеюсь, мы не плохо сработались.

Если интересно и вы ещё не читали его шедевры из того же цикла, вот вам ссылочка:

https://author.today/work/series/11622

Интерлюдия: Леонард.

Величественный сад. Своей красотой он затмевал любое сооружение этого города, а возможно и всего мира. От Моря до моря, а может быть и до самого края земли… Буйство зелени и красок. Высший дар бога земли Элиль, правда сотворенный руками людей. Воистину прекрасное сооружение, было настоящим гением науки, а значит и бог Энки приложил свою длань к его созданию. Шкивы и заборные каналы, громадные вращающейся лопасти, что мягко но неотвратимо накачивали резервуары чистой водой. Ну а после, она сквозь специальные каналы стекала в оросительные сооружения.

Все это чудо находилось в каких-то ста шагах от его с учителем дома врачевания.

Высокий, повидавший жизнь мужчина двадцати трёх лет, с угольно-чёрными вьющимися волосами и под стать им, темно карими глазами. Мужчина носил классическую витую бородку, пусть пока и не превышающую длину половины ладони. Бронзовая кожа, как и у большинства жителей Вавилона, была не раз сожжена горячим взглядом бога солнца Шамашем. Ну и конечно, классическая зелёная ливрея лекаря, честно заслуженная двумя годами ранее, дополняла образ этого мужчины.

От созерцания прекрасного вида на каменных выступах Сада, его отвлекали посетители, что довольно часто посещали их лекарский дом.

— Не могу облегчиться уже четвёртый день, — жаловался на здоровье очередной за сегодняшний день страждущий.

— Молитву кому читали? — привычно осведомился знахарь.

— Так как положено! — всплеснул руками пожилой мужчина в серой тоге, — Иштар и Шамашу по разу и Ану дважды.

— Не помогло, — констатировал молодой лекарь, — тогда настой пить будете. Вот мешок, три меры. Мера на два дня. В день выпивать кувшин с половиной меры. Кипятить, после остудить и пить. Ясно?

— Да что ж тут не ясного-то? — проговорил проситель поднимаясь со старенького, отполированного почти до блеска сидалищами бесконечных посетителей табурета.

— Молитву продолжать, — напомнил знахарь, — Иштар дважды, Шамашу одни раз.

— Это я всё соблюдаю, — вздохнул старик, — на них лишь и уповаю. Да только без человеческой помощи уже совсем никак. Лопну скоро…

— Ступайте, — махнул рукой знахарь, колыхнув зелёным рукавом, — в плату десять мин.

— Пусть Шамаш освещает ваш путь, знахарь, — поклонился старик отдав деньги.

— Да будет к вам благосклонен Ану, — ответил на это Леонард.

Молодой лекарь любил своё дело, в нем он находил успокоение и благодать. Однако, каждый раз вознося молитву богам, он не забывал и про мать. Именно её стараниями в неполные девять лет его взял в помощники один из библиотекарей. Первые месяцы, ему было нелегко — пыль, тусклое освещение и мерная копать свечей, были ему спутниками на протяжении нескольких лет. Привыкание проходило долго и не сказать что легко, да к тому же, природная неусидчивость вносила часть осложнений для совсем ещё юного помощника.

— Леонард, где свитки по кожевническому делу? — спрашивал его библиотекарь по имени Авраам.

— Э-э, вот они, мастер, — отвечал курносый, курчавый мальчишка, коим он был в те времена.

— А должны быть где? — нахмурил кустистые брови библиотекарь, — негодный мальчишка! Ротозей! Лентяй!

— Простите, мастер! — всполошился помощник, — я уже хотел нести…

На этих словах, по своей натуре добрый мастер Авраам, давал мальчишке лёгкую затрещину, ну а после полученной науки, Леонард все же исполнил волю мастера, озвученную никак не меньше двух дней назад.

Лишь к концу первого года работы с мастером, юный Леонард освоил чтение, а вместе с тем, научился уклоняться и уворачиваться от оплеух наставника. Авраама радовал этот факт — мужчина должен уметь за себя постоять и даже если не имеет права дать сдачи обидчику, то хотя бы должен суметь не давать себя в обиду.

Спустя ещё полгода, Леонарду далось уже письмо. Ну и конечно, мал по малу, он начинал открывать для себя окружающий мир. Чтение постепенно захватило юнца без остатка. Многие часы он проводил скрюченным за монускриптами и берестяными ваяниями. Строительное дело, кожевничество, плотничество. Даже ювелирное мастерство открывалось перед ним, полностью и без остатка. В теоретическом плане, разумеется — до практики такого молодого шалопая никто бы в городе не допустил. Максимум на что мог рассчитывать Леонард — стать чьим-нибудь подмастерьем… да и то, вряд ли. Чаще всего, в работе мастерам помогали их собственные сыновья, дабы те, с ранних лет учились держать в руках инструменты.

Тогда ему казалось, что все знания мира лежат в их библиотеке, и что стоит лишь немного прикоснутся к тем или иным свиткам, как тут же они явят ответы на все вопросы. Даже те, что еще не заданы.

Ну а на четвертый год работы с библиотечным мастером, ему попались на глаза старые свитки по лекарскому делу. Там, на одном из свитков, были собраны интереснейшие врачевательные рецепты. На другом, перечень целебных трав и особенностей их сбора… Постепенно, эта наука, грань за гранью покаряла юношу. Во всех этих писаниях, словно была какая-то тайна. Леонард представлял, что подобно богам, он может даровать здоровье и жизнь страждущим. Такого могущества над судьбами, жизнью и смертью, не было ни у одного простолюдина занимающегося каким-либо ещё мастерством кроме лекарского. И конечно, после долгих и усердных молитв, судьба сама свела его с Учителем.

— Господин Хелем, — слегка поклонился библиотекарь, — спасибо что посетили нас. Вот тот монускрипт о котором мы с Вами давеча разговаривали.

— Отвары и травы? — уточнил высоченный мужчина с длинной витой бородой и всего одним глазом. Второй его глаз был прикрыт светлой повязкой.

— Да, — улыбнулся Авраам, — тот самый редкий экземпляр, Мастер Хелем.

— Эх… — махнул рукой посетитель библиотеки, — хорошо Авраам. Я возьму мальчика в ученики как мы с тобой и договаривались. Да и матушка его, давно ещё намекала что он грезит врачеванием… хоть ни я, ни она не понимаем почему. Но поверь мне, этот заморыш сам от меня сбежит уже через седмицу.

— Достопочтенный мастер, — вновь хитро улыбнулся Авраам, — думаю, юноша Вас приятно удивит и все же справится. После смерти матери, ему некуда идти. Девушки его пока не сильно завлекают, хотя я видел как он на них смотрит… Он читает две трети дня — все врачевательские свитки уже на зубок знает, а после, ему ещё и работать приходится.

— Ну что же, — удовлетворённо хмыкнул Хелем, — боги видят (прим. авт. — ведают), мы лишь люди…

Так началась его новая жизнь. Страшно признаваться, но своего первого наставника, Леонард посетил вновь только через шесть лет.

— Леонард, на сегодня хватит. Закрывай лавку, — устало потирая здоровый глаз, проговорил старший знахарь.

— Да учитель, — ответил счастливый Леонард. Да, он любил своё дело, но сегодня Леонард грезил иными соблазнами.

Закрыв «Лекарскую лавку» по велению учителя, Леонард отправился на рынок. Сегодня ему нужно будет купить пустырника, а значит, он снова увидит кудрявую Эми. На радостях, он чуть было не забыл надеть зелёную ливрею, с вышитыми яркими красными буквами. В этом городе, лекарей уважали. А следовательно, у таких как Леонард, были особого рода преференции и не пользоваться ими, было бы попросту глупо.

Город как всегда был полон стражи, вечно снующей по улицам и площадям, понаехавших дикарей с востока, что любили продавать специи и пахучие травы от которых можно потерять рассудок, молчаливых южан, которые вновь вели свои караваны из сотен и сотен рабов…

Город Вавилон никогда не спит. Город Вавилон никогда не отдыхает. Город Вавилон не зря был оплотом науки, веры и некой раскрепощенности…

Добравшись до окраины города, прямо к его бесконечной стройке, что возвышается на страшно подумать — сотни локтей, Леонард наконец вздохнул с облегчением и сбавил шаг.

Эми не должна видеть его запыхавшимся и неопрятным. Он знахарь, а значит не может ударить в грязь лицом и позволить себе выглядеть как какой-то оборванец.

Пробираясь к знакомой лавке уже плавным размеренным шагом, неумело копируя вольготную походку учителя для пущей важности, Леонард не торопясь подошёл к вожделенной лавке.

«Сегодня определенно мой день», — подумал он про себя, любуясь самой красивой в мире девушкой. Но при этом не выходя из напыщенности образа лекаря.

— Кажется, тебя зовут Эми? — дождавшись пока торговка освободится отпуская иного клиента, проговорил молодой лекарь.

— Мастер Леонард! — звонко проговорила самая прекрасная для него особа, — а я уж заждалась Вас. Все гадала — когда же придёте. Даже заволновалась немного — вдруг Вы нашли себе по душе другую лавку с травами.

— О нет, что ты, — махнул рукой Леонард, вновь копируя жест учителя, — просто запасаться травами необходимо согласно отчетной карте… — делая серьезный вид и копируя тон учителя, нёс полную чушь Леонард. Про себя же он думал: «что я вообще говорю? Причём здесь отчетная карта?», при этом пристально наблюдая за тем, как одна непослушная волнистая прядь, вырывается из челки Эми и ниспадает ей на лицо. Тем временем, он продолжал нести полную околесицу:

— Травам от поноса, необходимо и вовсе належаться в темном помещении и лучше их использовать в настоях…

— Это так интересно, мастер Леонард, — проговорила девушка, при этом лукаво смотря на то, как симпотичный ей молодой мужчина продолжает лекцию по очищению желудка.

— … и да, конечно, после того как вы окончательно убедились в том что кишечник очищен, можно прекратить употреблять настой.

— Вы как всегда щедры на знания, мастер Леонард. Ваш приход для меня, всегда, как глоток свежего воздуха и встряска для ума.

— Ну что ты, Эми? — слегка потеряв контроль от похвалы девушки, смутился Леонард, — я ещё и про настойку Лютиции тебе поведаю… Сейчас… При половом истощении, мужчине настоятельно рекомендуется принимать настой Лютиции, а так же вести натирание мужского пениса мазью… мазью из…

— Как интересно-о! — с трудом сдерживая улыбку протянула торговка, — прошу, продолжайте. Простите, я Вас перебила…

— Да, конечно… э-э, при нарушении мужской… при мужской…- внезапно осознав о чем он ведёт повествование, его вдруг бросило в жар. В этот момент, он чувствовал себя настоящим идиотом…

— Давайте про нарушения мужской функции, все же после поговорим, Вы не против, Мастер Леонард? — все так же лукаво смотря на лекаря, спасла его Эми.

— Да, соглашусь с тобой… юной деве, наверно, не приятно слышать про мужской… хм. В общем, мне в этот раз необходимо…

— Ой мама… — прикрыв ладошками рот, проговорила внезапно посерьёзневшая Эми.