Злодейка

Глава 41. Королевская чета

Любой мрак может быть развеян огнем. Так со мной и произошло. Я вынырнула из тьмы, когда пламя пожирало деревню. Анька в поту и под щитом из последних сил опустошала свой сосуд и проигрывала, пытаясь избавится от смертельных языков. Да, так бывает, что огонь может победить воду, когда лесной пожар тушат из леечки.

Время словно остановилось, когда масштабы этой трагедии улеглись в голове. Я — повелительница огня и сейчас по моей воле он угаснет. Пламя — моя стихия, что дает энергию и силы, поэтому я выгнула руки таким образом, чтобы не выталкивать Магию, а направлять ее. Рыжие языки плясали на чернеющих от копоти домах, и мне не хотели подчиниться. Я словно залезла в огромную печь, снизошла на муки в царство смерти. Моя стихийная Магия не справилась с бушующим пламенем. Оно не слушалось, не боялось меня. Я — повелительница огня — не имела власти здесь, в сгорающей деревне.

Потом, когда я размышляла об этом, я поняла, что моя стихийная Магия не достаточно хороша, я должна больше в ней практиковаться. А вот черная сила, что уселась на пьедестал моей мощи наивысшим Потенциалом, одним опустошенным кувшином, тремя сложными конструкциями из рук и некогда зазубренного заклинания смолянистыми клубами укутала в себя огонь, слизнула его с угольных балок и не оставила ни следа.

— Все из-за вас! Ведьмы вшивые!

Ну вот опять. Когда же люди снова начнут уважать волшебников? Дреяггх их раздери! Что! Что плохого мы им сделали?

— Пока вы тут не появились, мы жили хорошо, в печи пеклись хлеба, ребятишки визжали у окон! А сейчас в печи разве что… а ничего в ней не поделать!

Староста визжал в нашу сторону, словно отвечая на мой немой вопрос.

— Если все так было хорошо, на кой дреяггх в Ковен написали?

Я злилась, бурлила, воспламенялась.

— Во-о-от, — ткнул в меня пальцем Столитей, — из-за нее все.

— Да, — подхватила челядь.

Обидно. Мы не делали им зла. Старуха-то пропала, скот не будет больше погибать. Единственное, в чем нас можно упрекнуть, так это то, что мы не спасли их от пожара. Но так бывает, такова задумка Жизни. Мы никогда не будем жить без бед, единственное, что мы можем попытаться — уменьшить их количество. Идеалистка Анине со мной не согласилась. Именно об этом мы и беседовали, когда с пустыми руками возвращались восвояси.

В Урфриге нас хорошее не ждало. Радует, что и плохое тоже. Наши дни превратились в болотную рутину. Мы шарашились по деревням и городам, выполняя заказы. Я иногда проводила вечера у короля в спальне, а Анька отдыхала с Винерой. А еще иногда мне снилась Альда. Нет, я о ней не думала, но во сне она спрашивала меня о том, как ей поступить. А я и отвечала, но почему так происходило мне только еще предстояло выяснить.

Но однажды серые будни кончились. Жизнь быстро переменилась и укатила совсем в другое русло. Даже не знаю, рада я этому или нет. И цепочку этих непрекращающихся событий вызвала женщина, чье имя я ненавижу сильнее всего на свете. Дамнафилль.

Ее высокомерную рожу мне посчастливилось созерцать на семейном ужине Авариса. Мы с Анькой только вернулись из двухнедельного путешествия в северные земли Фертилии. Ситуация в захваченном королевстве потихоньку улучшалась.

По кой дреяггх король решил представить меня свой семье, мне неизвестно. Ведь я с некоторых пор стала его любовницей, фавориткой, и, не побоюсь этого слова, возлюбленной. Я вот не могла полюбить его в ответ и не испытывала трепетной радости и волнения перед знакомством с его семейством.

Вместе с сестрой в положенный час мы спустились к обеденному залу, напомаженные, намывшиеся и надушенные. Анька волновалась.

— Ты чего дрожишь? — сжала я ее трепещущую ладонь. Последнее время мы очень сблизились с Ане. Мы никогда раньше так много не проводили времени вместе, работали и делали домашнее задание и то всегда порознь. А тут. Мне кажется, она наконец-то простила меня, проснулась в ней забытая годами любовь.

— Предчувствие, Енина. Ты же знаешь, кто ты. Любовница, — Анька выдержала недолгую паузу. — Ничего хорошего не жди.

— И что с того, что я любовница?

— Ты может и не заметила, но нас все смотрят с презрением и даже страхом. Все слуги от нас шарахаются.

— Ты правда думаешь, что дело в интимной связи между мной и королем?

— Да.

«Не стоит переживать», — уже мысленно обратилась я к сестре. «Король не станет обижать, ведь у нас иммунитет».

Я игриво подмигнула.

— Госпожи чародейки, — личный слуга Авариса склонил чернявую голову нам в лодыжки, — посмею вас проводить к вашему входу в обеденный зал.

— А это что? — я указала на высокие двери, ведущие в просторное помещение для приема пищи. Я думала мы войдем через них.

— Нижайше прошу извинения, — продолжал смуглый мужчина с серебристой серьгой в ухе, — но вход для слуг расположен с торца зала.

— Это мы-то слуги?

— Все, кто не имеют статуса королевской семьи, вхожи в королевские помещения с другой стороны.

Довольно неприятное известие, как и положение, которое мы только что получили. Не личные чародейки, а какие-то служанки. Но делать нечего, пока я не имею здесь власти. Персональный помощник короля представился Ратаносом, он услужливо увел нас в помещение, которое сложно назвать богатым, там-то мы и ждали своего выхода, наблюдая за происходящим в щелку.

Первой явилась Асиция — королева. Ее круглое несимпатичное лицо — все, что обнаженного позволяла увидеть ее одежда. Я встретила ее однажды, она явилась в покои Авариса без приглашения и увидела, что тот в постели не один. Хоть меня тогда она и не разглядела, но, видимо, огненные кудри, распластавшиеся на ногах короля сомнений не оставили. Тогда Асиция не стала ни кричать, ни всхлипывать, ни скандалить. Не знаю, как ей это удалось. Будь я в ее статусе, то позволила бы себе убивать любовниц своего мужа. Аварис мне говорил, что жена его больна и тело ее покрыто отвратными струпьями, что ему даже прикоснуться к ней противно. И эти его слова меня настораживали. Я проходила курсы целительства и не знаю ни одной болезни, которая бы испоганила тело, но не затронула лицо. Также я знала, что король ночует у своей супруги. Редко, но все же… В общем, иногда пред сном тайна Асиции не давала мне покоя.

После королевы к столу явился лучезарный юноша Тонис — приемный сын короля. Что-то мне рассказывал Аварис, что-то слуги, но знала, что в молодости король выиграл свою будущую жену у правителя сгинувшего в Океане острова Протосо. Тогда он не знал, что невеста уже пять месяцев ждет дитя. Сначала пасынок ему был не мил, но со временем Тонис очаровал его своей любознательностью, любовью и жизнерадостностью. В отличие от многих Тонис никогда не боялся Авариса, не боготворил, но при этом с таким интересом впитывал в себя все, что говорил ему названный отец. Сердце короля не смогло долго противиться любви к этому ребенку и он сделал все, чтобы Тонис обладал не просто природным талантом, но и стал великим полководцем. Аварис поделил свою армию на две части. У Фрегации теперь стало два легиона: Тониса и Авариса. Я и сама была без ума от этого черноволосого юноши. Я бы даже в него влюбилась, не будь он внешне так похож на Ольвина: угольные волосы, глаза-смородинки. Представьте себе идеального для вас человека, не внешне… а с которым будет рядом хорошо, это Тонис. Возможно, у него есть скрытый дар очарования, похожий на мой, но я так не думаю, на мой взгляд, это идеальный человек, который рождается один раз в десять веков. Я рада быть знакомой с ним.

Под руку с приемным сыном Авариса, покачивая крупными бедрами, шагала зрелая женщина, ее пресные волосы нелепо закрутились с концов. Я еще не знала, что эта мышиномордая взрослая женщина Дамнафилль. Она выглядела самой счастливой на свете, наверняка, потому что держала под руку самого лучшего мужчину на свете.

Тонис и его спутница уселись по правую руку от центрального трона, где, вероятно, усядется Аварис.

Следующим в зал вошел соломенноволосый молодой человек — Амет. Говорят, он седьмой сын в семье. Запутанная история. Еще совсем недавно в мире существовало лишь три людских королевства: южное государство — Фертилия, холодная Фрегация, а меж ними — Средиземье, которым правил зазнавшийся бесхребетный король Дум ди Грих. В отличие от своих коллег скрывающегоя ото всех Венатора и властного отца Авариса — Транниса, Дум не участвовал в политических распрях, он просто все пускал на самотек и купал свое жирное тело в богатствах то одного, то другого завоевателя его земель. В общем, Траннис однажды сошел с ума и убил почти всю свою семью, а потом покончил с собой. В живых остался Аварис и его родная тетка Фрига, красавица, за сердце которой полегло немало мужчин. Дурная слава Транниса пала на его сына в тот момент, когда Фрига сбежала. А укрытие она нашла в объятиях Венатора, молодого импульсивного короля Фертилии. Чародеи из Ковена однажды сообщили королю Людей, что седьмой сын седьмого сына способен совершить невероятные вещи. Именно поэтому Аварис по всем людским землям бросил клич на поиски седьмого мальчика в семье. И нашел. С его помощью король людей собирался подчинить себе не только людские королевства, но и поработить орков. Оставалось только, чтобы у Амета тоже родилось семь мальчишек, последний из которых станет самым могущественным чародеем в нашем измерении. Таким, что не просто подарит безраздельную власть Аварису, но и позволит ему жить еще долгие годы. В истории это вообще редкое явление и искусственное принуждение к рождению только усугубляет ситуацию. Однако с Пёткой такой вариант удался, наверное, получится и у Авариса.

Женой для Амета он выбрал Винеру, которая сейчас со скорбью на лице цеплялась за своего новоиспеченного жениха.