Этот мир не выдержит меня. Том 3

Стоило «Сапфироглазому» произнести эти малопонятные слова, как сверху что-то оглушительно громыхнуло. Потолок снесло, будто его и не было, а над нами разверзлась искрящаяся всеми цветами радуги бездна. Пугающе красивая и притягательно опасная.

— Ты убьёшь меня?

— Да! — рявкнул я. — Как мне это сделать?

«Сапфироглазый» крутанулся вокруг своей оси, скидывая костюм и окончательно перевоплощаясь в манула.

— А вот на этот вопрос тебе придётся найти ответ самому.

Он взмахнул лапой — пространство треснуло от «удара». Посреди полуразрушенной комнаты появился чёрный разлом.

— До встречи в Великом Ничто, — синий манул оскалился, блеснул сапфирами, и меня затянуло в непроглядную черноту.

Сердце ёкнуло как во время свободного падения. Но оно длилось очень недолго — уже через мгновение на меня навалилась реальность. А вместе с реальностью пришла всепоглощающая слабость.

Я открыл глаза. Надо мной нависал Пуллон — бледный, окровавленный и с обкусанным носом.

— Крепкий ты, ничё не скажешь… — выдохнул он, вытягивая чёрный кинжал из ножен на моём поясе. — Никак помирать не хочешь… Я уже измаялся тебя убивать…

Ветеран не стал ограничиваться жалобами на свою непростую судьбу. И ждать, пока я самостоятельно отойду в мир иной, он тоже не стал.

Сталь вошла в живот. Нутро обожгло смертельным холодом. Клинок инквизитора принялся за работу, вытягивая из почти мёртвого тела последние крохи силы.

Из огня да в полымя…

Пальцы сжали лежавшую в ладони цепь. Я чувствовал, как всё медленнее бьётся сердце. Картинка перед глазами теряла цвет, превращаясь в чёрно-белый снимок.

Времени на вдумчивый и глубокий анализ ситуации не осталось. Нужно действовать.

Правда, и так всё было понятно. Зерно ликвера — вот единственный шанс на спасение.

Взмах рукой. Звенья ударились о стоявший рядом постамент. Пуллон усмехнулся — для него мои движения выглядели предсмертной конвульсией. Впрочем, в каком-то смысле так оно и было.

Ещё один взмах. Цепь захлестнула основание постамента. Рывок.

Постамент пошатнулся. Статуя медленно качнулась в одну сторону, а затем в другую. Эта неторопливость выводила из себя, и я дёрнул цепь ещё раз.

— Тихо-тихо! — ласково прошептал Пуллон. — Умирать нужно с достоинством!

Я никак не отреагировал на эту ветеранскую «мудрость». Сил попросту не осталось. Фигура проклятого манула раскачивалась на постаменте — так, словно не могла решить, падать ей или нет.

Спустя несколько невыносимо долгих миллисекунд статуя, наконец, завалилась набок и неспешно, будто в замедленной съёмке, полетела вниз. Если она не разобьётся — мне точно конец.

В глазах потемнело. В черепе гулко отдавались удары сердца. Оно билось всё реже и реже…

Фигура манула коснулась пола и разлетелась на десяток крупных осколков. Энергия хлынула во все стороны. В воздухе повисла густая взвесь из ликверовой пыли.

— Вот что ты за человек? — устало произнёс Пуллон. — Даже подохнуть спокойно не можешь — обязательно нужно что-нибудь перед смертью разбить! Хорошая ведь была статуя — красивая…

Высвободившаяся сила захлестнула меня с головой. На мгновение показалось, что я вдруг очутился рядом с Ниагарским водопадом. Вокруг бушевали тысячи тонн воды… И хотя на меня попадали лишь брызги, но даже их хватило, чтобы промокнуть до нитки.

Сила зерна уверенно тащила меня из могилы. Раны затягивались, и я чувствовал, как жизнь возвращается в практически мёртвое тело.

Ликверова пыль заблестела и заискрилась. Нас с ветераном окружил плотный покров из сияющих огоньков. Четверть минуты — отсчёт пошёл.

В прошлый раз, когда я поглотил зерно ликвера целиком, меня чуть не разорвало на части. Сейчас «эпицентр» выброса энергии находился в стороне, и это играло мне на руку. Правда, если бы не чёрный кинжал, торчавший из живота, меня в любом случае размазало бы в лепёшку.

Пуллон, сам того не ведая, оказал мне очень большую услугу.

Десять секунд.

— Кинжальчик я заберу, — неуверенно пробормотал Пуллон. — Ты же не против?

Ветеран, который понимал, что происходит что-то нехорошее, покрепче сжал рукоять и потянул клинок на себя, но я не дал ему завершить начатое. Ещё рано…

Моя ладонь легла на навершие и вдавила кинжал обратно в рану.

— Что ты творишь? — в голосе Пуллона слышался неприкрытый страх.

Неудивительно. Вряд ли ветеран видел раньше хоть что-то подобное.

Мощь зерна исцеляла тело. Плоть восстанавливалась и тут же сгорала, касаясь стали клинка. Излишки энергии проходили через кинжал и растворялись в пространстве.

— Пусти! — взвизгнул Пуллон.

Энергии было так много, что её почувствовал даже лишённый магии человек. Рука ветерана покрылась чёрными пятнами ожогов.

Пять секунд.

— А-а-а-а-а! — в ужасе заорал Пуллон и попытался разжать ладонь — Хватит! Пусти! Больно!

Я отпустил руку ветерана спустя несколько мгновений, когда почувствовал, что водопад энергии иссякает.

Пуллон вырвал чёрный кинжал из раны, которая сразу же затянулась.

— Как это??? — ветеран смотрел на меня бешеными глазами. — Как мне тебя убить???

Две секунды. Ликверова пыль, висевшая в воздухе, засияла ярче прежнего.

— Что это??? — завизжал Пуллон, окончательно утратив рассудок от страха.

— Тихо-тихо, — прошептал я в ответ. — Умирать нужно с достоинством…

Через секунду сияние превратилось в огонь. По ушам ударил оглушительный грохот, лёд под нами задрожал и треснул, а мы с Пуллоном провалились вниз — прямиком в разверзшуюся после взрыва бездну.