Лесные тени

— Кем бы ты ни хотела меня видеть, — наконец жестко и откровенно ответил он.

Слова рассекли воздух между ними, подобно лезвию меча. Тауриэль боялась завладеть им и одновременно боялась позволить Трандуилу ранить себя. На неприкрытую тоску, сквозившую в его взгляде, оказалось больно смотреть. С трудом сглотнув, она наконец ответила:

— Тогда отдайте мне приказ, Владыка.

Он медленно кивнул и отвернулся к окну, поглядев на тихий, слабо освещенный звездами сад. Тауриэль задалась вопросом: вспоминал ли он их поцелуй, случившийся там? Его голос, когда он ответил, прозвучал отстранено и спокойно.

— Мне нужно, чтобы ты организовала охоту, — вновь усаживаясь за стол, сообщил он.

Необычное требование застало Тауриэль врасплох.

— Охоту? — переспросила она. — Зачем?

— Я поднимаю войска, — ответил он, переключив внимание на документы. — Тысяча эльфов уже откликнулись на призыв. Еще три тысячи прибудут к концу месяца. Через два месяца будет собрано еще четыре тысячи.

— Восемь тысяч?! — воскликнула Тауриэль, на миг растерявшись. — Это все наши силы. Ты собираешь всех?

Трандуил изящно выписывал на пергаменте строки и казался невозмутимым, но в его глазах плескалась тьма.

— Нет смысла оттягивать. Нас ждет война, хуже всех прочих. Все случится, как и предсказывала Галадриэль. Если мы проиграем, то потеряем все.

Эрин Гален пошел на Эребор всего с тысячей солдат. Тауриэль не могла представить себе сражение в восемь крат больше.

— Эльфы оставят свои дома и все средства к существованию, чтобы сражаться, — продолжил Трандуил. — Вместе с ними придут их семьи, и мы с радостью разместим всех в нашем дворце. Много ртов, которые нужно будет кормить на протяжении долгих месяцев упорных тренировок. Нам понадобятся припасы, чтобы поддержать войска. Неразумно слишком сильно полагаться лишь на наши кладовые. Прошедшая весна была суровой. В этом году урожая не будет, — лицо Трандуила осунулось, под глазами залегли глубокие тени. — Я не знаю, как мне прокормить свой народ, Тауриэль, — признался король. — Ты никогда не видела голодающих эльфов, но я видел. Это чудовищное зрелище…

Тауриэль на миг растерялась.

— Я организую снабжение. На севере все еще много добычи. Мы вычистим лес, но выживем, — пообещала она, сжав его плечо. В глубине души Тауриэль родились тревожные опасения: сможет ли охота прокормить восемь тысяч солдат и их семьи? Но она не высказала своих сомнений вслух. Она обязана найти способ.

— Хорошо. — Тауриэль почувствовала, как напряглось плечо Трандуила под ее пальцами и на миг замерла, раздумывая, стоит ли отдернуть руку, но потом он расслабился. — Хорошо. Завтра я отправлю свиту в Имладрис, чтобы они встретили моего сына. Я хочу, чтобы ты назначила сопровождающих.

— Я… — начала было Тауриэль.

— Останешься здесь и отдохнешь, — непривычно жестко сказал Трандуил. — Ты нормально не спала больше месяца. Пошли кого-нибудь вместо себя. Считай это приказом, если хочешь.

— Если будет угодно, Владыка, — Тауриэль кивнула, заглянув ему через плечо.

— Будет, — ответил он, не отрываясь от бумаги.

…на это письмо. Как отец, я сожалею о многом, а сейчас больше всего о том, что не научил тебя лучше сражаться, но я очень любил то время мира и спокойствия, которое у нас было. Потеряв своего отца во время Войны Последнего союза…

Тауриэль отвернулась, проклиная собственное любопытство.

— Ты тоже не мог уснуть, — напоследок сказала она. — Сам не собираешься спать? Война не начнется ночью.

— Ты ошибаешься. Война уже идет… Шагает по залам нашего дворца. Выбирает кому умереть и сеет зерна страха в наших фэа, — Трандуил сделал паузу, чтобы окунуть кончик пера в чернильницу. Он продолжал спокойно писать, хоть смысл его слов и пробирал Тауриэль до костей. — Война превращает время, которое всегда было нашим другом, во врага. И если мы сейчас не заговорим от всего сердца, она заставит нас замолчать.

В наступившей тишине скрип пера стал медленней, а затем прекратился. Трандуил посмотрел на нее и во взгляде мелькнула нежность.

— Я не хочу, чтобы ты терзалась моими страхами, — произнес он наконец. — Иди спи. Чуть позже я лягу…

Всю ночь Тауриэль слышала во сне скрежет пера, выписывающего слова, которые она не осмелилась произнести вслух. Черные строчки приняли физическую форму, кувыркались и толклись друг о друга, забирались глубоко в сердце и заполняли его до тех пор, пока в нем совсем не осталось места. Сердце сжималось и разрывалось на части, и вскоре начало изливаться. Тауриэль задыхалась от невысказанных слов, острые края чернильных строк разрезали ей горло. Жадно хватая губами воздух, она проснулась перед самым рассветом.

Содрогнувшись всем телом после бессмысленного кошмара, Тауриэль оглядела пустую комнату. Она сидела совершенно одна. Другая половина кровати осталась гладкой и нетронутой. Трандуила не было рядом.