Anima Mea. Моя душа

Глава 17

Девушка замерла на месте. Она зажала в руке палочку, направив ее на дверь, по щекам градом катились слезы. Рядом с ней на низкой кровати без сознания лежал Снейп. Левая часть лица была покрыта синяками и распухла так, что глаз совсем заплыл. Тело было покрыто желтоватой мазью, которая уже засохла и чуть растрескалась. От этого кожа приобрела странный цвет. Голая грудь ровно поднималась и опускалась... поднималась и опускалась. Было абсолютно ясно, что ключица сломана — кожа натянулась на выпирающем куске кости и потеряла естественный оттенок.

Конвива сделал неверный шаг и, вытянув руки вперед, протянул девушке столу, как будто приносил жертву. Атмосфера была накалена, словно перед грозой, и Конвиве стало немного жутко.

Гермиона ему нравилась. Он был рад с ней познакомиться, ему было приятно видеть, что его суровый и угрюмый друг наконец-то нашел кого-то, кто бы ему подходил. Как-то Марцелла поведала ему, что Северус все еще тосковал по своей давнишней великой любви. Конвива же считал, что Снейп просто жил монахом и что ему не помешало бы поближе познакомиться с женщинами из местных трактиров: ими можно было воспользоваться по вполне сходной цене.

А теперь здесь появилась Гермиона, та самая девушка, что была изображена на портрете, находившемся в столовой Северуса. Конвива помнил, как в один из вечеров безжалостно подшучивал над Снейпом из-за этой картины хорошенькой женщины. Снейп, помнится, отчаянно покраснел и пробормотал себе под нос что-то о племяннице. Конечно, ему никто не поверил. Может быть, это и была его давно потерянная великая любовь? Вчера, когда они вдвоем появились у него в доме, Конвива точно знал, что между ними что-то произошло, и от него не укрылось их виноватые выражения лиц, словно у парочки подростков, пойманных с поличным. Он хотел было расспросить своего друга, но не стал. Сейчас, в этом темном помещении происходило что-то странное, и Конвива побоялся поинтересоваться у Гермионы о ее намерениях.

Он молча застыл перед ней, мягкий материал паллы свешивался с рук. Конвива не знал, что делать дальше.

Через мгновение Гермиона совладала с собой, опустила и спрятала какую-то деревянную палочку в карман юбки. Она стояла, чуть сгорбившись, и сейчас показалась ему гораздо моложе, чем он изначально предполагал.

— Гермиона? — тихо спросил Конвива и улыбнулся, надеясь расположить ее к себе.

— П-приветствую вас, Авл Веттий Конвива, — заикаясь, произнесла она и отступила назад, ближе к неподвижно лежавшему мужчине. — Северус пострадал... — замолчала Гермиона, не закончив предложение.

— Я видел тело раба на носилках около двери, — осторожно заметил Конвива. — Я полагаю, что он погиб во время землетрясения, тогда, когда и Северус получил повреждения.

Гермиона покраснела и промолчала, но Веттий этого не заметил, так как его внимание было поглощено Снейпом.

— Его дух покинул его? — с опаской поинтересовался Конвива, посмотрев на бледное лицо Северуса. При ближайшем рассмотрении синяки и ссадины на лице и теле выглядели гораздо более серьёзно, чем ему показалось с самого начала.

— Да, — согласилась Гермиона. — Мне нужно... нужно вправить сломанную кость до того, как он придет в себя. Вы мне поможете?

Бросив через плечо взгляд на молодую женщину, он заметил, что и она была покрыта ссадинами, а лицо и одежда перемазаны в земле. Очевидно, что с ними что-то произошло, хотя не понятно, что, так как, кроме нескольких упавших кирпичей и кусков каменной кладки, Конвива не заметил, чтобы землетрясение нанесло дому Северуса какие-то другие повреждения.

— Конечно, — согласился он, улыбнувшись, и аккуратно положил паллу у ног Снейпа.

оОо

— Профессор, не могли бы вы объяснить, что из себя представляет этот рябиновый отвар и каким образом он должен помочь нашей дочери? — озабоченно спросила Хелен Грейнджер.

Роберт сидел рядом с ней, все еще злясь на то, что несколько часов назад выставил себя дураком перед целителями. На сей раз профессор Сплин зашел проверить Гермиону без своей обычной свиты, и родители вновь занервничали. Последние несколько часов их дочь лежала без движения. Магическая сетка, опутывавшая ее, поднималась и опускалась в такт мерному дыханию Гермионы.

Сплин вошел уверенной, изящной походкой в комнату и сел на один из стульев напротив четы Грейнджеров. Однако прежде чем ему удалось заговорить, в дверь постучали, и в палату впорхнула Луна, сопровождаемая запахом розмарина и бархоток. Она подошла к постели Гермионы и осторожно поместила букет в вазочку, стоявшую на прикроватном столике.

— Розмарин помогает восстановлению памяти, — нараспев сказала она и, мечтательно улыбнувшись, присела рядом с Робертом и Хелен. — Мистер и Миссис Грейнджер, я надеюсь, вы не против, — вежливо продолжила она, — но я подумала, что эти цветы должны выманить насекомых.

"Все же она странная", — не очень добрая мысль промелькнула у Роберта в голове.

— Спасибо, дорогуша, — улыбнувшись, ответила Хелен и повернулась к целителю. — Профессор, мы с мужем имеем медицинское образование и хорошо разбираемся в терминах, так что вы можете нам все подробно рассказать, — сказала она, крепко держась за руку Роберта.

— Мы дантисты, знаете ли, — добавил Роберт, упрямо подняв подбородок.

— О, это значит «магловский зубной врач», — с готовностью подсказала Луна. Роберт повернулся и уставился на нее — он все еще дулся на Луну из-за мозгошмыгов.

— Ах да! Я и позабыл, что вы имеете отношение к медицине, — профессор Сплин радостно потер ладони и не заметил, как Хелен раздраженно фыркнула. — Ну что же, в таком случае, пока корни мандрагоры тушатся, я вам подробно расскажу о свойствах этого зелья, а потом мы обсудим возможные противопоказания и любые другие вопросы, которые могут у вас появиться.

— Ладно, — согласился Роберт, чувствуя, что разговор заходит в такие медицинские дебри, о которых он не имел никакого понятия.

оОо

Гермиона сложила шерстяную паллу несколько раз так, что в руках у нее оказался кусок узкого материала.

— Если я подниму его... вот так, — она встала на колени рядом с низкой койкой и осторожно приподняла Снейпа за плечи. Конвива был удивлен, что ей удалось проделать эту манипуляцию с очевидной легкостью, словно Северус был невесомым.

— Не могли бы вы обмотать паллу вокруг его плеч и спины... наподобие восьмерки... вот так? — спросила Гермиона и провела пальцем по все еще лежащему без сознания Северусу, показывая как именно следовало расположить материал.

Конвива сразу понял, что она имела ввиду, и кинулся помогать, обвивая паллу вокруг Снейпа навроде перекрученной омеги.

— Хорошо, — произнесла, нахмурившись, Гермиона, — подержите его, — она указала, как именно стоило придержать Снейпа, пока завязывала концы материала в узел на спине.

Конвива ничего не понимал. Что она собиралась делать с этой паллой? Движения Гермионы были уверенными, и, казалось, она точно знала, что делала, однако Конвиве никогда не приходилось слышать о целителях женского пола.

Прежде, чем Конвива успел задать хоть один вопрос, Гермиона уперла колено в спину Снейпа и потянула за концы материи. Его грудь выгнулась, а плечи расправились. Прямо у него на глазах куски ключицы, щелкнув, встали на место, а неприятно натянутая кожа разгладилась. Остались только гематомы и отечность. Конвива толком не мог разглядеть Гермиону, но ему показалось, что она что-то пробормотала себе под нос, а потом завозилась с концами паллы у Северуса за спиной. Через секунду материя была связана в плоский узел, а Гермиона со странным выражением лица осторожно опустила Снейпа обратно на кровать.

— Откуда ты знала, что делать? — наконец смог выдавить из себя Конвива.

— О, — рассеянно начала Гермиона, при этом поглаживая здоровое плечо Северуса, — давно еще я упала, когда каталась верхом. Родители настояли на том, чтобы я брала уроки, а я всегда ненавидела это поездки, так же, как и... в общем, это не важно, — Гермиона напряженно улыбнулась воспоминаниям. — Потом целители вправили ключицу как раз таким образом. Теперь, когда плечо уже не так болит, Северусу будет легче дышать, — все с тем же обеспокоенным выражением, Гермиона внимательно посмотрела на неподвижного мужчину.

— Гермиона, похоже, что ты тоже пострадала, и заживляющая мазь не повредит, — сказал Конвива.

От этих слов Гермиона резко подняла голову и воззрилась на него. Он указал рукой на порванную окровавленную столу, через которую было видно оцарапанную, поврежденную кожу.

— Ах, это ерунда, — покраснев, ответила Гермиона. — Я уверена, что просто нужно принять ванну и намазаться вот этим снадобьем, — она указала на горшочек, стоящий рядом с кроватью Снейпа, — и все будет в порядке.

— Ну что же, — резко сказал Конвива, хлопнув в ладони, — беги, принимай свою ванну.

Гермиона не сдвинулась в места, словно точно не знала, что делать.

— Когда Северус первый раз появился в Помпеях, он был в плачевном состоянии, и мы о нем заботились, — улыбнувшись произнес Конвива. — Два дня назад ты и он помогли моей семье спастись от гнева вулкана и выбраться из дома во время землетрясения. Теперь Марцелла и дети покинули Помпеи и на корабле плывут в нашу резиденцию в районе Салерно. Я зашел, чтобы вернуть твою паллу и поблагодарить Северуса за то, что он предупредил нас о Везувии. После завтрашнего праздника я присоединюсь к своей семье. Мы друзья, Гермиона. Мы обязаны ему жизнью. Уж, конечно, я в состоянии посидеть рядом с ним и подождать, пока его дух не вернется из странствий. Ты выглядишь очень усталой, так что теперь самое время позаботиться и о самой себе.

Гермиона вновь взглянула на него, на ее выразительном лице отражались различные чувства. Конвива увидел благодарность, вину и почти что гнев. Гермиона подняла разбитый горшочек с желтой мазью и направилась к выходу из комнаты.

— Что я должен делать, если он придет в себя? — спросил римлянин, присаживаясь на низкую скамью возле кровати.

Гермиона бросила на него короткий взгляд, а потом посмотрела на неподвижное лицо Северуса. Конвиве показалось, что она поглаживает прутик рукой.

— О, он вряд ли так скоро придет в себя, — уверенно ответила Гермиона, и Конвиве стал чуть-чуть не по себе. — Спасибо, — тихо продолжила та, — мне нужно кое-что обдумать. Спасибо, что вы согласились посидеть с ним рядом.

Гермиона почти что вышла из комнаты, но обернулась на пороге и сказала:

— Пожалуйста, ничего здесь не трогайте. Я скоро.

оОо

Гермиона вернулась через двадцать пять минут.

При виде её одежды Конвива слегка опешил.

— Я думал, что ты приводила себя в порядок, — пробормотал он.

Гермиона была одета в простую тунику с поясом, сделанную из грубого сероватого материала. Одежда чуть прикрывала колени и вообще казалась слишком большой для нее. Волосы выглядели так же, как и раньше, разве что были туже затянуты в узел на шее. Было не очень похоже, что она хотя бы умылась. Конвива переменил положение. "Почему она оделась, как последняя рабыня?" — подумал он.