Лица

УТРО. ДЕНЬ. ВЕЧЕР

По старой водительской поговорке, шофер считается дураком: он развозит всех по домам на машине, а сам идет пешком. Действительно, на работу и с работы Михаил Федорович топает своим ходом. Он просыпается в шесть утра, в семь выходит из дому, через двадцать минут оказывается в гараже, а в восемь, уже с путевкой в кармане, выезжает на линию. Благо с недавнего времени машины ставятся вечером на электроподогрев, и никакой мороз им не страшен.

Пирогов кладет на сиденье старое байковое одеяло, глубже надвигает кепочку, с которой не расстается даже зимой, и без всяких прощальных гудков, без добрых или недобрых напутствий покидает автоколонну. То же самое делают другие шоферы, и те из них, которым предстоит общий рейс или работа в компании, терпеливо дожидаются за воротами мешкающих товарищей.

И начинается то, что Пирогов называет емким словом «крутеж». Сначала его бензовоз держит путь на нефтебазу, там его заливают бензином, и он отправляется на нефтезаправочную станцию: сливает. Потом снова на нефтебазу и снова на станцию, но уже другую, и так целый день. Дорога лежит и по городу и по области, рейсы бывают и в пять и в пятьдесят километров, и, как говорит Пирогов, «если все складывается благополучно, то и поесть некогда». Где-то в середине дня он развертывает газетку, в которую завернут завтрак: кусок колбасы, или пара котлеток, или жареная рыба. Завтрак готовит ему либо «бабуля», как он называет жену Марию Никаноровну, либо «пацанка», как он зовет дочь Нину. А если котлета оказывается надкусанной, это значит, еду заворачивал «пацан» Витька, которому еще пять лет.

Вернется домой Михаил Федорович часов в восемь-девять вечера: пока сдаст путевку, пока наладит подогрев, приготовит машину на утро, помоется в душе, если есть горячая вода. Дети уже будут спать, и в очередное воскресенье Витька по-взрослому скажет ему, копируя мать: «Когда же ты, папка, будешь жить с нами по-человечески?» Михаил Федорович поцелует спящих ребят, затем сядет за стол, съест ужин, который по всем правилам народной мудрости положено отдавать врагу, и ляжет спать. Закроет глаза и подумает, что вроде вчера только женился, а Нинке уже десять лет, и вот так же незаметно пролетит вторая десятка, а там… «Глянул в зеркало, я старик!» — поется в песне о шоферах.