Темное просвещение. Американские консерваторы против Империи и Собора

Эссенциалистские представления о поле — то, что объединяет TERF и правые популистские идеологии

Забота о «женщинах-и-детях» — удобный инструмент для правых политиков, которые нередко используют «феминистские» аргументы в своих речах. Например, сенатор от штата Оклахома Джеймс Лэнкфорд процитировал эссе Джоан Роулинг, выступая против законопроекта о равных правах для ЛГБТК-людей. Центром борьбы за защиту «женщин-и-детей» и против «гендерной идеологии» во многих странах стали университеты. Самым известным случаем государственной борьбы с гендерными исследованиями стал запрет на их изучение в Венгрии, в результате которого закрылась магистратура по гендерным исследованиям в Центрально-европейском университете Будапешта. Против изучения гендерных исследований также высказывались или принимали меры президент Бразилии Жаир Болсонару, министр окружающей среды Польши Михал Вось, немецкая партия «Альтернатива для Германии». Большинство центров гендерных исследований, открытых в России в 1990-е и 2000-е годы, сейчас тоже прекратили свою работу.

В своей недавней статье для The Guardian Джудит Батлер назвали (Джудит предпочитает местоимения «они» и «их». — Прим. ред.) «антигендерную идеологию» одним из ключевых видов современного фашизма и добавили, что по этой причине TERF не будут частью современного антифашистского движения. «Гендер» в глазах ультраправых, как пишет Батлер, оказывается неразрывно связан со всем, что «вторгается» в «тело нации»: мигрантами, импортом, экономическими последствиями глобализации и т. д. Представление о гендере как о воплощении абсолютного зла, угрожающем «природному» порядку вещей, опирается на антиинтеллектуализм, а он — отличительная черта ультраправых идеологий.

Цитируя Умберто Эко, Батлер обращают внимание, что фашизм — коллаж, сочетающий в себе противоречия. Секрет «успеха» ультраправых — в умелом присвоении, переиначивании и использовании как правых, так и левых риторических стратегий. Так, например, они то отрицают деколониальную риторику, апеллируя к тому, что она якобы оправдывает нарушения прав женщин и ЛГБТК-людей в мусульманских и других незападных культурах, то присваивают себе её и отвергают интерсекциональность, гендерные и квир- исследования как колониальные западные «насаждения». Или апроприируют интеллектуальные достижения радикального феминизма, называя его «правым» и отождествляя всё направление с ответвлением TERF, игнорируя левые корни движения.

Поддержку феминистками правых политиков и партий исследователи объясняют не только эффективными популистскими приёмами последних, но и недостатками некоторых феминистских теорий и стратегий. Независимая исследовательница Флавиа Джодан утверждает, что распространение расистского и националистического «альт-феминизма» — закономерное следствие доминирующей позиции белого неолиберального феминизма. «Результатом становления неолиберального феминизма как „нейтрального“ или как феминизма „по умолчанию“ также стало чувство „усиленной субъектности“. Нам говорят „максимизировать нашу свободу“, мы должны „лучше себя преподносить (продавать)“, нам следует „выбирать то, что мы выбираем“ и требовать лучшего распределения ресурсов. В процессе мы остаёмся с феминизмом, который налагает на нас моральное обязательство по максимизации нашей собственной ценности (стоимости)» — пишет она.

Исследование социологов Беате Кюппер и Вильгельма Хайтмайера 2005 года, в котором изучалась враждебность немецких женщин по отношению к «другим» группам, показало, что наибольший уровень враждебности наблюдается у «низкоквалифицированных» женщин из Восточной Германии, которые чувствуют себя особенно экономически и политически уязвимыми. Важную роль в их дискриминационных взглядах играли представления о продуктивности и успехе: тогда, когда у них не получалось реализоваться в жизни, «враждебные» женщины пытались достичь социального, политического и экономического равенства через притеснение более слабых групп.

Именно культ успеха и «усиленной субъектности» приводит к тому, что такие деятельницы, как Сара Пэйлин, Иванка Трамп, Мишель Бахманн, Марин Ле Пен и Маргарет Тэтчер, называются феминистскими иконами, которые вдохновляют многих избирательниц и выступают в качестве «дружелюбных» лиц дискриминационных политик. Во многих ультраправых партиях Европы женщины занимали и занимают лидирующие позиции: Алис Вайдель из Германии, Беата Шидло из Польши, Ильдико Пелчне Галл и Дора Дуро из Венгрии. С одной стороны, они продвигают дискриминационные запреты или усложнение контрацепции и абортов, а с другой — предлагают некоторым группам женщин экономические преимущества. Например, ультраконсервативная польская партия «Право и справедливость» запустила программу «Семья 500+», в рамках которой семьям с детьми ежемесячно перечисляется материальная помощь.

В конечном итоге авторки масштабного исследования «Triumph of the Women? The Female Face of the Populist & Far Right in Europe» предлагают прогрессивным политикам и исследователям задаться вопросом: «По-прежнему ли наши стратегии привлекательны для избирательниц? Или они, наоборот, толкают женщин в объятья правых популистов, которые завлекают их простыми истинами и образами идеальной традиционной семьи?» Они настаивают: любой анализ, который объясняет растущую популярность ультраправых идеологий исключительно экономической уязвимостью белых мужчин-рабочих, упускает из виду важнейшие гендерные аспекты. Чтобы восполнить этот пробел, цитируя Джудит Батлер, «нам больше, чем когда-либо, нужны гендерные исследования».

Мне уже приходилось обращать внимание на пропаганду ультраправых идей среди постсоветских радикальных феминисток. Паблики «Злобные TERF», «Твоя Ужасная Леди», «ИТОМП» («И тут он мне пишет» — стёб над сообщениями мужчин на сайтах знакомств) и многие другие пестрят не только трансфобными, но и расистскими, нацистскими, гейфобными, эйблистскими, наркофобными (в духе «наркоманы — неполноценные люди») комментариями. Сначала гуриня даёт фанаткам команду: «Фас!» — указывая в сторону транс-людей, а потом постепенно разрешает поливать грязью всех остальных, кроме «белых здоровых женщин». При этом далеко не все транс-эксклюзивные, а проще — трансфобные, феминистки именуют себя правыми. Многие заявляют, что правые и левые течения суть выдумки врагов — мужчин, и ничего общего с мужскими движениями настоящие эмансипантки иметь не хотят. Вот только воспроизводят при этом характерную для мужчин-консерваторов риторику, но это такая ерунда!

Однако в последние годы активизировался и правый феминизм «в чистом виде». Если в 2000-е он считался синтезом мужских фантазий о строгой госпоже с хлыстом и постмодернистских фанфиков в Живом Журнале (см. сообщества типа «Нордического Матриархата»), то сейчас появились феминистки, совершенно серьёзно позиционирующие себя как правых. На их русскоязычные паблики, в основном, подписаны женщины из Украины, России и Беларуси, а также — эмигрантки из обеих Америк. Например, чудесный паблик «Right Girls» с подзаголовком «Alt-Fem», то есть альт-райт-феминистки.

Идеологическая составляющая напоминает набор заповедей для немногочисленных, но весьма агрессивных нацисток нулевых («Помни о ЗОЖ и носи с собой нож»). Тогда нацисты воспринимали этих девушек (обычно не называвших себя феминистками либо вообще не знающих ничего о феминизме) как вспомогательные батальоны для борьбы с захватчиками славянской земли. В райтфеме немало активных комментаторов-мужчин — бывает, что несколько постов подряд комментируют только парни, — а число мужских аккаунтов среди подписчиков заметно выше, чем в любом «мужелюбивом», с точки зрения классического радфема, интерсекциональном паблике с блэк-джеком и профеминистами.

Учитывая трансфобную политику паблика, это вряд ли транс-парни. Правые цис-мужчины следят за деятельностью сестричек и снисходительно похлопывают тех по плечу: молодец, девочка, поможешь нам чернобесов да извращенцев побороть, а мы тебе за это конфетку.

Тематика текстов райтфема уныла и предсказуема: «выгоним мигрантов из Скандинавии!» (1, 2), «долой транс-женщин из женских туалетов!», «вернём дореволюционные нормы — не хочу быть товаркой или товаришкой, хочу, чтобы меня называли госпожой!» (источник). А всё потому, что коммунисты — такой же мусор, как исламисты, угнетающий белых воительниц.

Пахать, как её прабабки, на барщине и рожать двенадцать детей консервофем — так иронически окрестили в соцсетях правых феминисток, — почему-то не хочет, а ведь это очень скрепно, духовно и дореволюционно. Никаких трансов, опять же, и общественных туалетов тоже — возродим славянскую природу и будем ходить за кусты.

«Right Girls» выпустили несколько ложноножек. Это одноимённый канал в Телеграме, «РусФем» (пышно названный «Третьим Путём Феминизма» — не гнусной же третьей волной называть, в самом деле, — этот паблик сейчас почищен: не иначе, толерантная служба поддержки добралась) и «Нордическая ЖЕНЩИНА». Именно так, капслоком, чтобы лучше донести до заражённых толерастией сородичей каноны нордической внешности и презрение к чужеземцам. На аватаре «нордического» паблика — известное (в узких кругах) изображение юной атлетки Рейха. Среди рекомендованных администрацией «ЖЕНЩИНЫ» — закрытый паблик по изучению оккультного фашистского общества «Аненербе». И ничего, что германские фашисты считали женщин просто инкубаторами для производства арийских солдат.

В Телеграме админка обещает «перевернуть игру, разметать старый правый дискурс, с его тоской по лапотно-патриархальному прошлому, и создать новый, адекватный эпохе». Пока что у неё получается только репостить мужчин, недовольных тем, что аргентинцы в Ростове тусили с россиянками. А всё оттого, что не растут на осине апельсины, не сделать проженским движение, в основе которого лежит догмат превосходства белого цисгетеросексуального мужчины правильной расы над всеми остальными. Те же самые парни из группы поддержки, что аплодируют трансфобным выкрикам в паблике, не позволят. Женщина в недорейхе может научиться стрелять, но ничего серьёзнее присмотра за пленницами концлагеря ей не доверят.

Существуют ещё более альтернативные «альтернативно-правые феминистки». Если расово верные райтфем кричат про моральный облик арийской матери, а трансгендеров ненавидят, то Анна Купеева-Лаврук сама является транс-женщиной. Она ведёт паблик «Flammende Welt». Снова немецко-рейховские аллюзии — и они не случайны. Анна обожает усташей — славянских фашистов, использовавших такое оружие, как «сербосек», для геноцида сербов и ромов, а в юности мечтала стать «сумрачным нацистским гением».

Анна выступает против самого принципа прав человека и правозащитных организаций, пропагандирует радикальное лесбийство и убийство мужчин, презирает всех трансгендерных женщин, кроме себя, и известна веерной рассылкой угроз и фотографий с расчленёнкой «идеологическим врагам», то есть квирам и интерсекциональным феминисткам. Пользуется сомнительными терминами вроде «женская половая раса». Невзирая на антимужские заявления, Анна уважает Эволу и Гитлера.