Москва криминальная

МАГАЗИН… ПО ТЕЛЕФОНУ

Я специально хотел раззадорить этого парня, чтобы он мне рассказал не только о «жучках», но и о жизни на территории рынка и за его пределами. Никакой открытой информации о криминальной жизни радиорынка нет. Здесь всегда все хорошо, и даже многочисленные рейды сотрудников милиции и налоговых служб остаются почти всегда безрезультатными. Почему? Ответ не сложен. Умные продавцы уже давно превратили рынок в своеобразный выставочный салон. Весь спектр «левого» товара здесь можно заказать, но вот приобрести его здесь нельзя. Если у вас будет специальная рекомендация, причем весьма серьезная, как раньше для приема в ряды КПСС, то вам доставят товар прямо к двери. Что и говорить — рынок…

Мой новый знакомый Олег оказался бывшим старшим лейтенантом, уволенным незадолго до 1991 года «за дискредитацию». О разрыве с ведомством правительственной связи не жалеет. Многие из однокурсников, которые остались в этой структуре, достигли больших звезд, но готовы ради сотни долларов горбатиться на любого, выставляя на продажу не только свое мастерство, но и мозги.

— Это здорово еще, что их американцы или японцы не купили, — смеется Олег, пока мы с ним идем к ближайшему кафе. — Ведь те разработки, что есть у нас в системе, намного опережают все эти страны. А нашим инженерам в погонах платят, как в недоразвитой стране безработному. Обидно. Поражаюсь, что они еще служат не проявляющему о них заботы правительству и президенту. Другое дело — у меня. Им хорошо. Я не заставляю бросать армию и щедро плачу, опять-таки по старой дружбе.

— А «жучки» у тебя из какой страны? — пытаюсь возвратить его к действительности. — Мне надо качественный, но по приемлемой цене. Найдешь?

— Не гони пургу, — обрывает он меня. — Стал бы я из-за какой-то туфты так рисковать. У меня все — высший сорт. Сказал же, что по государственным разработкам. Если бы можно было ставить на изделии клеймо мастера, так там бы стояло — «Правительственная связь». А наш товар и лучше и дешевле.

Мы заказываем официантке закуску и триста водки. За знакомство. Большое совместное дело начинаем. Прямо с рынка и — в светлое будущее.

Олег достает из кармана сотовый телефон и объясняет своему напарнику на том конце провода, что он нашел покупателя на «наушники» и что клиент готов взять товар даже завтра.

— Чем будешь платить: «деревянными» или «зелеными»? — тихо переспрашивает он, закрыв трубку ладонью.

— Только рублями, — отвечаю голосом не терпящим возражений. — Товар-то ты мне отечественный суешь.

— Все, добро получено, — улыбаясь говорит вновь в трубку Олег. — Товар мне нужен завтра где-то ориентировочно в двенадцать. Буду ждать в чебуречной на «Китай-городе».

Ну вот, ты слышал весь разговор. — Он прячет телефон в карман и наливает в рюмки водку из запотевшей бутылки. — Завтра пойдешь со мной и сразу же заберешь в личное пользование. Там же передашь деньги. За качество не беспокойся. Я даю гарантию на два года. А пока предлагаю тост за светлые головы, которые еще продолжают защищать наше государство, — вдруг произносит Олег и опрокидывает в рот рюмку.

Холодная водка обжигает горло и бодрит. Пока мы вилками ковыряем «Столичный» салат, у меня появляются несколько минут проанализировать ситуацию, сделать небольшой прогноз.

Во-первых, это может быть самый обыкновенный мошенник, случайно услышавший мою просьбу продать «жучок» и решивший этим воспользоваться. С этой целью он не подошел ко мне на рынке, а выждал, пока я выйду с территории, дабы не попасться на глаза настоящих продавцов. Здесь, в кафе, для того чтобы я ему окончательно поверил, он звонит по сотовому. Но разговаривал ли он с кем-то на самом деле, да и вообще подключен ли телефон, я не знаю, и приходится верить на слово.

Но продавец не требует вперед денег. И это никак не вписывается в первый вариант.

Я подхватываю вилкой остатки салата из своей тарелки и отправляю их в рот. Олег вновь что-то рассказывает о своих курсантских годах и о лейтенантской жизни. Мне это неинтересно, и поэтому я вновь остаюсь один на один со своими мыслями.

Согласно второму варианту, я ему поверил. Он действительно честный торговец. И его однокурсники делают в свободное от службы время прослушивающие устройства. Но им нельзя светиться, а он это делать может. Тем более, что он ничем не рискует. При нем этих «жучков» нет. А на встречу с изготовителем мы придем вдвоем. Если что-то сорвется, он всегда может сказать, что первый раз меня видит или же что вообще случайно пришел сюда перекусить. Продумано все до мелочей. Ведь правильно говорят: не пойман — не вор. Да к тому же само предназначение «жучка» надо доказать. А сделать это ныне не так и легко, если учесть, что на «земле» в отделениях милиции на должностях дознавателей и следователей сидят люди с любым высшим образованием, но только не с юридическим.

— Послушай, Олег, — прерываю его рассказ. — Я хотел еще посмотреть кое-что на рынке. Не откажешься помочь?

— Это смотря что тебе нужно, — философски замечает он. — Если что-то от моих конкурентов, то я тебе не попутчик.

— Да нет. — Я достаю из кармана сложенный вчетверо листок бумаги. — Кое-кто из друзей, узнав, что я еду на радиорынок, попросил узнать, что это за подпольные сотовые телефоны, сколько стоят и как их можно купить. А еще один попросил узнать, сколько стоит радиостанция, настроенная на милицейскую волну.

— У тебя что, друзья — бандиты? — пьяно захохотал Олег. — На хрена им милицейская волна? Эти милиционеры сейчас вообще мышей не ловят. Это раньше такие рации были в цене. Помню, году в 93—94-м за них отваливали кругленькую сумму на Горбушке. Ну да ладно, хозяин барин.

Мы вновь возвращаемся на рынок. Охранники на входе даже не спрашивают входного билета, Олега они, видимо, знают в лицо, а я вроде как гость.

От входа сворачиваем налево и бредем по лужам вдоль палаток с видео- и аудиокассетами. К моему удивлению, на полках практически все новинки киноэкрана. Об «Армагеддоне» и «Маске Зорро» еще только начали говорить, а здесь уже лежат кассеты. Причем по цене в два раза меньшей, чем на развалах в городе.

— Ты лучше здесь видео толковое купи, — предлагает мне Олег. — Намного дешевле, а по качеству не намного хуже лицензионных.

— Но так они же лежат в лицензионных коробках, — «удивляюсь» я.

— Если я захочу, то я такую лицензионку выпущу в ближайшей типографии — просто закачаешься, — хохочет он в ответ. — Уморил ты меня, журналист.

Он подходит к одному из продавцов аудиокассет и CD-дисков и что-то шепчет ему на ухо. Продавец кивает, но потом разводит руками.

Олег возвращается ко мне.

— Попросил его сделать для тебя диск с телефонами, — объясняет он. — да у него пока их нет. Обещал привезти на следующей неделе.

— Тоже мне дефицит нашел, — на этот раз уже улыбаюсь я. — Такие телефонные справочники Москвы продаются на любом развале. Причем за копейки.

— Ну и покупай ту туфту, — обижается на меня Олег. — Я для тебя искал диск, который скопировали у одной из спецслужб. Там есть адреса и телефоны вообще всех. А в том, что продают в городе, нет и сотой части адресов.

— Извини, старик. — Теперь я беру его за рукав. — Не знал, что у тебя здесь все так круто схвачено.

— Так, а теперь постой пока здесь, посмотри аппаратуру, — Олег оставляет меня перед автофурами, — а я пойду узнаю по поводу сотовых телефонов.

Он быстро растворился в толпе покупателей.

Вокруг меня бурлит рыночная жизнь. Москвичи готовятся к предстоящим праздникам. Раскупаются стиральные машины, пылесосы, телевизоры, видики, магнитолы. Все как в обычном магазине. Но только под открытым небом, да и цены здесь на порядок ниже, чем в городе. И никто из этих покупателей не знает, что рынок живет и своей второй, никому не заметной жизнью. Здесь есть свои теневые менеджеры, со своей охраной.

Спустя несколько минут ко мне подходит Олег вместе с каким-то мужчиной.

— Могу предложить телефон со сканером всего за триста баксов, — даже не здороваясь, предлагает он.

— Вот это здорово. Но прежде всего хочу сказать, что при себе таких денег нет, — прерываю его. — А во-вторых, есть ли какая гарантия, что милиция меня не вычислит и не отберет телефон через несколько недель.

— Если бы таких гарантий не было, мы бы не торговались, — как ни в чем не бывало продолжает мужчина. — Через месяц мы вам можем предложить другие условия эксплуатации. Дадим вам какой-нибудь московский номер. И разговаривайте на здоровье. Платить ничего не надо. Счет придет какому-нибудь новому русскому.