Во благо государства

* * *

Нарин’нэ Регент отправил отдыхать почти сразу после того, как отпустил эскорт, и они остались втроём. Вместе же они прошли по коридору особняка и оказались в комнате, той самой, где почти месяц назад бывший гвардеец был принят в круг соратников.

— Ис! Кель’рин! — Тай’нин жестом указал им на стулья, приглашая сесть по разные стороны стола, после чего занял место рядом с капитаном тайной стражи.

Прежде чем заговорить, он некоторое время молча разглядывал сидящего напротив него молодого мага.

— Эта твоя Шайин’сай слишком высокого мнения о себе, — начал он. — Я встретился с ней сегодня, как ты и просил. Думал, что-то важное, а там… Знаешь, с каким предложением она ко мне обратилась?

— Да, господин ре… Виноват! Мастер Тай’нин! Она дважды упоминала при мне…

— Тогда почему не отговорил? Не люблю такое… Последним до неё с подобными идеями ко мне обращался наместник Западного Побережья. Хель’рау считает, что он должен быть уже в пустоте.

— Наместник пытался вас оскорбить, ставя себя и свою дочь вровень с Высокими Линиями, — отметил Кель’рин. — Сёстры Ан’ау’сай же, как и их отец — одни из нас. В словах госпожи Шайин’сай относительно Хэлин’сай нет ничего, что можно было бы истолковать как дерзость.

— Да, да! — прервал его Тай’нин. — У меня и в мыслях не было её как-то наказывать. Просто доведи до неё так, чтобы она поняла — я хоть и разрешаю ей изредка обращаться ко мне с мелкими просьбами, родство с Ан’ау’сай меня не интересует.

— Да, мастер, — послушно подтвердил молодой маг.

— Хорошо! — кивнул Тай’нин. — Ты, как я помню, хотел задать мне какие-то вопросы по поводу этих мятежников из Гильдии? Сейчас мы одни, — добавил он, заметив нерешительность Кель’рина. — Можешь говорить всё, что хочешь, совершенно свободно. То, что будет сказано, останется здесь.

— Это… — слова для столь непростой темы находились с трудом. — Я по поводу тех слухов, которые они распространяли. Они так уверенно указывают на связанные с вами странности и… Простите, но даже Шайин’сай, хоть и выступила на нашей стороне, по-видимому, верит им. Мне и самому многое не ясно. Могу я узнать настоящее объяснение?

Возможно, такие расспросы и были неприемлемой наглостью… Но в конце концов, разве Регент только что сам не дал разрешения говорить что угодно? И действительно, грозы не последовало.

— Можешь, — тут же ответил он. — Думаю, ты заслужил честные ответы. Наверное, хочешь начать с искр? Смотри! — и погасил пелену.

Не то чтобы Кель’рин совсем не ожидал того, что ощутит, тем более после поединка в подвале в Нориноме. Но всё равно до последнего момента было трудно поверить, что слухи не врут. Перед ним открылась почти точная копия Хиссан — плотное скопище живых искр, объединённых замысловатым плетением.

— У Ис тоже самое, — сказал Тай’нин, предупреждая вопрос и вновь восстановил защиту.

— Но… Что с вами случилось? Вы же раньше… До мятежа ваша искра была такой же, как у всех!

— Был ранен мятежниками. Достаточно серьёзно, чтобы они сочли меня убитым. Да в принципе, почти так и было. Ис не смогла спасти меня обычным способом. Только так.

— А ты… — Кель’рин обернулся к сидящей с равнодушным видом соратнице. — Исан’нэ, что это за способ?

Та словно бы проснулась и посмотрела на него долгим задумчивым взглядом.

— Секрет мастерства! — наконец сказала она. — В двух словах не объяснить.

— Но если и твоя искра такая же… Получается, и создавая Хиссан, и леча мастера Тай’нина, ты воссоздавала себя? Кто ты на самом деле?

— Кто я? Ты и так знаешь. Исан’нэ. Ближайшая соратница Тая. Его тень. Капитан тайной стражи, — она коротко рассмеялась. — Какой вопрос, такой и ответ.

— Ты же понимаешь, о чём я. Твоя искра, способности.

— Такая, какая есть, лет пять уже как. Сколько себя помню.

— А до этого что? Только не говори, что Нарин’нэ и тебе стирала память!

— Нарин’нэ? Ха! — фыркнула соратница. — Нет, думаю, именно столько я и существую. Знаю, выгляжу старше, но по-вашему мне действительно пять лет. А что до твоего предыдущего вопроса, что я из себя представляю… Мне тоже было интересно, и я исследовала себя. Хочешь узнать результат? Магический конструкт. Говоря языком бездарей, нежить. В этом мятежники были правы, хотя предположить, что мной кто-то управляет… — она грубо выругалась, нимало не смущаясь присутствия Регента. — Чушь какая! Остальное… Тело практически идентично человеческому, но отформовано… Нет, сотворено при помощи магии. Не спрашивай, как, сама не знаю. Кстати, я совершенно не старею. Мечта каждой женщины, не так ли? Искра синтетическая, второй цикл слияния. Ну как, Кель’рин, доволен?

— Эээ… — её слова с трудом укладывались в голове. — Что значит «синтетическая искра» и «цикл слияния»?

— Значит, что нескольких обычных искр были использованы, чтобы создать единую сущность. И эта процедура была проведена дважды до того, как получилась я. Очень долго объяснять. При синтезе идут большие потери, куча искр просто улетает в никуда. Но всё равно, благодаря тому что остаётся, я в три-четыре раза превосхожу среднего одарённого.

— И кто тебя создал?

— Был в царстве Каррском один маг, только он умер, — Исан’нэ довольно ухмыльнулась. — Его творение ему не понравилось, но уничтожить его он не смог. Мудрый человек, но никчемный воин. Теперь сидит вот здесь, — она постучала пальцем по сохраняющему камню в обруче на своей голове, — и служит мне!

— Исан’нэ, а мастер Тай’нин? После того, как ты его спасла? Он теперь тоже… Магический конструкт?

— Немного шокирует, не так ли? — с усмешкой ответил за неё Регент. — Да, так и есть. Ис объясняла мне, когда я вновь пришёл в себя… Моё тело умирало, а искра почти погасла. Она была не в силах это остановить, но смогла воссоздать по своему образу и подобию.

— Тогда, в Нориноме⁈

— Да. Для успеха ей требовалось слишком много живых искр, и Исан’нэ собрала нужное количество за время похода по Приречью. Она скупила все сохраняющие камни, какие могла, но этого оказалось мало. Остальное пришлось брать силой в захваченных городах. Лгать армии, выдумывать мятежников, чтобы получить повод убивать одарённых…

— Исан’нэ, ты… То есть, мы по твоему приказу отправляли в пустоту… Приносили их всех в жертву твоему плану⁈ А вы, мастер… Просто приняли это⁈

— В это время я был просто очередной бестелесной искрой в камне, — ровным голосом ответил Тай’нин. — А когда всё узнал… Скажи, что, по-твоему, мне нужно было сделать? Ужаснуться цене своего воскрешения и совершить самоубийство, тем самым обесценив все принесённые жертвы? Или, может, прогнать Ис? Поверь, это даже больнее, чем просто убить её. Я никогда не поступлю так ни с ней, ни с кем-либо из своих соратников. Это не обсуждается. Так что лучшее, что я могу сделать после всего, что случилось — вернуть Державе свой долг. Привести её к лучшему будущему. Сделать так, чтобы понесённые из-за меня потери не были напрасными.

— А эти маги? Альфин заслужил смерть, ранив Нарин’нэ. Но гильдмастер и Касинис? Если они в итоге были правы на счёт вас…

— Это было… — начал Регент.

— Разреши, я скажу? — внезапно перебила его Исан’нэ и впилась в Кель’рина бешеным взглядом. — Знаешь, я ведь не всегда скрывала свою искру и сущность! Сказать, к чему это приводило⁈ Каждый. Встречный. Одарённый. Пытался. Меня. Убить. Понял⁈ После третьего или четвёртого случая ещё и бездарей начали натравливать. Если бы Тай не нашёл меня и не научил жить в вашем мире…

— Ис говорит правду, — поддержал её Тай’нин. — Я там был, знаю. Так что позволь я этим раскрыть свою сущность всем вокруг, дай себя уничтожить… Погибла бы Ис. Хель’рау. Нарин’нэ. Тебя бы, кстати, тоже убили, как моего приспешника. А потом началась борьба за пост регента, или владыки, в которой сгорела бы вся Держава. Во благо государства я должен был это остановить.

— Но если бы вы просто рассказали всем то же, что и мне…

— Ты не слышал Исан’нэ? Думаешь, люди способны принять то, что регент Державы — нежить? Многие с трудом терпят меня только потому, что я черногорец из Высоких Линий. Если им достаточно видеть цвет нашей кожи и глаз, чтобы называть нелюдью, то что они сделают, когда узнают про мою искру? Мятежи, война, крах всего. Давай так. Я считаю, что для блага государства лучше оставить всё как есть. Скрыть, кем стал я. Скрыть, кем была Исан’нэ. Уничтожить все упоминания об этом. Со своей стороны могу обещать, что лишней крови не прольётся. Когда Нарин’нэ достаточно окрепнет, она заставит забыть обо всём тех, кто хоть что-то знал, и всё пойдёт своим чередом.

— Простите, господин регент, но чего в этой ситуации вы ждёте от меня? — только и смог спросить Кель’рин.

— Хочу, чтобы ты принял решение. Вижу, что в этой ситуации тебе многое не нравится. Что же, я не собираюсь заставлять тебя продолжать службу силой. Да это и невозможно. Так что я освобождаю тебя от принесённой мне воинской клятвы.

— Но…

— Без «но»! Теперь ты свободен без ущерба для чести сделать выбор. Сейчас, понимая, кем я был и кем стал, а также зная, в чём я вижу свой долг, ты можешь снова предложить мне свой меч и дар. Если же что-то кажется тебе неприемлемым, можешь уйти. Я в свою очередь обещаю, что если ты сохранишь наши тайны, ни я, ни Ис, не будем тебя преследовать. В противном же случае… Сам понимаешь, так что не советую. Так что, что ты решишь?

— Ээ… Могу я задать ещё несколько вопросов?

Тай’нин только молча кивнул в знак согласия.

— Исан’нэ, я… Господин Хель’рау рассказывал мне о принце Тайко. Можешь рассказать, что там случилось на самом деле?

— А, старший из принцев… — она быстро обернулась на Тай’нина и тут же получила в ответ его разрешающий кивок. — Я отправила его в пустоту самым мучительным способом, какой пришёл в голову. Жаль, что я не сильна в искусстве пытки. Да и времени не было.

— Но зачем⁈

— Зачем? — со странным выражением переспросила соратница. — В последние месяцы перед смертью он вообще ох…

— Часто стал путать Дворец с борделем, а женскую прислугу со шлюхами, — продолжил за неё Регент, явно смягчая готовое сорваться выражение.

— Да, конечно, — подтвердила Исан’нэ. — А в тот день он, кажется, то ли ослеп, то ли был пьян настолько, что решил использовать подобным образом меня!

Это уже с трудом укладывалось в голове. Да, в то время бесцеремонность принца в обхождении с противоположным полом уже стала пищей для сплетен, но такое… Впрочем, титул Владыки, который Тайко унаследовал в тот день после смерти отца, мог бы вскружить и более холодную голову. А необузданные желания в сочетании с неограниченной властью порой заставляют людей совершать чудовищные ошибки.

— Когда он потребовал пройти с ним в его покои, я просто не поняла, что ему надо, — продолжила капитан тайной стражи. — Но приказать своим прихвостням раздеть меня силой, убить сопровождавшего меня солдата, который решил их остановить… Ха! — добавила она, продемонстрировав кровожадную усмешку. — Смотреть, как он пытался собрать свои рассыпавшиеся кишки, было восхитительно!

— А с его людьми ты справилась мечом?